Невидимый Друг (СИ) - Снегова Анна

И тут неожиданно громкий и ясный старческий голос воскликнул откуда-то с перевала. Я услышала его так отчётливо, будто он говорил у меня над ухом.

- Аша! Ты зашла слишком далеко из-за какой-то низкой мести. Человеку, который достиг такого могущества, не должно быть дела до столь низменных чувств. Ты должна быть выше! Отпусти прошлое! Остановись, пока это не разрушило тебя саму и мир вокруг!

Шар света в ладонях Ашайи лопнул, словно она не удержала его в ладонях и уронила от злости. Старуха резко обернулась, и в её голосе мне послышалось змеиное шипение.

- Не льс-с-сти с-с-ебе, с-с-тарый дурень! С-с-колько патетики и громких с-с-лов. А ведь вс-с-сё прос-с-то… Я тебя уничтожу!

Дикие горные кошки, что замерли было на минуту, продолжили нисхождение. Той, что была ближе всех, оставался лишь один прыжок – всего одно грациозное движение, чтобы прервать мою жизнь на кончиках острых когтей.

Но меня выдернули из-под траектории её прыжка. Арн схватил меня одной рукой поперёк живота и прижал к себе, другой очертил перед нами линию, и она повисла в воздухе светящейся чертой. Кошки замерли за ней, не в силах приблизиться, только фыркали и скалили ужасные пасти в нетерпении, принялись метаться туда-сюда и бросаться на невидимую стену в бессильной ярости хищника, у которого из-под носа умыкнули добычу.

Он не тратил времени на то, чтобы сказать мне, какая я дурочка, что осталась. Только прижимал к себе так, что думала, переломит надвое. А потом принялся произносить какие-то слова на незнакомом языке речитативом – быстро-быстро, и эти рычащие звуки словно приобрели объем, заполнили ущелье, как вода наполняет кувшин.

Барсы остановились. Алое сияние их глаз погасло – они стали серыми и безжизненными, как стекляшки. Свирепые. звери медленно опустились на все четыре лапы, улеглись пушистыми брюхами на камень и замерли, словно мраморные изваяния.

А мой жених всё не отпускал меня ни на шаг – вместе со мной развернулся в ту сторону, где оказывается, вовсю кипела другая битва.

Гром с друидом на спине вихрем кружил вокруг Ашайи и каким-то чудом уклонялся от десятков мелких жалящих стрел огня, которые она выпускала с ладоней. Земля под ней тряслась и дрожала, как будто горы тоже хотели сбросить чуждое им создание со своих могучих плеч.

- Не подходите! Стойте, где стоите! – приказал нам Гордевид, и мы застыли в ожидании исхода этого сражения.

На наших глазах творились истинные чудеса. По мановению руки друида зашевелились ветви горной сосны, что росла в скалах над нашими головами. Корни вырвались из каменной стены, удлинились и подобно сотне копий ринулись к Ашайе. Она сделала пасс руками, и магическое поле вокруг неё уплотнилось. Корни бились об него, жалили воздух, как стая взбесившихся ос, но ничего не могли поделать. Гром пытался исполосовать его когтями, добраться до содержимого воздушного кокона, но тоже напрасно.

Тогда друид выкрикнул новое заклинание, и корни принялись оплетать кокон, всё гуще и гуще, создавая непроницаемую завесу – настоящую живую тюрьму.

На секунду мне показалось, что у него получается – но только на секунду. Мерцание внутри кокона угасло лишь на миг – чтобы затем вспыхнуть ночным солнцем и разорвать на куски древесные отростки, разметать обрывки корней во все стороны.

Алое копьё вырвалось из распавшегося кокона и вонзилось в переднюю лапу Грома. Барс взревел, а потом заскулил жалобно, словно котёнок, и припал к земле. Друид скатился с его спины – видимо, не успел пристегнуться в спешке – но тут же вскочил, бросился к коту. С ладоней его слетела серебристая сеть, которая легла на рану. Но сам он, кажется, тратил уже последние силы, потому что движения его стали замедленными, он с трудом отрывал ноги от земли.

А самое ужасное, что я чувствовала всей кожей – Арн тоже израсходовал последние резервы на усмирение диких котов. У него оставался только меч в руке, который он стискивал с холодной яростью. Я боялась смотреть в его глаза, которые полыхали непримиримым гневом… но в то же время отчаянием. Именно в этот момент я поняла, что у нас не хватает – не хватает сил, чтобы сдержать мощь Архимага Империи. Наверное, она не могла противостоять совокупной силе целого войска северян, стоящего живым щитом на Границе. Но теперь у неё получилось ударить в незащищённую спину. А я невольно в этом помогла, когда привезла в Таарн. Да ещё по глупой прихоти лишила Арна его последней защиты – эликсира невидимости.

Горькие слёзы навернулись на глаза, они мешали мне рассмотреть как следует старуху, которая очевидно колебалась и не знала, с каким из почти поверженных врагов разделаться в первую очередь. Её смазанный силуэт слегка подрагивал, и наконец качнулся в нашу сторону…

…Может быть, я жила ради этого мгновения. Может быть, одного-единственного поцелуя достаточно на целую жизнь – если это такой поцелуй.

Эти люди вернули мне радость, согрели и приняли, как свою. А мужчина рядом со мной стал подарком судьбы, который, кажется, пришло время вернуть.

Но он правильно сказал – я тоже ни о чём не жалею.

Я нажала сильнее и взломала ту дверь внутри, за которой пряталась сила. Я скрывала её всю жизнь, боялась и ненавидела – считала причиной всех бед, что обрушились на мою голову. Причиной тех событий, что в конце концов привели к потере родителей. Но сегодня… сегодня я, кажется, поняла, для чего мне дана была эта мощь.

Я заговорила с ней, как с ребёнком, убедила не прятаться и не бояться. И магия ответила – сперва робко и несмело…

Арн кричал мне что-то, рассерженно и грубо, кажется, просил прекратить. Но я не слушала и даже не слышала. Выламывала из себя, как запечатанное в камне оружие, с болью и отчаянием, выпускала на свободу то, что дремало все эти годы.

Мою силу.

Слабое зелёное свечение родилось на моих ладонях. Арн, словно обжегшись, выпустил меня из рук, и я сделала шаг вперёд, пользуясь его замешательством. Раскинула руки и заслонила нас обоих.

Свечение ширилось и росло. Прозрачной сферой растекалось прочь, охватило нас, укрыло, как щитом.

Мой щит.

Я – Щит.

Несколько огненных стрел разбилось об меня, не причинив вреда. Я даже не почувствовала.

Восторг в глазах Ашайи – чистый, неподдельный восторг.

- Это же… Это… Абсолютный Щит! Как же мы проглядели…

Граница Меня добралась до ног старухи. Я уже утратила ощущение времени и пространства, не знала, где заканчиваюсь и где начинаюсь.

Следующую порцию стрел впитала в себя, а потом… потянулась к Архимагу, чтобы вырвать ядовитые клыки у этой кобры. Не дать ей причинить боль людям, которых я люблю. Защитить место, которое стало родным. А цена… цена неважна.

Ашайя пыталась сотворить ещё какие-то заклинания. Её руки судорожно метались, пальцы плели сложные узоры, царапали воздух… Зелёное свечение добралось и до неё. Опутало, не дало пошевелиться.

И тогда я выпила её силу, вытащила из неё, как кинжал из рук.

А потом вышвырнула прямо в небо – туда, где туманные вихри постепенно рассеивались и в рваном просвете открылись звёзды. А небо… оно бездонно. Что для него эта злая магия? Оно приняло её и рассеяло без следа.

Опустошённая Ашайя стала иссыхать и рассыпаться прямо на моих глазах. Не теряя удивления и восторга во взгляде пустеющих глаз.

- Какая мощь… Ты должна была стать нашей!..

Когда эхо последних слов Ашайи утихло над скалами и прах её развеял ветер, зелёное свечение тоже угасло.

Я без сил рухнула на руки своего жениха, не чувствуя своего тела, словно оно было чужое.

Как через слой ваты до меня доносились какие-то звуки, знакомые голоса, торопливые слова. Кажется, друид набрасывал и на меня, всю целиком, сверкающую сеть, как до этого на Грома. Она впиталась мне под кожу. Кажется, барс как огромная кошка лизал меня в щёку, а мой Невидимка отпихивал его и ругался, чтобы не мешал. Кажется, Арн торопливо вливал в меня какой-то гадкий, противный эликсир, и бережно поддерживал, когда я закашлялась – чтобы не поперхнулась.