Лейра (СИ) - Стрелецкая Екатерина

— Запомни, девочка моя, фавны бывают двух видов: либо козло-баран, каких свет не видывал, и я имею ввиду отнюдь не внешность, либо настоящий джентльмен, коих ещё поискать нужно. Так вот, желаю тебе либо вообще никогда с ними не сталкиваться, либо исключительно со вторыми.

Насколько ценные советы были даны мне в детстве, ещё предстояло узнать.

Из задумчивости меня вывела всё та же Адель:

— Книги о фавнах находятся в пятой секции, на восьмом стеллаже, четвёртая полка снизу.

— Благодарю, госпожа Оленц, но о нравах, традициях и особенностях этикета фавнов я осведомлена. — с этими словами я покинула читательский зал, оставив удивлённо хлопающую глазами Адель в одиночестве. Похоже, что для неё мои познания оказались сюрпризом. Что могу сказать… Бывает. Но настоящий сюрприз меня ждал на улице.

Разглядывая дыру в каменной изгороди, через которую спокойно мог пройти ребёнок лет десяти, я с трудом отгоняла от себя мысль пустить Грона и Скира на колбасу. И что, что каменную?! Кони есть, значит, и колбаса будет. Больше всего меня вывел из себя меланхолично хрупающий очередным каменным кирпичом Грон, пока я возмущалась. Нет, я понимаю, дух, древний, горный. Но совесть-то должна быть?!?!?! Чему он второго учит?! Нет, Скир камни не ел. Он просто облизывал остатки изгороди, как большой серый леденец. Прилично так слизал, судя по сглаженным фрагментам… А ведь просила обоих оставить Ковен в целости и сохранности!

— Кхм…

Я повернулась и увидела магистра Мортен-Хасса с интересом изучающего получившуюся композицию: ведьма, два коня, дыра в изгороди. А у меня возникло такое чувство, что его второй раз за сегодняшний день выдернули с тренировки. Потому что сомневаюсь, что по Леарнскому Ковену принято свободно разгуливать в обтягивающем верхе от тренировочной формы, перекинув магистерскую мантию просто через руку. Что-то на сегодня я устала от Светлых. Достав из сумки блокнот, быстро набросала несколько строк и, выдрав страницу, протянула магистру вместе с кошельком:

— Приношу свои извинения Ковену за принесённый ущерб. Этих денег должно хватить на ремонт, штраф и моральные издержки. А здесь данные каменщика. Хороший мастер, рекомендую. Простите, мне пора.

На моё счастье, фар Сибеус относился ко второму типу, согласно классификации няни. Представившись, я вкратце и максимально нейтрально изложила проблему, решение которой ищу. При упоминании проблем с оборотом, фавн заметно помрачнел и погрузился в себя, дав предварительно необходимые ориентиры.

Я бродила по этому книжному лабиринту, сканируя стеллаж за стеллажом, чтобы выявить все упоминания о чертях и особенностях их ипостасей. Ох, уж эти фавны с их патологической любовью к лабиринтам! Пока никакой информации, кроме той, что была найдена ранее, обнаружить не удалось. Неожиданно до меня донеслись какие-то посторонние звуки, отдалённо напоминающие приглушённые всхлипывания. Может быть кто-то заблудился? Чуть приглушив свои шаги, я направилась на источник звука. За очередным поворотом оказался небольшой тупик, в конце которого виднелась детская фигурка. Подойдя поближе, я увидела сидящую, прислонившись к стене спиной, малышку лет шести. Девчушка едва слышно рыдала, уткнувшись лицом в сложенные руки, которые она положила на согнутые колени.

— Здравствуй! — как можно доброжелательнее произнесла я. — Я могу тебе чем-то помочь, солнышко?

Не поднимая лица, она замотала головой и ещё сильнее разрыдалась. Я подошла ближе и аккуратно опустилась рядом с девочкой на колени.

— Как тебя зовут? Ты потерялась? Может тебе помочь отсюда выбраться?

Опять отрицательный ответ.

— Тогда почему же солнышко так горько плачет?

— Я не солнышко-о-о! — завыла малышка, вытирая кулачками слёзы. — И не смотрите на меняяя!… Я — уродинаааа….

Однако то, чего она опасалась, я всё-таки увидела. Правую половину её лица "украшало" от линии роста волос на лбу до самого подбородка огромное синюшное "винное пятно". Или, как по-научному называла наша преподавательница по анатомии, пламенеющий невус.

— Прости меня, пожалуйста, но я уже посмотрела, — Я выдернула из рукава чистый носовой платок. — Давай вытрем слёзы, а то сквозь них совершенно не видно твои чудные глазки.

Девчушка шмыгнула носом и недоверчиво посмотрела на меня:

— А когда Вы успели и их разглядеть?

— Вот сейчас и рассмотрела. — Я аккуратно провела платком, убирая мокрые дорожки с её щёчек. Малышка пристально всматривалась в моё лицо. Не знаю, что она хотела увидеть, но спустя некоторое время я почувствовала, что она немного расслабилась.

— Меня Рина зовут. А тебя?

— Надин.

— Надин, тебя отвести домой?

— Не надо. Я здесь живу. — хихикнула малышка, с ещё большим интересом меня разглядывая.

— В каком смысле?

— Это наша лавка.

— То есть, ты — фаисса Сибеус? — догадалась я.

— Угу, — снова помрачнела Надин.

— А почему ты здесь сидишь? Ты поссорилась с отцом?

— Я — уродина, — Надин ткнула пальчиком в пятно. — А ещё вот это.

Она приподняла длинную пышную юбочку и продемонстрировала маленькие изящные копытца, которыми заканчивались её мохнатые ножки, покрытые мягкой кудрявой шерстью цвета какао.

Я удивлённо вскинула левую бровь.

— Ты — фавн. И у тебя очень красивые ножки.

— Вот именно! Для фавна! Но не для человека! — Надин разрыдалась снова, и, покачнувшись вперёд, уткнулась мне в плечо.

Я бережно обняла её, пытаясь успокоить.

— "Козлоногая страшила", кричали они и кидались камнями. А я всего лишь хотела с ними поиграть…

Да, дети порой бывают очень жестоки.

— Они не правы. У тебя очень красивые глаза, напоминающие поросль молодого мха на дубе.

Надин пытливо изучала моё лицо своими зелёно-карими глазами, в которых стояли слёзы, пытаясь понять, насколько я искренна.

— А ещё, — продолжила я, проведя рукой по её распущенным волнистым прядям. — У тебя потрясающие каштановые волосы, похожие на морские волны во время прибоя.

Надин тяжело вздохнула:

— Жаль, что ни глаза, ни волосы не отвлекут от моего уродства. Папа обычно водит меня раз в три месяца к магу, и тот накладывает на меня иллюзию. И я становлюсь похожей на человеческих детей. И тогда я могу играть с ними. Но в этот раз иллюзия исчезла через два дня. Всего через два дня! Маг сказал, что всё сделал, как обычно. Раз иллюзия не закрепилась, значит бесполезно пытаться снова её накладывать.

— Надин, если тебя волнует твоё пятно, то от него же можно избавится. Это не так сложно и затратно, как постоянно скрывать его иллюзией.

— Папа обращался к магу. Но он запросил полторы тысячи золотых. А у нас пока нет таких денег. Папа старается накопить, но всё уходит на иллюзии. Мы поэтому и переехали сюда, потому что папа любит книги, а здесь они пользуются наибольшим спросом, чем там, где мы жили до этого.

Мысленно я присвистнула. Полторы тысячи! Что ж там за магия у мага, никак бриллиантовая. Таких расценок за подобную процедуру я даже в столице не видела.

— Надин, я могу попробовать убрать пятно, если ты не против.

— Рина, но Вы же Тёмная ведьма… А всем известно, что Тёмные не лечат.

— Значит, сперва уберу пятно, а уже потом съем тебя. — и состроила злую гримасу.

Девчушка вытаращила глаза:

— А зачем съедите?

Я изобразила удивление:

— Как это зачем? Все же знают, что Тёмные ведьмы едят маленьких хорошеньких детишек! — и шутливо ущипнула её за бок.

— Да Вы шутите! — расхохоталась Надин, догадавшись, что я её разыгрываю.

— Ну, вот, а ты говорила, что ты — не солнышко. А лучики-то вон как во все стороны брызнули!

Надин зарделась смущённо, из-за чего на её пухлых щёчках образовались очаровательные ямочки.

— А Вы правда сможете его убрать?

— Я попробую. Только тебе нужно будет закрыть глаза и сидеть неподвижно. Будет немного покалывать, возможно даже щипать. Если вдруг станет больно, сразу скажи мне.