Случайное наследство леди попаданки (СИ) - Белецкая Наталья

Совсем недавно из комнаты вышли дети и внуки Дориана. Скандал после моего заявления получился знатный. Нет, сначала нотариус выпроводил всех, кроме Тьянмиры и Людвига, и их семей, дабы попробовать решить конфликт миром. Змеища сразу же обвинила меня в убийстве, на том основании, что я не хочу вскрытия тела умершего графа дье Эвиль. Якобы это потому, что отравила мужа и боюсь разоблачения.

Начал возмущаться и Людвиг. Особенно его злило, мое желание сделать процесс открытым. Но я считала, что чем больше народу узнает об обстоятельствах дела, тем сложнее будет убедить общественность в моей виновности.

Тут снова вмешался господин Рольн и предложил подобрать магов-экспертов, чтобы они по личной просьбе без привлечения полиции и суда, провели исследования тела, не вскрывая. И только если у них появятся какие-то сомнения в том, что Дориан умер своей смертью, нужно будет привлекать полицию.

Поскольку покойного мужа Илаиды не закопали на кладбище, а лишь закрыли в гробу и увезли в семейную усыпальницу, разрешение на эксгумацию останков получать было не нужно. Мало того, гроб был дорогущим артефактом, который довольно долгое время сохранял тело.

Зачем его сохраняли? Признаться, понятия не имею. Возможно, это связано с местной религией, где святыми признавались люди, чьи останки не истлевали. Или таким образом подчеркивался статус, все же хоронились в таких гробах исключительно богатые люди.

Так или иначе, Рольн предложил хороший выход. Я полностью поддержала эту идею. Если бы змеище и ее братцу действительно была нужна правда и невмешательство в дела семьи, то они бы согласились. Но нет, узнав, что именно нотариус будет подбирать экспертов, а видеться с ними или хотя бы узнать имена, заинтересованные стороны не смогут, Людвиг и Тьянмира отказались.

Мало того, начали обвинять господина Рольна в пристрастности и даже в предательстве интересов семьи дье Эвиль. К бедламу подключилась лиса Алиса, в смысле, жена Людвига Матильда. В общем, я услышала много интересного о себе.

Под конец Тьянмира заявила, что более они не станут пользоваться услугами такого непрофессионального нотариуса. Судя по обиженному взгляду и драматичной позе ждала, что ее будут переубеждать, но Рольн лишь сказал, что ему жаль.

Поджав губы, Тьянмира вышла за дверь, так и не попрощавшись, за ней последовал Людвиг с женой и внуки Дориана: Бриджит и Арлис. Последний отвесил мне издевательский поклон. Он, к слову, все время просидел в кресле, наслаждаясь скандалом со стороны. Разве только попкорн не жевал.

– Вы, действительно, составили завещание? – аккуратно положив чайную ложку на блюдце, спросил Рольн.

– Нет, – я с удовольствием вдохнула запах кофе, а затем сделала маленький глоток.

Бесподобно! Я ненадолго закрыла глаза, хотелось полностью насладиться вкусом. Сахара и сливок именно столько, сколько нужно. Кофе не обжигающий, а именно горячий. Зерна в меру обжарены, горелого привкуса нет совсем, лишь приятная горчинка на языке.

– Смотрю, вы любительница этого напитка… – усмехнулся нотариус.

– Да, – признала я очевидное и расстроено добавила: – к сожалению, часто его пить нельзя, он довольно вреден для организма. Особенно, если есть заболевания сердца или плохая наследственность.

В моем прошлом теле именно пагубная привязанность к кофе спровоцировала ишемическую болезнь, и в сорок два года врач категорически запретил мне его пить. Но у этого тела нет никаких болезней. Думаю, иногда будет невредно позволять себе чашечку-другую.

– А мне больше нравится чай, – поделился нотариус. – Это моя жена любительница кофе, именно она выбрала несколько сортов и научила секретаря правильно его варить и подавать.

– Передайте ей мою огромную благодарность. Вкус потрясающий.

– Обязательно. И все же давайте возвратимся к делам. Значит, у вас завещания нет.

– Верно, но я готова хоть сегодня составить и подписать его. Понимаю, что без этого, желание Тьянмиры и Людвига свести меня в могилу будет слишком велико.

– Не думаю, что они на это решатся.

Я с сомнением посмотрела на господина Рольна. Мне казалось, что у него нет иллюзий насчет детей Дориана.

– По крайней мере, еще раз решатся, – поправил себя нотариус. – В случае вашей смерти все ваше имущество в любом случае отошло бы брату, потому что он – единственный ближайший родственник.

– Вот оно как, – протянула я. – Получается, если бы я умерла, то Тьянмире и Людвигу моя часть наследства все равно не досталась бы?

– Верно.

– Значит, мотива у них нет.

С того момента, как я очнулась в этом мире, у меня не было никаких сомнений в том, кто убил прежнюю владелицу тела. Даже если дети Дориана не участвовали в этом лично, кто-то сделал это по их приказу. Я была уверена.

Но если Илаиду убили не из-за наследства, то почему? Кому мешала тихая, скромная целительница?

– Вы уверены, что вас столкнули с лестницы? – спросил нотариус.

– Абсолютно.

– Хм, – Рольн откинулся на спинку кресла и сделал большой глоток из чашки. – Видите ли, в нашей стране существует закон: последняя воля покойного, указанная в завещании, начинает действовать, когда это завещание было оглашено. Но это только в том случае, если не обозначено другое время.

– А у Дориана какое время указано?

– С момента смерти. Как правило, это условие прописывают в большей части завещаний.

– Тьянмира и Людвиг знали об этом?

– Понятия не имею. Дориан рассказал им о том, что планирует оставить вам дом, в котором он жил последние годы, и счет в банке. Но, полагаю, в нюансы завещания он их не посвящал.

– Понятно. А если бы этого условия не было, и если бы я погибла после падения с лестницы, то моя доля наследства…

– …не перешла бы к вашему брату, поскольку на момент смерти вы бы не являлись владелицей дома и счета в банке. Скорее всего, эта доля была бы разделена между наследниками первой линии: сыном и дочерью покойного, – закончил Рольн.

– Значит, мотив у них все же был.

– Вероятно, но также возможно и другое: Дориан мог показать им текст завещания. Тогда убивать вас бессмысленно.

Я как раз допивала чашку кофе, когда в дверь постучали. Это оказался один из помощников, которому Рольн поручил узнать, что будут делать Людвиг и Тьянмира.

Как мне объяснили, возле нотариальной конторы все время крутились мальчишки, которых часто использовали, как курьеров. Одному такому помощник Рольна приказал проследить за детьми Дориана. Действительно ли они пойдут подавать заявление, как обещали, или это пустые угрозы.

Оказалось, что змеища и ее братец зашли в полицейский участок, а один из детективов, работающих там, сказал, что дье Эвиль повели сразу к начальнику.

Что ж, значит, Тьянмира объявила войну. Теперь мой ход.

– Спасибо вам, господин Рольн, за замечательный кофе, за советы, что вы мне дали, за то, что встали на мою сторону, – поблагодарила я, встав из-за стола.

– Дориан просил помочь вам в том случае, если его дети что-то предпримут, чтобы оспорить завещание или отобрать наследство. Я пообещал.

– От всей души благодарна за поддержку, вы от многого отказались ради того, чтобы помочь. Работа семейного нотариуса, полагаю, была очень престижной и хорошо оплачивалась.

Дье Эвиль богаты, владеют недвижимостью, большими лесными угодьями, заводами по производству мебели и магазинами по ее продаже. Кроме этого, у детей Дориана есть доли в судостроительстве, винном деле, производстве парфюмерии и некоторых лекарств. И это то, что я знаю. Вполне возможно, есть что-то еще. Уверена, что дружить с Тьянмирой и Людвигом гораздо выгоднее, чем помогать мне.

Господин Рольн же, хоть и владеет нотариальной конторой, простолюдин. В этом мире общество классовое со всеми вытекающими проблемами. Лишаться таких сильных покровителей для него может быть просто опасно. Поэтому я действительно очень ему благодарна.

– На самом деле, я не совсем семейный нотариус. Точнее когда-то я, безусловно, им был. Мы долго работали вместе с Дорианом, и я визировал все или почти сделки. Но со временем надо было все больше ездить по стране, а я плохо переношу дорогу. Потом Дориан стал постепенно перекладывать дела на сына. А тот часто привлекал других людей. Сейчас мы с ним совсем не сотрудничаем. Так что семейный нотариус это устаревший статус.