Легенды морей (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Если встретите пиратов, то ваши пушки разнесут в клочья их утлые судёнышки. Вряд ли у флибустьеров есть в наличии корабли с двумя десятками стволов. Ваш бриг в любом случае будет записан в реестр морских судов, которые можно конфисковать на нужды флота, это неизбежная участь всех кораблей, подходящих по тоннажу.

— В таком случае можно ли поставить на палубу малые орудия? Мне уже терять нечего, — улыбнулся я.

— Вы на кого охотиться собрались, не на Белого Змея, случаем? — шутливо спросил Додреф. — Или решили взяться за проводку морских караванов?

— Всякое может быть, — уклончиво ответил я, отметив реплику про мифического Змея. Если уж граф о нём упомянул, значит, некий гад на самом деле существует. — Но, да, есть такая мысль, правда, на перспективу. Всё гораздо проще. Трофейный бриг уже разваливается, помоги ему боги выдержать пару серьёзных штормов. Мне нужны новые корабли, для сопровождения не только морских, но и речных караванов. От прогулочной яхты тоже не откажусь.

— Я могу взять заказ на большую партию кораблей для семьи Толессо, — абсолютно серьёзно произнёс Додреф, почувствовавший перспективу хорошо заработать. — Но лишь по окончании войны. А сейчас мне вполне по силам строить одно судно в год для вас, эрл Игнат.

— Спасибо, милорд, — я приложил ладонь к сердцу. — Не откажусь от лёгкого речного судна, манёвренного и быстроходного, с возможностью вооружить его шестью пушками.

— Надо подумать, — хмыкнул граф. — Дам задание своим инженерам, пусть сделают чертёж корабля, которые лучше всего подойдут для Роканы и Эритии. Потом покажу вам.

— С вами приятно работать, милорд. А теперь по срокам. Когда мой корабль будет полностью готов к выходу в море?

— Не меньше пятидесяти дней, — прикинув что-то в голове, ответил Додреф. — Можно и раньше управиться, но я не люблю подгонять людей, если всё идёт по плану. Иначе неизбежно проявляются недочёты. В любом случае вам нужно подготовить экипаж, дождаться окончания сезона штормов.

— Да, этот срок меня устраивает, — я встал, услышав всё, что мне нужно.

Хозяин верфей тоже поднялся, опираясь на трость. Мне стало немного не по себе. Додреф хоть и выглядит крепким мужчиной, но невидимые глазу процессы уже начали точить организм. У него или подагра, или проблемы с сердцем. Видно, что Целители пытаются поддерживать его здоровье, и это очень хорошо. Мне сейчас очень нужен граф. Он является серьёзным щитом, которым я пока могу прикрыться. Личный жетон Аммара — это хорошо, но насколько долго король будет мне доверять? А в Скайдре не так много людей, с которыми я готов крепко дружить. Акапис в перспективе выглядит куда безопаснее. Когда туда потянутся люди, привлечённые ростом города, я уже буду занимать прочное место в пятёрке нобилей. Возможно, удастся даже потеснить семьи Мердоков, Флаерти и Вейлинов и не пустить в город другие аристократические кланы.

Додреф сопроводил меня вниз, где мы тепло попрощались, и я вышел на улицу, щурясь от солнца. День сегодня хороший. Люблю, когда прохладный ветерок обдувает, а сверху греет. Тью подвёл ко мне Мишку, я прыгнул в седло. Дювергер, Мале и остальные дворяне окружили меня, а штурмовики создали второе кольцо охраны. Так мы и поехали по улицам Скайдры, постепенно забирая к западным окраинам, откуда вела дорога к «Шепоту ветра».

Глава 8

Разведчик командора

Третий виконт Натандемский Ним Агосто уже несколько дней проводил в уединении, покинув особняк Толессо и перебравшись в гостиницу «Сапфировый Двор», которая отвечала всем его требованиям. Несмотря на пафосное название, она не привлекала внимания разного люда, приезжавшего в Скайдру, потому как находилась достаточно далеко от порта и прилегающих к нему улиц. Здесь проводила время местная богема. Художники рисовали свои нетленные картины, поэты уединялись для поиска вдохновения, немногие из купцов, знавшие про это место, отдыхали от суеты бесконечного бега за прибылью. Ним снял комнату на втором этаже и был вполне доволен, что его никто не беспокоит. А если ему хотелось женщину, то здесь, как ни странно, хватало одиноких утончённых дам, ищущих романтических приключений. Хозяин «Сапфирового Двора» и его слуги держали рот на замке, и ни одна сплетня не ушла отсюда гулять по улицам Скайдры. Этим и ценилась гостиница. Здесь понимали, что репутация зарабатывается годами и обрушивается в одночасье. Поэтому Нима устраивало такое положение. Быть постоянным нахлебником в доме командора Игната ему претила дворянская гордость. Сирота сделал для него невероятно много, так что долг перед ним только рос и рос.

Поговорив с Игнатом, он решил съехать из особняка и пожить в таком месте, где о нём никто не будет знать. Подумаешь, странствующий дворянин. Таких в Дарсии в последние годы развелось, как лягушек на болоте. Все суматошно прыгают с кочки на кочку, куда-то перемещаются, чего-то хотят. Этого и добивался виконт. Пока идёт следствие, ему лучше никуда не влипать, как сказал Игнат. Вот точно — влипать. Ёмкое по своей беспощадности слово. А влипнуть Ним мог куда угодно. Да хотя бы в лапы низаритов…

Никто, кроме командора, не знал истинной причины отъезда Агосто из особняка. Из окна его комнаты хорошо просматривался холм, на котором стоял белоснежный особняк с забавным названием «Шёпот ветра». Он был обнесён серой стеной с отваливающейся штукатуркой и имел только одни ворота, через которые можно было попасть внутрь. Каждое утро виконт подходил к окну, направлял подзорную трубу на холм и подолгу рассматривал окрестности, замечая каждую деталь, как его учил Игнат. Кто входит и выходит, сколько людей (примерно) живёт в этом особняке, кто привозит продовольствие, с кем общаются обитатели этого места. Ним уже знал, что здесь поселились низариты, и главной задачей эрла Сироты-Толессо было уничтожить гнездо убийц-«невидимок».

За неделю, что виконт прожил в гостинице, он смог составить примерный отчёт для командора. Например, один и тот же человек каждое утро в одно и то же время выходил из ворот и направлялся в город. Его маршрут пролегал через слободку. Интересно, что он не пытался сократить путь, проходя насквозь по извилистым улочкам пригородного поселения, а старательно обходил его стороной, словно боялся сунуться туда. Из чего Ним сделал вывод: низарит и в самом деле опасается местную публику, обитающую в слободке. Ничего удивительного, там даже днём чужака могли ограбить, а то и нож под ребро сунуть. А что творилось в слободе ночью — лучше не знать.

То, что этот человек является халь-фаюмцем, Ним был уверен. Характерный цвет лица сразу указывал на чужеземца, пусть даже он рядился в местные одежды. Виконту очень хотелось устроить на него засаду и выпотрошить все сведения о главаре, сидящем в «Шёпоте ветра», и чтобы тот назвал имя человека, заказавшего его. Будет с чем появится на суде, когда закончится следствие. Но… нельзя. Игнат строго-настрого запретил вольничать. Есть приказ: следить за убежищем низаритов и не предпринимать самостоятельно никаких действий. А ещё отдыхать, развлекаться с женщинами и ждать.

В последнее время он сошёлся с одной из барышень-поэтесс, сбежавшей из родительского дома в поисках вдохновения. Экзальтированная особа мучила постояльцев своими несовершенными виршами, но в постели была невероятно изобретательна и горяча. Виконта устраивало, что она приходила к нему поздней ночью, когда гостиница погружалась в сон, а очертания особняка уже нельзя было рассмотреть в подзорную трубу. А ранним утром она выскальзывала из постели, и сама, не дожидаясь просьб молодого человека, уходила в свою комнату. Можно было восхищаться такой осторожностью, но самое смешное, о любовной интрижке знали все постояльцы, поэтому столь снисходительно относились к любовному увлечению начинающей поэтессы.

Чтобы получить хоть какие-то дополнительные сведения о загадочных жильцах «Шёпота ветра», виконт попробовал разговорить хозяйку гостиницы. Утром она самолично подавала завтраки, так как постояльцы не сразу собирались в столовой. Многие спали до обеда, поэтому Ним устроился возле окна и дождался своей яичницы с беконом и зеленью.