Ли рано поняла, что движение за гражданские права представляет собой не абстрактный крестовый поход во имя справедливости, а серию прямых столкновений между соседями. Успех движения зависел от изменения политики, но также от изменения характера и правил реальных взаимоотношений. Эта убежденность превосходно показана на страницах «Убить пересмешника», чем объясняется громкий не только коммерческий, но и культурный успех романа. Аттикус, пример нравственной смелости для детей, стал таковым и для читателей, служа напоминанием, что любые контакты между людьми дают возможность прислушаться к зову доброты.
В «Первом сорте», однако, Ли еще не до конца разобралась, как относиться к своей семье, и еще меньше разобралась со своим отношением к борьбе за социальную справедливость. Когда рассказчица наконец признает, что неуютно чувствует себя в компании садовника Артура, она, не скрывая, пишет:
Доу сказала: «Моя беда в том, что я не знаю, как подстроиться к эмансипированному негру, столкнувшись с ним лицом к лицу. Это лишний раз доказывает – сколько бы времени я ни провела вдали от дома, я навсегда останусь уроженкой Мейкомба в Алабаме». В отличие от меня, Доу была ярой сторонницей сегрегации, и я заставила себя промолчать. Не хватало еще, чтобы ссора оторвала меня от семьи – последней оставшейся у меня опоры. В те дни, наверное, многие, как и я, извлекли для себя первый урок возвращения домой: если ты с чем-то не согласен, покрепче прикуси язык.
В итоге рассказ в самом конце принимает тревожный оборот – рассказчица следует собственному совету, выбирая молчаливое осуждение, которое вполне можно истолковать как негласное пособничество.
* * *
В написанных от руки и напечатанных на машинке черновиках рассказов Ли оставила сделанные своей рукой редакторские пометки. Многие из них представляют собой мушиные пятнышки зачеркиваний и замен, характерные для незаконченного произведения, другие – серьезную переработку. В первоначальном варианте «Бака для воды» красной ручкой зачеркнут «округ Монро» и вместо него вписан «округ Мейбен» – первая попытка превратить родной городок Монровилл в некое воображаемое место, где нравственные преобразования могли бы стать реальностью. В «Первом сорте» Мейбен официально превращается в Мейкомб, который вскоре приобретет в американской литературе славу одного из городков, которому посвящены множество произведений.
Рукописи также проливают свет на географию другого рода. Отправляя рассказы в издания, которые, по мнению Ли, могли бы их опубликовать,– маленькие журналы вроде «Туморроу» [8] и такие литературные столпы, как «Харперс базар» [9] и «Нью-Йоркер» [10], чьи отказы она сохранила,– автор на титульной странице каждого рассказа писала свой адрес, что позволяет проследить этапы ее непоседливой жизни на Манхэттене: сначала квартира без горячей воды в доме №1540 на Второй авеню в Верхнем Ист-Сайде, затем комната в отеле «Уолкотт» [11] в Мидтауне, где когда-то жили Эдит Уортон и Марк Твен, наконец, квартирка на третьем этаже в доме № 1539 на Йорк-авеню, за которую Ли платила двадцать долларов в месяц в течение пяти лет и где написала оба своих романа: «Пойди поставь сторожа» и «Убить пересмешника».
Долгое время рассказы – плоды ее творческих мук, напечатанные на смазанных и покрытых пятнами листках формата 10 на 15 см, – лежали в архиве ее литературных агентов Энни Лори Уильямс и Мориса Крейна. К одному из рассказов на первой странице приклеен ярлык агентства Крейна. Мисс Нелл Харпер Ли, как следует из добавленной рукой неведомой секретарши приписки, передала рукопись через несколько дней после Дня благодарения 1956 года и забрала ее неделю спустя. Сам Крейн сделал пометку: «Автор – милая девчонка-южанка, из Алабамы». «Говорит „да, мэм; нет, мэм“», – написал Крейг в памятной записке. Ни один из рассказов, упомянутых в архиве, не был опубликован. Как следствие, исследователи и биографы много десятилетий гадали, что с ними стало. Четыре рассказа теперь публикуются в этом сборнике. Вместе с четырьмя другими они были обнаружены в последней квартире автора по адресу 433 Восточная 82-я улица, куда она переехала через год после выхода «Убить пересмешника» и где жила сорок лет до тех пор, пока инсульт не заставил ее возвратиться домой в Алабаму.
К счастью для потомков, Ли никогда ничего не выбрасывала. Когда в квартире наводили порядок, среди гор писем, корешков счетов, телефонных квитанций и погашенных чеков обнаружились записные книжки и рукописи, в том числе опубликованные здесь восемь рассказов и восемь эссе, в которых мы встречаем те же темы, что и в ее художественной прозе. Это воспоминания о детстве, семье и дружбе, размышления об истории Юга, интеллектуальной жизни и состоянии морали в Америке. В отличие от рассказов, все эссе были опубликованы. Ли писала для «Вог», наряду с Лилиан Хеллман, Уильямом Стайроном и Марианной Мур приняла участие в подготовке поваренной книги, иронизировала над любимым историком, была автором очерков о своих знаменитых друзьях Грегори Пеке и Трумене Капоте, рассказала журналу «О мэгэзин» Опры Уинфри, как научилась читать. Ли писала с налетом брюзгливости, свойственным роли литературной примадонны, в таком же желчном тоне, какой отличал колонку «Едкие заметки», которую она вела для студенческой газеты. «Опра, – спрашивала Ли, – Вы можете вообразить себя свернувшейся на кровати калачиком, чтобы почитать книгу с компьютера? Поплакать над судьбой Анны Карениной, глядя в экран? Подрожать от страха перед Ганнибалом Лектером? Вступить в сердце тьмы вместе с мистером Курцем? Ответить на звонок Холдена Колфилда? Некоторые вещи должны происходить на мягких страницах, а не в холодном железе».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
