Его нежеланная графиня (СИ) - Усова Василиса

Во-первых, серая от пыли одежда. Судя по запаху — много вечеров коптилась у костра. Во-вторых — черная щетина, уже перешагнувшая стадию легкой небритости, но еще не доросшая до полноценной бороды. Волосы на голове — явно нуждаются в руке парикмахера.

А как давно Арельс принимал душ? Или он из тех, кто выдает грязь за загар?

Правда в глубине души Алес отдавала себе отчет, что придирается. Но ничего поделать с собой не могла. Трудно быть снисходительной к тому, кто вызывает стойкое отторжение.

Единственное достоинство мужа — кажется, он действительно любит дочь. Однако не успела эта мысль укорениться в голове, как граф вдруг отстранился от Лианны и негромко произнес:

— Ну-ну, малышка, чуть больше сдержанности. Помнишь?

Лия, шмыгнув носом, кивнула.

Алесия же, не сразу поверила своим ушам. Чуть больше сдержанности⁈ Это все, что Арельс готов сказать своей дочери после долгой разлуки? Человеку, который видит в нем только лучшее и любит всей душой? Чуть больше сдержанности⁈

Она медленно выдохнула, стараясь подавить острый приступ неприязни. Не устраивать же скандал. Хотя за Лианну обидно. Девочке явно не повезло с отцом.

Будто услышав ее мысли, Нортман поднял голову. И из его черных глаз исчезли остатки тепла. Теперь там было одно лишь ледяное презрение.

Глава 2

Неудачный разговор

Более впечатлительную особу граф Арельс наверняка привел бы в трепет своим грозным видом. Но Алесия принадлежала к другому типу людей. А потому, даже не шелохнулась. Скрестив руки на груди, она окинула супруга не менее холодным взглядом и в памяти вдруг сами собой всплыли слова Александра Македонского. «Лучшая защита — это нападение».

А в искусстве ведения войны, знаменитый полководец явно знал толк. Так что есть смысл воспользоваться его опытом. Только надо помнить, что она пока еще полностью во власти супруга. Поэтому хамить, и слишком усердно пинать графа по самолюбию — нельзя.

Это не барон без рычагов давления, а более опасный субъект.

Тут нужна иная тактика.

Чуть склонив голову, Алес присела в легком поклоне. А затем вскинула голову и посмотрела Нортману прямо в глаза. Для начала ей хотелось оценить в целом — как супруг будет на нее реагировать? Мало ли, вдруг он стал более сговорчивым за время разлуки?

— Какое счастье, ваше сиятельство, что вы наконец-то здесь! — начала девушка вполне миролюбиво. — Честно говоря, не ожидала, что ради семьи вы способны бросить государственные дела. Надеюсь, его величество поймет, что вы так скоро вернулись в столицу лишь потому, что беспокоились о своей дочери и… — она позволила себе едва заметную усмешку. — обо мне.

Нортман, запоздавший с гневной тирадой ровно на пару секунд, слегка подвис. Из чего можно было сделать вывод, что никто не удосужился сообщить графу о покушении на его жену.

Очень «мило» со стороны короля. И всех его приспешников. Как проблем подкинуть — они первые. А как разгребать последствия — давай как-нибудь сама. Зато понятно теперь, почему Арельс такой злой. И дело вовсе не в экономке. Точнее — не только в ней.

Просто мужчина недоволен, что жена самовольно покинула Арельсхолм. Причин-то он не знает. Ну ничего. Будет ему сюрприз.

— Графиня. — Нортман наконец справился с замешательством, и в его голосе лязгнул металл. — Кажется, я…

— Желаете попросить прощения? — вклинилась Алесия, — За то, что произошло…

Она хотела прибавить — «в вашем замке», но не успела. Графу явно не понравилось, что его перебили. Черные брови сошлись на переносице, а во взгляде зажглись недобрые огни.

Алес невольно почувствовала себя неопытным дрессировщиком, который случайно дернул тигра за усы. Успокаивало одно — супруг ее не съест. Ну или отравится.

— Графиня!

Шагнуть вперед Арельсу помешала дочь. Лианна снова уткнулась в плечо отца, выступая в роли своеобразного барьера. И лишь ее присутствие заставило мужчину слегка умерить пыл.

— Я жду ваших объяснений, графиня! Почему вы находитесь здесь, а не в Арельсхолме?

— Потому что ваша служанка пыталась меня убить. — отрезала девушка, решив не ходить вокруг да около. — И постаралась обставить все так, чтобы виновной выглядела виконтесса. Полагаю, угроза жизни — достаточно веская причина, чтобы уехать из замка? Мне пришлось спасать не только себя, но и вашу… — она бросила на мужа острый взгляд. — нашу дочь.

Неизвестно, чего ожидал Арельс, но явно не этих слов. Он недоуменно вскинул брови, поморщился, а потом на его лице появилось столь скептическое выражение, что стало ясно — граф не верит ни единому слову.

Впрочем, справедливости ради, Нортман не стал говорить о лжи вслух. Вместо этого, он перевел взгляд на Лианну. Девочка продолжала тихо всхлипывать, прижавшись к отцовскому плечу.

— Лия… — голос графа заметно потеплел. — Ты не хочешь мне ничего рассказать?

Виконтесса выразительно шмыгнула носом. Из-за переполнявших эмоций ей было сложно взять себя в руки. Но ведь отец ждет ответа…

— Это Л-лидия. — икнула она, яростно растерев глаза протянутым платком. — Она… она подсыпала Алесии яд… И сказала, что это сделала я… Если бы не граф Бартон…

— Граф Бартон? — переспросил мужчина.

Алесия, оценив состояние падчерицы, решила ответить за нее.

— Да, ваше сиятельство. Так получилось, что в тот день мой брат прибыл в Арельсхолм. Лишь поэтому я и осталась жива. Лайон умеет оказывать помощь при отравлении.

Не посвящать же Арельса во все тонкости того злополучного дня. Про участие виконтессы и слабительное можно промолчать. Сути это не изменит.

— Граф Бартон весьма вовремя прибыл в Арельсхолм. — негромко проговорил Нортман — Такое «неожиданное», но несомненно удачное совпадение?

Лайон, стоявший на лестнице, не мог слышать этих слов. Впрочем, предназначались они явно не ему. Алес вскинула голову.

— Что вы хотите этим сказать?

Однако супруг проигнорировал ее вопрос.

— Думаю, вы достаточно задержалась в доме своего брата, графиня. Но теперь придется вернуться домой.

— Мой дом здесь. — бросила девушка. — И вы не ответили мне.

Граф смерил ее далеким от симпатии взглядом. Однако заговорил почти миролюбиво.

— Семейные дела никогда не решаются на виду. Постарайтесь это усвоить. Что же касается ваших слов… я разберусь.

Я разберусь? Алесию охватило непреодолимое желание стукнуть мужа чем-нибудь тяжелым. Это все, что он может сказать? Угу, конечно же, разберется он. После того, как не удосужился толком выслушать? Сухой закостенелый пень. Осел и сноб.

Так хотелось сказать это вслух. Но поместье… И куча людей, чье благополучие сейчас зависит от того, насколько она сможет поладить с мужем.

— Королевские дознаватели, которые занимаются этим делом, наверняка оценят вашу помощь. — все же не удержалась она от легкой колкости. — Уж простите, что пришлось их привлечь к нашим семейным делам.

Увы, выпад остался без ответа. Кажется, граф ясно давал понять, что жена для него пустое место. Желание пристукнуть его, стало еще острее.

— Вы заберете нас прямо так, или позволите собрать вещи? — бросила Алес, понимая, что первую битву она проиграла. Придется на время отступить, чтобы в подходящий момент взять реванш.

— Сколько у вас вещей?

Алес сделала глубокий вдох, но ответить не успела. Не дали. Супруг теперь смотрел сквозь нее.

— Граф Бартон, распорядитесь, чтобы вещи графини и моей дочери доставили в наш столичный дом.

Лайон послал сестре сочувственный взгляд. Будь его воля, он бы выставил незваного гостя за порог. Только вот… закон на стороне графа Арельса. И Алесия теперь принадлежит мужу, а не себе. Поэтому лучше не идти на конфликт. Чтобы не сделать еще хуже.

— Распоряжусь. Однако не лучше ли…

— Нет. — отрезал Нортман. И удостоив Лайона лишь холодным кивком, первым направился к двери.

С начала лета столичная резиденция Арельсов никак не изменилась в лучшую сторону. Даже скорее наоборот. После светлого и уютного дома Лайона, новое прибежище казалось мрачным и холодным склепом. Даже Лианна заметила контраст.