Древесный маг Орловского княжества 4 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

— Мы не пробовали три варианта после, — рассуждает Дарья.

— Много времени теряем, перебирая комбинации, чтоб бордовые на третьем ряду встали, — констатирую я. — Дальше ещё труднее будет. На этот перебор могут месяцы уйти. Пройдём до третьего этапа и помрём с голоду.

— Да продержимся недельку, бывало и хуже. У меня вода есть и сушёное мясо, — попытался утешить неунывающий Пересвет и спохватился. — Так, а куда вода делась?

Мдя. Во фляге у него пусто. Проверили флягу Дарьи. Та же история, ни капельки. Хотя каждый уверяет, что наполнял до отказа свою тару. А ручеёк журчит всё сильнее за терновником. Вот, значит, как Лес над нами издевается!

— Дело не в цвете и ряду! — Осеняет меня. — Мы обратную последовательность не повторили! «Повтори вперёд, повтори наоборот»!

— Чего? — Недоумевает витязь.

— Он имеет в виду, что доходили до разноцвета мы верно, — поясняет магичка. — А вот обратной последовательности не запомнили, по ней и надо идти.

— То есть это был не первый пройденный этап, а половина, — заключаю я.

— Ничего не понял, ну вас, — пригорюнился витязь. — Сами разбирайтесь, а я пока топор поточу.

— В общем так. Вторую розу сперва выбираем на ряду с белыми розами, — выдвигаю новую версию, вставая перед выбором с грядками. — Затем третью на ряду с персиковыми.

— А дальше?

— Давай сначала глянем, что будет после двух шагов, — отвечаю и иду срывать.

За два шага ничего толком не меняется. Призовые розы ссыпаются, грядки нам предлагают не с перемешанными розами. Но! Не совсем всё так! Вновь предлагаемые грядки выстроены по цветам роз. Будто по два набора: белая с розовой, бордовая с алой, персиковая с красной, жёлтая с оранжевой!

«День месяца» — была подсказка. Это ж сезоны! Зима, весна, лето, осень. По две розы на сезон. С цветами я не совсем согласен, но так видит Лес! Сейчас весна, начало, то есть ряд с бордовыми розами выбрать нужно. А это сейчас третий.

Иду уверенно, напарники со мной плетутся.

Срываю призовую розу в конце ряда. Впереди вырастают из земли новые грядки. И теперь розы распределены по цветам тоже не просто. Белая, персиковая, розовая, жёлтая, оранжевая, алая, красная, бордовая. От светлой к самой тёмной. Хм… учитывая логику по поводу месяца, тут не понедельник надо выбирать. А время суток! Солнце с зенита уже клонится. А это значит, нужно с пятого ряда призовую розу забирать. По оранжевой посадке срываю!

И предо мной предстают грядки уже перемешанные. Наконец–то!!

— Как ты это сделал? — Ахает Дарья, подбегая первой.

— Во голова, — усмехнулся Пересвет, приближаясь.

— Так, всё! Не сбивайте, — говорю, с волнением в груди, зажимая призовую розу, которая по ощущениям, как обычный цветок, ничем не примечательный. Вот только колючки очень острые, как когти у кошки.

«Повтори вперёд» — мы сделали! Осталось «повтори наоборот». Оранжевые, бордовые, персиковые, белые.

— Твою мать, — выругался, понимая, в чём очередная насмешка Леса.

— Что? Что такое? — Спохватываются друзья.

— Всё вперемешку, на всех рядах все цвета, вот что, — смеюсь горько. — Мне нужен ряд с оранжевыми розами. А где? Потом с бордовыми, персиковыми, белыми. Тьфу, ты. Один не верный шаг, и заново всё начинать.

— Так попробуй не цветами обратно, а грядками? — Предлагает Дарья. — Последней была Роза с пятого ряда. До этого с какого?

— С третьего.

— А до?

— С третьего и второго.

С бешено бьющимся сердцем пошёл по пятому ряду! Эти за мной. Встали все трое у лазурной розы пятого ряда. Затаив дыхание сорвал. И в руке остались обе!

Всё позади исчезло, впереди развеялся туман и грядки снова разноцветные поднялись.

— Отлично! — Возрадовался я. И помчал к Розе на третьем ряду. Сорвал. Есть!! Теперь их три.

И в третий раз поднялись разноцветные. Подбежал, сорвал снова с третьего ряда! Вышло! В конце — со второго. Итого шесть Роз в руке!

— Да неужели, — выдыхаю с облегчением. Решили загадку!

Впереди марево расходится, открывая нам руины белокаменные, в зелёной лозе оплетённые. Там и ручеёк журчит, наполняя полуразбитые чаши старого фонтанчика.

И так вдруг пить захотелось. А ноги уже еле плетутся.

И что–то подсказывает — рано мы порадовались.

Глава 2

Лазурная Роза

Руины не сильно выдающиеся, несколько кусков от стен, лестницы обваленные, часть башни. Фрагмент дворика, куда, собственно, мы и подступаем, так как воображаемый замок повёрнут к нам внутренней стороной.

Вокруг пространство небольшое, но заросли плотно подступили со всех сторон, не обойти. Снова всякие колючки по периметру, цветочки разные, рожи нам Лес из листвы строит. Пыльца витает, теперь даже светлячков голубых видно. Ну, словом, волшебство, да и только.

Уселись на вылезших из земли каменных плитах. Передыхаем. Ощущение такое, что километров пять пешком прошёл. Отложил в сторонку голубые розочки, что–то они потяжелели. А ещё шипы стали колоть сильнее, ну их нахрен.

Дарья прямо под плитой уселась напротив меня, язык свесила. А вот Пересвет полусидит в сторонке, облокотившись на кусок стены, даже вида не подаёт, что устал.

— Нам бы водицы испить, — говорит он, поглядывая на удлинённую белую чашу в земле неподалёку, где ручеёк скапливается. — Но как бы не отравиться.

— Можно и потерпеть, — бурчит магичка и охает, кивая на оставленный мною букетик: — гляньте–ка.

А вместо букетика инструменты лежат из сплошного металла. Топор простенький, лопата походная и черпак. Видимо, по две розы склеились и перетекли вот в это.

— Похоже, надо распределить, кто что возьмёт, — пожимаю плечами. — Лес намекает на это.

— Тебе виднее, — подкалывает Пересвет. — Ну, твоё благородие, распределяй, коль ты у нас голова.

Голова. Без подсказок из свитков Архива хрен бы я догадался, как те грядки пройти. Это всё заслуга Чёрной белки. Надеюсь, у неё всё хорошо.

Раздаю предметы.

— Черпак? — Возмущается Дарья. — Я что, на кухарку похожа?

— Ты же девочка, — пожимаю плечами, подавая Пересвету лопату.

— Я топор хочу, — бурчит витязь. — Пусть крестьяне копают.

Капризные они какие–то стали. Беру себе черпак, Дарье лопату.

— Да не хочу я копать, — рычит магичка.

— Всё, задолбали, — бросаю, поднимаюсь и иду через единственную уцелевшую в стене арку, куда и ведёт тропа.

Выхожу и весь лес впереди уплывает от меня в разные стороны. Да так быстро, что голова закружилась от дезориентации. Не успел опомниться. Передо мной огромное поле образовалось. И лес вокруг его обрамляет где–то далеко. И не трава меня встречает с кустарниками красочных цветов. А чуть ли не Куликовское поле после великого сражения. Всё трупами усеяно да доспехами. Копья торчат, стрелы, мечи, скелеты повсюду людские да лошадиные.

Такое ощущение, что бой ещё идёт, хаос сражения с неба доносится, массовый гам людской, крики, лязг клинков. И волнами всё набегает, будто здесь сражения наслаивались и наслаивались друг на друга. И кажется, что под землёй тут десять армий зарыто ещё более древних.

— И это всё у меня под боком? — Выражаю мысли вслух, начиная движение меж останков.

С каждым шагом всё меньше деталей, обрастают трупы мхом буквально на глазах, будто годы за секунды перематываются. Десять шагов сделал и всё под почвой скрылось да травкой заросло. Мои за мной идут, рты раскрыв.

— И это они все за Лазурную розу дрались? — Слышу голос магички.

— А с кем дрались–то? Стенка на стенку что ли? — Недоумевает Пересвет. — Или каждый с каждым. Вот как лежат, кололи друг друга. Ой, а куда всё девается? Ярослав? Ты тоже это видишь?

Метров сорок прошли. Центр поля впереди видно. До небольшого пригорка ещё метров пятьдесят. Голубых светлячков там целый рой! Нас увидели, стали разлетаться.

Роза голубая, синим перламутром отдающая прямо посередине и растёт в корытце, выложенном из белых кусков мрамора. Чуть ниже очертания корней видно. От камней они мелкие идут, но перерастают сразу в могучие, в почве пропадая.