Чертов менталист 2 (СИ) - "Тин Тиныч"

На сей раз неловко чувствовали себя оба, а не только Миндель. У Миланы так и вовсе румянцем не только щеки залило, но еще и уши. Не дожидаясь, пока эта парочка начнет разбегаться от повышенной неловкости кто куда, я вручил каждому по пакету.

— Помогите стол накрыть, а я пока с него всё лишнее уберу.

Командная работа — залог теплых отношений в коллективе. К тому же я не спрашивал: хотят ли они присоединиться к воскресному пиршеству, или у них вдруг какие-то неотложные дела появились. Нет уж: раз умудрились столкнуться нос к носу в моей комнате, значит, здесь и останутся, пока вечеринка не закончится.

Мне было интересно, кто какое место займет за столом. В итоге девушка села слева, некромант справа, а мне досталось место по центру. Понятно. Значит, помириться помирились, а вот отношения возобновлять в ближайшее время не планируют. И… не стану скрывать: я чертовски этому рад. Не подумайте, что я такой вредный тип, но Сонцова глянулась мне самому. Говорю же: питаю слабость к умным женщинам. Поэтому если бы они вновь сошлись с Эрастом, я бы за них порадовался, но неискренне. А так и притворяться не надо.

В итоге посидели еще часа полтора. Поначалу байки травил я, потом и ребята втянулись. К тому моменту, когда Милана всё-таки решила, что ей пора к себе, у нас за столом сложилась вполне себе непринужденная атмосфера. Сонцова, как и в прошлый раз, вызвалась навести порядок, убрала мусор и использованные одноразовые судки в пакеты, после чего мило попрощалась с нами и ушла.

— Мне срочно надо покурить, — признался Эраст.

— А разве ты куришь? — удивился я, памятуя о том, что ни разу не видел приятеля с сигаретой.

— Нет. Но это неважно.

— Ладно. Пошли, мусор выброшу, заодно тебя провожу, прогуляюсь перед сном.

— Это было бы просто замечательно, — заметил Миндель, всё еще находящийся в состоянии крайнего душевного раздрая.

Оказавшись на улице, он зябко поежился, хотя было не сказать, что холодно. Обычная питерская осень в самом-самом её трепетном начале. Видимо, нервное. Я ни о чем не стал спрашивать Эраста, но это и не требовалось: ему самому не терпелось излить мне душу.

— Я почему-то решил, что она уже закончила Академию. Вообще из головы вон вылетело, что у Миланы выпускной курс, иначе бы я ваше общежитие десятой дорогой обходил, как и предыдущие три года.

— Она тебя чем-то обидела или напугала тогда?

— Да нет же, — поморщился приятель. — Всё верно она сказала. Струсил я, струсил. Решил, что эта история с панночкой, летающей по ночной общаге, мне серьезно аукнется. Еще на ковер вызовут, придется перед дисциплинарной комиссией оправдываться и иметь бледный вид. А я как раз дипломную работу тогда писал. В общем, предельно некрасиво вышло, не скрою. Я отчего-то думал, Милана мне еще и ворох претензий предъявит за случившееся. Вот и счел за лучшее держаться от нее подальше.

— Понятно…

— Ты меня теперь перестанешь уважать? — вдруг остановился Миндель. — Скажи, ведь так?

— С чего ты взял? — удивился я. — Каждый человек может накосячить. Ни ты, ни я не исключение. Лучше скажи, до чего вы с Сонцовой договорились?

— Ну, своим парнем она меня видеть не желает. Это и понятно. Да и я, признаться честно, после той истории едва заикой не стал, а это на корню отбивает любое желание общаться дальше. А так… решили жить мирно. Друг от друга не шарахаться, если вновь где-то столкнемся. Ведем себя как добрые знакомые и в личную жизнь не лезем.

— Мне кажется, вполне достойная договоренность, — одобрил я.

— Знаешь, прямо от сердца отлегло, если честно. Я ведь где-то там внутри себя всё равно боялся, что рано или поздно столкнусь с Миланой нос к носу. Не думал только, что это случится в твоей комнате. А кстати, — спохватился он, — чего она заходила-то?

— Не знаю, — пожал я плечами, — она так и не сказала. Видимо, как тебя увидела, так у нее все из головы и вылетело. Думаю, какая-нибудь помощь по хозяйству ей требовалась. Лампочку там перегоревшую поменять или еще что-нибудь в этом роде. Сам же видел, мы же с ней соседи, через стенку обитаем.

— Странно, — потер лоб Эраст. — Раньше она на четвертом этаже жила. Зачем же переехала?

— Наверное, потому что на четвертом теперь обретается не самая приятная в общении компания второкурсников, от которых она захотела быть подальше. Тем более сам знаешь, свободных мест у нас в общаге прорва, есть из чего выбрать. Вот и сменила дислокацию.

— Резонно, — глубокомысленно заметил Миндель.

— Кстати, — вспомнил я, о чем хотел его спросить. — Ты говорил, Милана тогда после вашей первой и последней ночи отлично на турнире выступила, всех соперников порвала. А я от нее слышал, что нашу Академию в тот раз представляла другая девушка, Екатерина Румянцева. Что-то тут не бьется.

— А, там некрасивая и грустная история, — поморщился Эраст. — Она вчистую у всех своих соперников выиграла. А в финальном поединке сошлась как раз с этой Екатериной. И тоже победила. Но судьям показалось, будто она воспользовалась запрещенным в учебном бою заклинанием. Ничего доказать не смогли, но баллы срезали, и по очкам победителем внутреннего турнира стала Румянцева.

— Загадочно и реально неприятно, — мне хотелось, что Миндель рассказал об этом всё, что только знает, и я всячески пытался вывести его на нужную тему. — Не хотелось бы мне у того преподавателя заниматься, который Милану засудил.

— А, мерзкий тип был. Любимчик ректора, только поэтому ему приватно морду не набили, чтобы неприятностей потом не огрести сверх меры. Но ты не переживай, он на следующий же год в Москву смотался, так что тебе с ним столкнуться не грозит.

— Это хорошо, — я звучно выдохнул, сделав вид, будто знать не знаю о переезде этого деятеля, о котором мне еще в прошлый раз в подробностях поведала Сонцова. — Кстати, ты же сказал, что после той ночи всячески прятался от Миланы. Как же ты тогда на турнире отборочном оказался?

— На трибуны вместе с толпой заходил, а потом на задних рядах сидел так, чтобы она меня за чужими спинами не увидела. Но пойми, пропустить такое зрелище я не мог. Агнесса Игнатьевна тогда так за нее радовалась, так восторгалась, что Милана наконец-то в полную силу вошла. Вот я и хотел посмотреть, как это со стороны выглядит. И могу сказать — был впечатлен до глубины души. Народ от нее как кегли отлетал.

— Ты еще и по этой причине не стал обратно с ней мосты наводить? Чтобы она тебе не накостыляла при встрече?

— Позорь меня дальше, позорь, не останавливайся, — забурчал Миндель, и я понял, что угадал совершенно верно.

— Ладно, дружище, — положил я ему на плечо. — Прости, и в мыслях не было тебя задеть. Впредь буду внимательнее следить за языком.

— А вот не надо! — вдруг взвился Эраст. — Может, ты мне своей прямолинейностью и нравишься! По крайней мере я точно знаю, что камня за пазухой не держишь. И не улыбаешься в лицо, а сам за спиной фиги крутишь. Не надо этого вот лицемерия: мол, тут заявлю, как есть, а там лучше промолчу.

— Как скажешь, — слегка удивился я столь горячей эскападе, но мы уже дошли до преподавательского корпуса, посему пожали друг другу руки, да и разошлись.

Вернувшись в общежитие, я минуты три думал, чем заняться перед сном, но с подавляющим перевесом в итоге победила идея проанализировать записанные Филином дорожки, сравнить обработку одной и той же информации детьми Марьяны. Я вооружился блокнотом и ручкой и попросил конструкта показать мне первые пятнадцать секунд. Требовалось создать хроно-привязки и изобразить нечто вроде общей дорожки, на которой будет отображено все, что происходило в этот момент. Видели, может, как профи видеомонтажом занимаются? Или как музыканты из кучи отдельных инструментальных треков на компьютере общую композицию собирают? Вот чем-то подобным я и собирался заняться. На свой лад, разумеется.

Провозился до поздней ночи, но так эти несчастные пятнадцать секунд полностью и не обработал. И это я еще исключительно подготовительной работой занимался. Прав был Филин, что окоротил меня и не дал записать еще дорожек про запас. И насчет трех дней он мне польстил откровенно. Тут трое суток сидеть, не разгибаясь, без еды и сна, чтобы только качественную схему собрать. Ну и анализ отдельно. А вот сколько он времени займет, это вообще никому не известно. Мне — в первую очередь.