Пылающая для Древнего. Пепел (СИ) - Тит Лаура

— Амара! Милая, ты здесь?!! — пыталась дозваться до меня Фива.

— Прости, Фи… — покосилась на нее. — Просто я… Иштар всюду таскает меня за собой, и это меня настораживает… — перевела обеспокоенный взгляд на этих двоих. И не говори мне о заботе! — предупредила ее, показывая на свой огромный живот.

Он должен понимать, что в дороге мне становится лишь тяжелее, но он даже слышать ничего не желает.

— А еще, я думаю, он мне что-то не договаривает… — хмуро посмотрела на женщину, что вытирала о ткань своего платья мокрые руки, усаживаясь рядом со мной.

— Он тэрн, милая, конечно… — не успела она закончить, я накрыла ее ладонь своей и посмотрела прямо в глаза.

— Что-то произойдет, я это чувствую, ощущаю… Не знаю, как тебе объяснить, — я повернулась к Иштару, он будто ощутил мой взгляд на себе. Его плечи и спина моментально напряглись, он замолчал, а затем снова продолжил что-то обсуждать с неприятным мужчиной.

— Эй, милая, — замялась женщина, сжимая мою руку. — Я… я не знаю, как там у вас, ну, ты поняла, ты же… как-никак эрна, может, поэтому ты всё ощущаешь иначе, чем мы, — предположила она, пожимая плечами.

— Прекрати, — отмахнулась от нее, — во мне ничего нет, это сила ребенка, и я не умею ею пользоваться, как и залезать Иштару в голову, — подперла сердито подбородок кулаком, разглядывая залитый вином деревяный стол. — Всё получается само собой, — добавила я.

— Если он тебе чего-то не говорит, значит, так надо, — попыталась поделиться своим опытом Фи.

— Нам нужна помощь! Не твоему брату! А нам! — рявкнул тэрн, заставляя нас обернуться.

— Ты имя-то выбрала девчушке? — улыбнулась Фива, щипля меня за щеку, переводя тему. — А то через три месяца появится, да безымянная будет. Не дело совсем…

— Выбрала, — тихо проворчала я. — Иша — первые буквы его имени и одна моего, — положила ладошку на живот, ласково поглаживая, чувствуя ответную реакцию своей девочки.

— Ох, как же он на тебя смотрит, ты только взгляни, — пробубнила женщина, мягко толкая меня локтем.

Я сначала не поняла, о ком она говорит, а когда подняла глаза на Иштара, сразу покраснела, как девчонка. Он никогда так трепетно на меня не смотрел. Всегда чувствовалась в его взгляде похоть, страсть, неутолимый голод. А сейчас другое… то, что и словами не описать…

— Он всё слышал… — объясняю Фи.

— Любит он тебя, Амара. А ты его…

— Я знаю, — отворачиваюсь, не в силах сдерживать эмоции.

— Вставай давай, совсем он тебя распустил! Бока-то какие отъела, ты только глянь на нее, — вскинулась Фива, оттягивая мое свободное платье в сторону.

— Фива! — рыкнул неожиданно Иштар, ударяя кулаком по столу, заставляя нас подскочить на месте.

— Ты погляди-ка, а! — встала женщина в грозную позу, а руки вперила в бока. — Ты мне ещё порычи тут, — будешь к Шабату ходить, там у него как раз тухлятину на огне готовят, вам в самый раз! — разошлась не на шутку она, размахивая клочком серой ткани.

— Давай я тебе лучше помогу, — предложила ей, уводя вглубь таверны.

— Поможет она…

— Спустись в погреб и возьми себе что-то в дорогу. Не хватало мне ещё раньше времени твою девчонку увидеть, — цокнула она языком, берясь за полные кувшины с вином.

Ступеньки под ногами жалобно заскулили. Я медленно спускалась вниз, придерживаясь одной рукой за сырую стену, другой за живот.

— Ну и вонь же здесь, вроде раньше так не пахло, — скривилась я.

Черно-зеленая плесень въелась в каменные стены, а высокие пузатые кувшины с вином из коричневых превратились в серые. Прикрыла ладонью нос, стараясь дышать через раз. На деревянных полках лежали вяленые куски мяса, засушенные фрукты и закрученная в гнезда самодельная лапша.

Внезапное шуршание за спиной. Обернувшись на звук, замерла на месте от ужаса. Крышка погреба за мной резко захлопнулась, оставляя в кромешной темноте с Ардой.

— Вот и свиделись, многоликая… — зловеще расхохоталась она, подбираясь еще ближе ко мне.

Я уперлась в холодную шероховатую стену спиной. Из ее раскрытой ладони стала вырываться золотистая пыль, подобно мелким песчинкам, освещая все вокруг.

Уже открыла было рот, чтобы закричать, как эти частички ворвались в мои легкие, дурманя сознание, медленно пожирая мой страх.

— Иштару недолго осталось… — задумчиво сказала ведьма, продолжив, — готова ли ты отдать что-нибудь взамен за его жизнь? — Спросила она, хитро улыбаясь.

Замираю, не знаю, что сказать. Нет, я не хотела ему смерти. Больше нет, но что я буду должна отдать за его жизнь? В чем был подвох?

Положила руку на свой живот, приятное тепло потянулось к моей ладони, успокаивая. Прикрываю глаза.

— Ты ведь не скажешь, что я должна буду отдать за него?

Она противно улыбается, смотря своими безднами в пол:

— Почему же, чернявая, не скажу… — резко поднимает свою голову и смотрит на меня стянутыми черными дырами, произнося:

— Прошлое… Ты отдашь за него свое прошлое… — и снова этот сумасшедший смех.

Ее серое лицо, покрытое морщинами, стало ярче, а глазницы вспыхнули красным огнём…

— Хочеш-ш-шь знать пра-а-в-д-у, но бои-и-и-шься… Я не враг тебе, но и судьбу изменить твою не смогу… — ее смрадное дыхание опалило кожу. — Твоя мать не уберегла тебя и зверь не сможет! Скоро умреш-ш-шь, а вот потянешь за собой их всех или нет, тебе решать…

Скоро умру…

Я задрожала еще сильнее. Горло сжалось от страха и слез.

Тишина. Оглушающая, мертвая тишина, застывшая в тягучей скорби.

— Ребенок? — посмотрела на нее пустыми глазами.

— Сберегу.

Кивнула.

— А ты умнее, чем твоя мать…

Сверху послышался грохот, ругань Иштара.

В это время старуха начала осыпаться у меня на глазах мелким шелестящим песком, застилая повсюду им пол.

Я вздрогнула, когда яркий луч света неожиданно тронул пол, освещая золотистую пыль под ногами.

Иштар рывком притянул меня к себе прорычав у самого уха:

— О чем ты думала, когда спускалась сюда?!

Сердце болезненно сжалось. Я застонала, словно раздробились все мои кости.

Его пальцы сильнее вжались в мое тело.

— Я…я просто испугалась темноты, — откровенно врала ему.

Я мысленно выставила стену. Толстую, непроницаемую. Надеялась на то, что он не прочтет мои мысли. То, что я узнала, должна утаить от него в этих стенах. Пусть в его сердце останется надежда.

— Мы возвращаемся, — строго произносит он, а его цепкий взгляд внимательно проходится по мне, замечая, как сильно дрожат мои руки.

Киваю, а самой хотелось снова уткнуться в его грудь и тихонько выть…

То, что случилось в таверне у Хасана, мы не обсуждали, как и странные письма Иштару, со знакомым экзотическим шлейфом.

Сегодня пришло ещё одно…

Когда он зашел в покои, я помогла ему скинуть с себя походную одежду. От меня не улизнуло и то, как он скользнул по мне виноватым взглядом, увидев письмо на столе.

Иштар опустился в заранее наполненную чашу с водой. Разминая шею, он, не моргая, смотрел куда-то выше меня. Я знала, что он снова был в бараках. Как только Иштар появился здесь, почувствовала этот тошнотворный запах. Эта боль, ложилась ему на плечи мертвым грузом, утягивая его сердце на самое дно.

— Иштар… — тихо позвала его, осторожно опускаясь рядом.

Он, хмурясь, повернулся ко мне, будто только заметил меня.

— Как она? — потянулся мокрой ладонью к моему животу.

— Всё хорошо, — смотря ему прямо в глаза, подношу его руку к губам и нежно целую.

Устало улыбается, а потом, поднимаясь из воды, аккуратно подхватывает меня на руки и опускается вместе со мной в неглубокую чашу.

— Я же в платье, — воскликнула я.

Ведет носом по шее, шумно втягивая мой запах, вызывая сладкую дрожь.

— Как же хорошо с тобой, — зарывается носом в мои густые волосы.

— Ты слишком часто стал носить меня на руках…

Он рассмеялся, а его грудь мягко завибрировала под моим телом от смеха.

Ворча, старалась улечься на нем поудобней.