Оставь меня за кадром - Бейли Тесса

Мелоди едва не разрыдалась перед ним.

– Мы действительно связаны, – продолжил он, крепко целуя ее в лоб и заключая Мелоди в объятия во второй раз в жизни. – Я как-нибудь дам тебе свой номер, Персик. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, позвони мне, хорошо?

– Хорошо, – прошептала она.

Ее сердце колотилось. Он дал ей прозвище. Мелоди обхватила Бита и крепко прижалась к нему, дав себе целых пять секунд, прежде чем заставить себя отпустить его и отойти.

– Да, будем на связи.

Она изо всех сил старалась дышать спокойно. «Позвони мне, если тебе когда-нибудь понадобится тот, кто понимает тебя», – пронеслось у нее в голове. Следующую фразу она не могла не произнести вслух.

– Мы можем представить, что все это время были лучшими друзьями.

К ее облегчению, кривая улыбка снова появилась на его лице:

– Это будет несложно, Мел.

Где-то на съемочной площадке прозвенел звонок, разрушив чары. Вокруг них все пришло в движение. Бита повели в одном направлении, а Мелоди – в другом. Но ее пульс не приходил в норму даже спустя несколько часов после их встречи.

Сдержав свое слово, Бит нашел способ передать ей свой номер через ассистента в конце ее интервью. Однако Мелоди не смогла найти в себе смелости воспользоваться им даже в самые трудные дни, и он тоже никогда не звонил ей.

Это было началом и концом ее сказочного знакомства с Битом Докинзом.

По крайней мере, так она думала.

Глава первая

1 декабря Сегодняшний день

Бит стоял на тротуаре, дрожа и не решаясь пойти на вечеринку по случаю своего тридцатилетия.

По крайней мере, он предполагал, что в ресторане его ждет вечеринка. Его друзья уже несколько недель вели себя загадочно. Если бы он только мог заставить себя двинуться, он бы вошел внутрь и изобразил удивление. Бит обнял бы каждого из них по очереди, как они того заслуживали. Он заставил бы их рассказать про каждый этап планирования торжества и похвалил бы их за изобретательность. Он мог бы быть хорошим другом… и полнейшим обманщиком.

Когда телефон снова завибрировал в руке, желудок сделал такой сильный кувырок, что пришлось изо всех сил сконцентрироваться на дыхании. Мимо по тротуару прошла пара, бросив на него несколько любопытных косых взглядов. Бит улыбнулся им в знак ободрения, но улыбка вышла слабой, и они только ускорили шаг. Он посмотрел на телефон, уже зная, что на экране отобразится неизвестный абонент, так же как и в прошлый, и в предыдущий раз.

Прошло более полутора лет с тех пор, как Бит в последний раз разговаривал с шантажистом. Тогда он отдал этому человеку самую крупную на тот момент сумму и предположил, что преследования закончились. Бит только начал восстанавливаться, и вот сегодня вечером получил сообщение по дороге на вечеринку по случаю собственного дня рождения.

«Мне нужно поговорить, Бит. Мне просто нужно снять груз с плеч».

Все было по той же схеме, что и в прошлый раз. Мошенник связался с ним без предупреждения и сразу же стал очень напористым. Его требования обрушились как гром среди ясного неба, словно симфония в середине своего крещендо. Торговаться было бесполезно, ему это дали понять. Увещевания тоже не сработали бы. Условия такие: или Бит отдает то, что от него требуют, или шантажист раскрывает тайну, которая могла пошатнуть благополучие его семьи.

Ничего страшного.

Он глубоко вздохнул, сделал пару шагов в сторону от ресторана, а затем нажал вызов и поднес телефон к уху.

Его преследователь ответил после первого гудка:

– И снова здравствуй, Бит.

В живот Бита будто вонзилось раскаленное железо.

Звучал ли голос мужчины более раздраженным, чем в предыдущие годы?

Взбешенным?

– Мы же договорились, что распрощались навсегда, – сказал Бит, крепко сжимая телефон. – Ты больше не должен был появляться в моей жизни.

В трубке раздался хриплый вздох.

– Дело в том, что такова правда – она всегда тебя настигнет.

С этими зловещими словами, эхом отдающимися в его ушах, на Бита снизошло какое-то сюрреалистическое спокойствие. Это был один из тех моментов, когда он огляделся вокруг и задался вопросом: как, черт возьми, он вообще оказался в такой ситуации? Стоял ли он действительно здесь? Или это все сон без конца, из которого не вырваться? Внезапно знакомые виды Гринвич-стрит, расположенной всего в нескольких кварталах от его офиса, стали походить на съемочную площадку фильма.

Рождественские огни в форме колокольчиков, Санты и листьев падуба свисали с уличных фонарей, а ранний декабрьский мороз превращал его дыхание в морозный пар. Бит стоял в Трайбеке, достаточно близко к Финансовому кварталу, и видел, как белые воротнички, так и не сменив офисной одежды к восьми вечера, перебрав выпивки, нервно курили сигареты на тротуаре. По улице брел эльф-бродяга, что-то крича в свой телефон. Мимо медленно проехало такси, чьи колеса скользили по мокрой жиже, оставшейся после короткого послеполуденного снегопада, и из окна доносилось: «Счастливого Рождества!»

– Бит, – раздалось из телефона, и он вернулся к реальности. – На этот раз мое молчание обойдется в два раза дороже.

Тошнота подступила к горлу, и его голова закружилась.

– Не выйдет. Я ведь не печатаю деньги, а к средствам фонда я не притронусь. Нужно уже остановиться.

– Как я уже сказал…

– Правда всегда настигает. Я тебя понял.

На линии повисло тяжелое молчание.

– Мне определенно не нравится, как ты разговариваешь со мной, Бит. Мне есть что рассказать. Если ты не заплатишь мне за то, чтобы я помалкивал, я получу то, что мне нужно, от «20/20» или от журнала «Люди». Она падки на всякие скабрезности.

И тогда жизнь его родителей рухнет.

Правда опустошила бы его отца.

Безупречная репутация его матери разлетелась бы вдребезги.

Мнение публики об Октавии Докинз пошатнется, и тридцать лет благотворительной деятельности, которой она занималась, окажутся обесценены. Все об этом забудут, ведь им будет что обсудить.

Останется только одна ужасающая правда.

– Не делай этого, – сказал Бит, массируя пульсирующее место между глаз. – Мои родители этого не заслужили.

– Правда? Ну, я тоже не заслужил, чтобы меня выгнали из группы, – сказал мужчина, фыркнув. – Молчал бы лучше, малыш, ты в этом ни гу-гу. Тебя и в планах еще не было. Ты мне поможешь или как? Мне еще есть кому позвонить. Знаешь, со мной дважды связывалась продюсер реалити-шоу. Возможно, с нее было бы неплохо начать.

Ночной воздух стал резать ему легкие при каждом вздохе.

– Какой продюсер? Как ее зовут?

Была ли это та самая женщина, которая писала Биту по электронной почте и звонила в течение последних шести месяцев, предлагая неприличную сумму денег за участие в реалити-шоу о воссоединении Steel Birds? Он не потрудился ответить этой корреспондентке, потому что за эти годы получил достаточно подобных предложений. Публика хотела воссоединения группы, это желание не ослабевало ни на каплю с девяностых годов. А недавно один из хитов группы завирусился в Интернете спустя десятилетия после его выхода, и желание это разгорелось сильнее, чем когда-либо.

– Какая-то Даниэль, – сказал его преследователь. – Не суть. Всего лишь один из моих вариантов.

– Хорошо.

Сколько она предлагала Биту? Он не помнил точную сумму, только то, что прозвучала, кажется, семизначная цифра.

– Как нам распрощаться раз и навсегда? – спросил Бит в который раз, чувствуя себя пластинкой, которую заело. – Откуда мне знать, что это в последний раз?

– Тебе придется поверить мне на слово.

Бит покачал головой.

– Я бы хотел письменных гарантий.

– Еще чего. Либо мое слово, либо до свидания. Сколько времени тебе нужно, чтобы собрать деньги?

Черт возьми. Он не спит. Это правда происходит. Снова.