"Карильский цикл". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Зинина Татьяна

И пусть я понимала, насколько эти мечты были глупыми, но без них становилось совсем тошно. Мне хотелось верить в чудо — и я верила. Но та, вторая, рациональная часть моей натуры в ответ на это только зло ухмылялась, крутила пальцем у виска и тонко намекала, что, несмотря на всё произошедшее в моей жизни, я так и осталась наивной провинциальной дурочкой, до сих пор верящей в сказки.

Да, вставать мне совсем не хотелось, как и возвращаться в реальность. И, может быть, я бы так и пролежала весь день в постели, но у меня имелся билет на портальный перенос на десять утра, и стоил он… очень дорого. Потому пришлось мне всё-таки открывать глаза.

Но даже проснувшись… даже присев на постели я не смогла поверить в реальность того, что увидела. Рядом со мной, на второй половине кровати, прямо поверх одеяла спал Дамир! Более того, он был полностью одет, снял с себя разве что обувь, а в его руке лежала красивая белая роза.

Боги, я продолжала думать, что мои глаза меня обманывают! Смотрела на принца и не могла насмотреться. Мой взгляд, словно прикованный, цеплялся за его безмятежное лицо, на котором отражалась только усталость. И так безумно захотелось прикоснуться, увериться, что это не сон, и что Дамир на самом деле пришёл ко мне…

Потому, стараясь даже не дышать, я снова легла на подушку, придвинулась ближе к своему неожиданному гостю и ласково коснулась его колючей щеки. Никогда до этого момента я не ощущала у него хотя бы намёка на щетину. Деми… мой очаровательный принц всегда приходил ко мне гладко выбритым. Потому чувствовать кончиками пальцев колючие волоски оказалось даже странно.

Я провела линию по его скуле до подбородка, вернулась обратно, коснулась виска, и только теперь заметила, что он уже не спит… а пристально смотрит мне в глаза.

— Прости, — тут же выпалила, одёргивая руку и честно собираясь вернуться на свою половину кровати. Вот только мне этого не позволили.

Пальцы Дамира поймали мою ладошку и самовольно вернули её к его щеке. И как только я снова ощутила кожей приятную колючесть его лица, он снова закрыл глаза и блаженно улыбнулся.

Я не понимала, что происходит. Боялась даже думать о том, что он на самом деле соскучился. Что простил. Ведь прекрасно помнила, как он покидал эту комнату несколько дней назад, с каким презрением смотрел на меня, какие злые слова срывались с его губ. Я чувствовала, что от него пахнет вчерашним алкоголем, и уже догадалась, что он пришёл только потому, что был пьян. А из этого следовало, что сейчас он снова уйдёт… и теперь уже не вернётся.

— С тобой так хорошо, — проговорил принц, снова открыв глаза. — Так спокойно. Ты же не прогонишь меня?

— Как я могу? — ответила, снова присев на постели.

— Очень просто. Это твой дом, твоя спальня и твоя постель. А я… мало того, что обидел тебя, так ещё и имел наглость заявиться сюда без разрешения.

Его голос звучал ровно, но я всё равно слышала в нём нотки вины. Смотрела на своего принца и не верила, что он действительно говорит всё это. Так и не дождавшись от меня хоть какого-то ответа, Дамир тоже сел, сжал мою руку и, поднеся её к губам, нежно поцеловал каждый пальчик.

— Ты простишь меня, Каттиша?

На мгновение мне показалось, что я увидела в его глазах надежду и страх. Будто он на самом деле боялся моего отказа. Будто не верил, что получит моё прощение. Это стало для меня таким невозможным открытием, что я просто не нашла слов.

— Я дурак, — покачав головой, бросил принц. — Вспыльчивый дурак. Я даже не позволил тебе объясниться. Не дал возможности признаться самой.

— Я хотела, Деми, — прошептала, словно растворяясь в его ярких синих глазах. — Собиралась сама всё тебе рассказать, особенно после угроз Арни Долирти. Но просто… не сумела. Я слишком боялась тебя потерять. Боялась, что, едва узнав грязные подробности моего прошлого, ты отвернёшься. Ведь… зачем такому, как ты… такая, как я? Падшая… Грязная…

Я не хотела плакать, и уж точно не собиралась показывать Дамиру, насколько глубоко меня цепляет всё происходящее. Но гадкие слёзы навернулись сами собой. Они стекали по моим щекам, а я даже заметила это далеко не сразу.

— Ты всего лишь юная девушка, — ответил он, поднеся мою ладонь к своей щеке. — За тобой нет семьи, нет тех, кто присмотрит, подскажет или накажет. Вот ты и решила сама попытаться найти свой путь в жизни… и выбрала не ту дорогу.

— Но я пошла на это сознательно. Меня никто не принуждал, не заставлял. Я просто хотела жить… богато. Хотела роскоши. Ведь раньше не могла и мечтать не то что о своём доме — о красивом платье! На покупку одного простенького наряда мне приходилось тратить всю месячную зарплату, хотя в кондитерской платили не меньше, чем везде. Да и какая перспектива меня ждала? Жена булочника? Или кузнеца? Я хотела другой жизни, Деми. Потому и стала такой… шлюхой. Зато и получила, что желала.

Теперь молчал он. Всё так же прижимал к своей щеке мою ладонь, смотрел на меня, а я не могла понять, что же он сейчас чувствует. Осуждает ли меня? Но всё равно решила рассказать всё до конца.

— Меня учили, как быть леди, как поддерживать беседу, как доставлять удовольствие в постели.

— Мартин Лендом? — ровным, бесцветным тоном уточнил принц.

— Да, — не стала отрицать. — У нас с ним был договор. Я должна была соблазнить его знакомого, а после сообщать Мартину всё, что тот будет мне рассказывать. Вскоре я выполнила свою часть сделки, и теперь мы с лордом Лендомом просто… приятели.

Дамир криво усмехнулся, снова поймал мой взгляд и жёстким тоном ответил:

— Больше ни один мужчина кроме меня к тебе не прикоснётся! Пообещай мне.

Я молчала. Смотрела ему в глаза и не понимала, чего ждать.

— Ты ушёл от меня, Деми. — Слова давались мне с трудом. — А теперь… просишь о таком обещании. А если ты сейчас… тоже уйдёшь? А я останусь совсем одна… потому что пообещаю тебе быть только с тобой.

— Я не затем возвращался, чтобы уйти, — решительно заявил он. — И если ты дашь слово, что будешь только моей, будешь мне верна, то всё между нами станет, как прежде. Хотя нет… лучше.

— Да я люблю тебя… люблю! — выпалила, не сдержав всхлипа. — Мне никто другой и даром не сдался! Только ты… Даже твоя грубость мне слаще чужих ласк. Я… решила уехать. Без тебя, Деми, мне не нужен этот город. Мне ничего без тебя не нужно.

— Останься со мной.

— Куртизанкой? Твоей вещью? — спросила, злясь на саму себя.

— Нет. Моей любимой девушкой.

— Любимой? — спросила, смахнув с ресниц влагу.

А он придвинулся ко мне ближе, нежно стёр с щёк мокрые дорожки и притянул меня к себе.

— Пообещай, — попросил настойчиво.

— Обещаю, — сказала я, опустив голову на его плечо. — Пока ты будешь со мной, я буду тебе верна, буду только твоей, и буду любить тебя так сильно, насколько способно моё сердце. Оно уже твоё. Оно бьётся только для тебя, а без тебя биться не желает.

И он всё-таки меня обнял. Крепко, горячо, но особенно нежно. Так, как не обнимал ещё ни разу. А потом наклонился к моему уху и тихо прошептал.

— Я тоже люблю тебя, моя Каттиша.

В тот день мой мир перевернулся… сделал несколько кульбитов и понёсся дальше.

В тот день моя жизнь изменилась окончательно и бесповоротно.

В тот день… я была счастлива так, как никогда раньше.

Всё происходящее никак не желало укладываться в моей голове. Я хотела верить Дамиру, его словам, но… не могла. Это казалось слишком… невозможным. Нереальным! И он видел мою растерянность. Чувствовал каждую мою эмоцию. Наверное, потому и решил, что есть прекрасный способ доказать свою искренность.

Он унёс меня в душ. Мыл меня сам, будто старался очистить моё тело и душу от грязи прошлого. Был со мной так нежен, так трепетно внимателен, как никогда раньше. А когда я выгибалась под его умелыми ласками, только шептал, какая я хорошая, милая, сладкая… и любимая.

Всё то утро мы провели вместе, но ближе к обеду он всё-таки меня покинул, пообещав вернуться вечером. И я поверила и в его слова, и в его чувства, и в его обещание. Но главное — осознала, что теперь уже точно не останусь одна. Ведь Дамир слов на ветер не бросает, и если сказал, что отныне мы — пара, значит так и будет.