Наследница Дома Айшел (СИ) - Пономарева Наталья Г.

— Хм-м, вообще-то, моя разработка. Но вы же понимаете, — обвела некромантка взглядом всех находящихся в склепе, — что об этом факте говорить никому не стоит.

— Да уж, это тебе не главой светлого дома стать. Тебя за эти зелья упекут так глубоко в казематы ордена Искупления, что никогда света белого не увидишь. Ладно, мы — призраки, нам все равно, но зачем при ребенке было все это показывать. Из него же информацию вытянуть, как конфетку отобрать.

Тай недовольно засопел и уцепился за руку Стеллы.

— Спокойно Теодор, ты же менталист, сейчас ритуал проведем, а потом на мальчика ментальный блок поставишь или сотрешь воспоминания.

— Но я не хочу! — возмутился ученик.

— Надо, Тай.

— Тогда можно блок, я не хочу ничего забывать, — тихонько попросил ребенок.

— Как скажешь, — ответил ему Теодор, — пора Стелла.

— Тай в круг, — скомандовала магиня и сама зашла за ограждающую черту.

— Таредо квинто самрос канти, ормого нио трудис вито сиртра, — произнесла некромантка.

В ту же секунду с ее рук сорвался темный луч, ударив в лежащее в каменном гробу тело. Становясь все больше и плотнее, он забирал энергию у своей хозяйки, передавая ее мертвецу.

Тордис опустилась на колени, тяжело дыша, борясь с подкатывающей тошнотой и слабостью. Ученик попытался обхватить ее за талию и не дать упасть окончательно. В глазах мальчика читался испуг.

— Нет, Тай, — прохрипела женщина, сама не ожидавшая, что поднятие лича отнимает столько сил. Один из самых древних и никогда ею не проводимых до этого ритуалов, оказался намного сложнее, чем она думала, — достань. Правый карман внизу. Зелье восстановления. Быстрее.

Мальчик ловко засунул руку под полу плаща и, нащупав внутри небольшое углубление, вытащил флакон. Руки некромантки дрожали, глаза покрылись мутной пленкой, но останавливаться на полпути было нельзя. Второй раз провести такой ритуал у магини не было бы ни сил, ни возможности. Тордис сжала зубы, боясь опустить руки, но тут же почувствовала, как к ее губам прижимается что-то холодное и опустила взгляд. Тай, чуть дрожащими руками держал пузырек с восстанавливающим зельем около ее рта.

— Стелла, пей, — крикнул он, пытаясь унять охватившую его панику.

Тордис не слышала слов, в ушах стоял непрекращающийся гул, перед глазами все плыло, она смутно видела, как губы ее ученика шевелятся, пытаясь что-то сказать, но сознание уже начало медленно уплывать небытие.

— Прости, — прошептал мальчик и сильно дернул некромантку за волосы, так, что ее голова откинулась назад, а сам в это время плеснул ей в полуоткрытые губы зелье. Магиня закашлялась, но драгоценные капли, попавшие внутрь, начали делать свое дело, восстанавливая физическую и жизненную силу, возвращая слух и ясность зрению.

— Еще, — попросила Тордис, и ученик опять поднес пузырек к ее рту. На этот раз Стелла сама проглотила драгоценную жидкость, — спасибо, Тай, — прошептала она, не отвлекаясь от ритуала.

Магиня не могла понять, что делает не так, но вдруг услышала взволнованный голос Теодора.

— О-о-о, началось.

Стоящий у гроба призрак начал медленно таять, превращаясь в бесформенный сгусток туманного облачка, который как магнитом притягивался к мертвому телу, а затем змейкой свился на груди и всосался внутрь. В то же мгновение, черный луч энергии, шедший от некромантки, прекратился, и магиня почувствовала ни с чем несравнимое облегчение. Тяжело поднявшись на ноги, она напряженно смотрела на неподвижное тело и досадливо морщилась.

— Неужели все зря?

Риатон и Кентанор зависли в воздухе, разглядывая Теодора. Тай, дернулся вперед, желая рассмотреть поближе, что происходит, но Стелла остановила его, схватив за плечо.

— Стой на месте, ни шагу.

В это время послышался шорох. Скрюченные пальцы на руках покойника разогнулись и вцепились в края гроба.

Мальчик взвизгнул от неожиданности, Тордис вздрогнула, а призраки резко взмыли к потолку.

Глаза мертвеца открылись, окидывая всех ярко-красным, кровавым взглядом и он поднялся, принимая сидячее положение. Это был уже не призрак бывшего главы дома, это был Высший лич Теодор АйШел, собственной персоной.

— Тео, это точно ты? — настороженно спросила некромантка.

— Хм-м, а кто же еще? — хмыкнул лич, но увидев подозрительный взгляд магини, закатил свои жуткие глаза, — можешь посмотреть магическим зрением. Клятва верности никуда не делась. И вообще, что это на мне надето, лохмотья какие-то.

Теодор довольно резво вылез из гроба и оглядел себя.

— Надеюсь, в замке еще осталась одежда моего размера. Не хотелось бы разгуливать голышом. Родственнички итак будут в шоке, когда меня увидят, но если я еще и без одежды продефилирую, вообще с ума сойдут.

— Похоже, с чувством юмора у тебя все в порядке, — устало усмехнулась некромантка, — да и с памятью тоже.

— Естественно.

Тордис забрала у ученика плащ, и перешагнув через ограждающую черту, протянула Теодору.

Лич быстро сграбастал одежду, надевая на себя, и накинул капюшон, пряча кровавый взгляд, ухмыляясь почти белыми бескровными губами.

Призраки, молча, подлетели к Теодору и, опустившись, преклонили колено, признавая власть Высшего лича над собой, на что тот только отмахнулся.

— Перестаньте, — поморщился он, — все остается как прежде. Неважно есть у меня сейчас тело или нет, мы все равно мертвы, так что я не вижу разницы между нами.

Призраки улыбнулись, довольные ответом друга.

— Хватит лясы точить, у нас времени остается все меньше и меньше, а еще нужно твоих воинов поднимать.

— Может не сегодня? — спросил Теодор, глядя на Стеллу, — ты, итак, вымоталась.

— А почему это я должна что-то делать, вот ты как раз и поработаешь.

— Я? — удивился лич, — я же светлый?

Вот тут Тордис не удержалась и захохотала в голос, снимая напряжение последнего часа. Ее подхватили призраки и Тай.

— Светлый? Ой, не могу, это надо же! — вытирая слезы, выступившие от смеха и хватаясь за живот, простонала некромантка, — Светлый лич, ха-ха!

Теодор просунул руку под капюшон и почесал макушку в задумчивости.

— То есть я теперь темный? — ошарашено, то ли спросил, то ли утвердительно пробормотал он.

— Ага. Хотя тебе еще учиться и учиться. Светлые заклинания тебе теперь недоступны, вот на пару с Таем будете азы постигать.

— Вот еще, — несолидно фыркнул Высший лич так, что заколыхалась его тощая бородка, — у меня резерв переполнен, мне бы только сами заклинания подучить, а остальное ерунда.

— Вот вместе и займетесь, — подмигнула Тордис мальчику, — все веселее.

Лич что-то пробурчал о том, что не успел он восстать, как из него уже делают няньку и вешают на шею ученика.

Выбравшись из склепа, где их ждали взволнованные вампиры и дроу, Теодор размял пальцы и глянул в ночное небо.

— Красота, — произнес он, — совсем другие ощущения по сравнению с призрачным состоянием. Это хоть и не жизнь, но что-то очень близкое к этому понятию.

— Хватит философствовать, пошли скелетов из могил выковыривать. Ты ведь уже присмотрел, кого поднимать будем?

— Ага.

— Тогда я тебе сейчас заклинание скажу, а потом ты к одной могиле, я к другой, так быстрее будет. Поднимаешь и привязку на себя делаешь, потом на меня перекидываешь, я так же.

— А что, у нежити может быть два хозяина?

— Теоретически, хозяйка я.

— Это еще почему?

— Потому, что ты тоже нежить, — усмехнулась Стелла, — но Высшая нежить, — добавила магиня. Поэтому две привязки: и тебя слушать будут, и меня не предадут.

— Не доверяешь?

— Проверяю.

— Может, вы потом наговоритесь, времени два часа до рассвета, а у нас еще ни одного поднятого скелетона, — возмутился Лхарион и, взглянув в глаза Теодору, передернулся, испытывая неприятное чувство дискомфорта.

Остаток ночи прошел в плодотворной работе. Лич указывал выбранные могилы и на пару с некроманткой поднимал членов нового гарнизона замка.

За несколько минут до рассвета к воротам кладбища подходила разношерстная компания. Если бы кто-то увидел эту картину, наверняка принял бы за бред сумасшедшего. Впереди всех устало шагала миниатюрная женщина, рядом с которой, неспеша, ступали четверо мужчин, явно нечеловеческой расы, а за ними нестройным шагом двигалась толпа примерно из тридцати-сорока скелетов, замыкал шествие Высший лич, сверкающий кровавыми глазами и как ни странно, бережно несший на руках живого спящего ребенка.