Похождения феи-крестной (СИ) - Рассказова Полина

— Спасибо, Марта. Я попробую.

Бредя по улочкам города, я не отказала себе в удовольствии заглянуть в любимые лавочки, что успела приглядеть в прошлые походы в город. Не обошла стороной и ювелирные мастерские, но ни один мастер не взялся за починку амулета. Печаль. Купив ароматных яблочек и печенек, я уселась у фонтана и, грызя красненький бочок фрукта, задумалась.

— Значит, надо искать в другом мире, — пробормотала под нос, наблюдая за магазинчиком для домашних питомцев.

Из него вышла до боли знакомая фея. Кажется, ее зовут Ме́рием — фея смерти или банши. Я внимательно разглядывала девушку: собранные в низкий хвост длинные кудрявые волосы спускаются до колен, поблескивает свободное платье баклажанного цвета с белыми рюшами и длинными полупрозрачными рукавами, а за спиной, как и в первую встречу, сверкают серебряные крылья. Я даже залюбовалась феей. В руках Мерием держала два больших бумажных пакета. Видимо, еда для ее песиков. Кхм, некрасиво тогда вышло, надеюсь, что все ее собачки в здравии. Кажется, у феи смерти проблемки.

Я убрала недогрызенное яблоко к целым и подошла к замешкавшейся у входа в магазин Банши. Оказывается, подол ее длинного платья неудачно зажался дверью. Я обошла фею и, приоткрыв злосчастную дубовую дверь, аккуратно вытащила кусок ткани.

— Вот так, теперь твоему наряду ничего не угрожает, Мерием, — я ободрила ее, выпрямляясь и закрывая проход в магазинчик зоотоваров.

— Спасибо. Я не сразу поняла в чем дело. А откуда ты знаешь мое имя?

— Мы уже встречались, — я встала перед девушкой и улыбнулась. — Ты хотела меня убить несколько месяцев назад.

Мерием удивленно взглянула на меня и, слегка нахмурившись, стала рассматривать мое лицо. Сейчас Банши не была похожа на ту строгую и колкую фею смерти, желавшую отобрать мою жизнь.

— Вспомнила! — растерянное выражение лица сменилось на обиженное, Мерием аж губы надула, словно маленькая девочка. — Ты та самая девушка, что побила моих собачек, спасая котенка от его судьбы.

— Меня зовут Лена.

— Да-да. Пока.

Мерием попыталась от меня сбежать, и мне бы стоило ее отпустить, но что-то внутри не дало этого сделать. Я обогнала девушку и вновь преградила ей путь. Банши хмуро взглянула на меня:

— Чего тебе?

— Я хотела бы извиниться перед тобой. Твои питомцы меня тогда дико напугали, и я запаниковала, боясь, что нас с Чеширом загрызут. Не знаю, почему вообще я захотела спасти котенка. Словно помутнение какое-то. Тот вечер вообще был крайне необычным. Поэтому, прости меня, пожалуйста.

Мерием напряженно слушала меня, прижимая к себе пакеты. Я не знала, что мне еще сказать, поэтому, попрощавшись, собралась уходить, но меня остановил ее тихий голос:

— Идем за мной.

— Что, прости? — я обернулась к ней.

— Идем, говорю. Ты должна и перед моими малышами извиниться.

Банши поравнялась со мной, покрепче перехватила свои пакеты и забрала мой. И что это значит? Плата за обиду?

— Тебе нельзя тяжести таскать, — ответила Мерием на мои немые вопросы.

— Но как ты?..

— Я — фея смерти. Я вижу не только смерть. Такой яркий свет жизни невозможно ни с чем спутать, поэтому я лишь выводы сделала. Идем, у меня есть чай, который тебе понравится.

Банши одарила меня прелестной улыбкой и повела к себе домой. Страшновато, но не думаю, что она меня убивать собирается, мое время точно еще не пришло. Наша прогулка вышла вполне мирной и спокойной. Дом Мерием оказался далековато, но она не стала пользоваться крыльями и шла рядом, отказываясь от моей помощи.

Не дойдя до ворот, мы услышали лай собак, чьи ушки торчали над калиткой. Само жилище феи смерти было очень милым и напоминало дома из мультфильма «Леди и Бродяга». Белые деревянные "кружева" украшали особнячок цвета платья его хозяйки, они придавали фасадам праздничность. Часть здания была спрятана за дощатым белоснежным забором, заросшим зеленым вьюнком, обрамляющим калитку, по которой расползлись кованые серебряные лозы с резными листиками.

— Тише, малыши. Ведите себя прилично, у нас гостья.

Мерием уверенно распахнула единственную преграду между нами и собаками. Должна признаться, я испугалась, что фамильяры банши не забыли ран, которые я им нанесла. Но, на мое удивление, стоило открыться проходу, как три добермана кинулись ластиться к нашим ногам, выпрашивая нежности. Странно, мне казалось, что тогда на нас напали дворняги. Может, собаки банши умеют свой облик менять?

— Идем, Лена, они тебя не тронут.

И, словно в подтверждение слов хозяйки, один из песелей лизнул мою руку и счастливо тявкнул. Мое сердце моментально растаяло, а страх испарился, оставляя место лишь умилению. Ну какие лапушки! Теперь мне и правда стало стыдно, что я тогда отбивалась столь яростно. Но сделанного не воротишь, надо обязательно им каких-нибудь приятностей принести, если Мерием будет не против.

Пока я возилась с песелями, хозяйка времени не теряла и унесла покупки в дом. Вскоре она появилась на пороге с серебряным подносом в руках, на котором стояли изящный фарфоровый чайник и две чашки, а рядом — тарелка со сладостями, купленными мной. Фея подошла к беседке, стоящей на полянке перед домом. Поставив все на столик, Мерием свистнула, и псы разбежались, освобождая меня от своего внимания.

— Присаживайся, — пригласила Банши, наливая свежезаваренный чай.

Я подошла к круглой беседке в стиле прованс, устроилась на одном из свободных мягких стульев и вдохнула чудесный запах, исходящий от чашек:

— Спасибо. Очень приятный аромат, аж слюнки текут.

— Это мой особый чай. Одна женщина перед своей смертью научила его готовить, сказав, что он очень нравится беременным.

Мерием поставила изящный чайничек и села напротив. Я сделала глоток и почувствовала настоящую эйфорию от вкуса горячего напитка. Сладкий, с легкой кислинкой, явно ощущается смородина. Он словно смыл с меня все остатки накопленных стресса и усталости, даже пирожков с капустой больше не хочется. Я посмотрела девушку, что довольно грызла шоколадную печеньку.

— Что это?

— Чай, — беззаботно ответила Мерием.

— Это понятно, но что туда входит? Я словно из отпуска вернулась!

Не удержавшись, сделала еще глоток под самодовольным взглядом Банши.

— Шиповник, смородина, яблоко, кипрей и райбуш с капелькой мяты.

— Они все из моего родного мира, — я удивилась, посмотрев на жидкость насыщенного красного цвета.

— Верно, та женщина была именно оттуда. Вообще, у вас очень интересный мир, я частенько там бываю вне работы.

— Вот как. Значит, и к людям ты не испытываешь неприязни?

— Нет, конечно! Люди мне даже симпатичны.

Банши откусила печенье, а я с недоумением посмотрела на нее. В голове возник ее образ перед моим перерождением. Та банши из моих воспоминаний и девушка напротив совершенно разные! Хотя, должна признать, вредничать они умеют одинаково. И все же…

— Почему ты меня хотела убить? Неужели из-за своих фамильяров?

— М-м, — девушка отставила чашку. — Их раны меня разозлили, но дело совершенно не в этом.

— Тогда в чем?

— Я представляю, что такое смерть от магического потока. Это невообразимые мучения. А ты — человек, который в них попал. Мне хотелось прекратить твои страдания.

— Но, если я правильно помню, Фара сказала, что нужно дождаться решения какого-то Совета, — я нахмурилась, а внутри закипело возмущение.

— Точнее сказать, Совета королевы Титании. Они каждое заседание спорят, а на тебе в тот момент уже появилась метка смерти. Я вообще не понимала, как ты еще находишься в сознании. Кто же знал, что Совет так быстро придет к единому согласию. И что тебе на помощь явится сама королева.

— А я думала: ты так сердишься на меня, что готова убить. Еще тебе со мной возиться надо было бы, в случае моего спасения.

— Возиться с будущей феей мне правда не хотелось. Не представляешь сколько мне усилий пришлось приложить, чтобы избежать роли твоей наставницы! Я же совершенно не пригодна для этой должности, все же я — фея смерти и с живыми не привыкла общаться. Тем более, умерев, ты бы все равно переродилась в нашем мире малышкой у какой-нибудь милой пары. И нечего так удивленно смотреть на меня. Ты — фея по призванию. У тебя такая душа. Я знаю последние желания умирающих: тот котенок хотел жить и стать особенным, твоя душа откликнулась на его зов, несмотря на то, что ты была человеком.