Князь грязи - Прокофьева Елена Владимировна "Dolorosa"
Рыбка очень часто выходила на поверхность, гораздо чаще, чем все остальные, иногда пропадала по несколько суток, а я сидел и ждал ее, помирая от скуки.
Я помирал от скуки и думал… Много думал. Себе на беду! Я за то, собственно, и любил Рыбку, что она отвлекала меня от всех этих тошнотворных размышлений!
Я думал о жертвоприношении постоянно с того самого дня, когда мы ловили жертву для него… Оно снилось мне по ночам и грезилось всеми этими тоскливыми пустыми днями.
Я до сих пор помню один из тех моих снов, особенно красочный и удивительно реалистичный, то есть, конечно, это было чистейшей воды фантасмагорией, но воспринимал я это со сне, как реальность!
Во сне этом мы шли вместе с Кривым безумно длинными и узкими переходами, лампы в которых горели не как обычно так, что смотреть на них больно! — а очень слабенько, в пол накала. Они почти не рассеивали тьму, они были болезненно-желтыми пятнами, указывающими нам путь, они нервно дрожали нам вслед вольфрамовыми спиральками, словно трепетали от страха.
Я сам был одной из этих вольфрамовых спиралек, я чувствовал себя тоненьким, хрупким, дрожащим, готовым оборваться и погаснуть в любой момент. И я, и Кривой — мы оба были одеты в длинные черные балахоны, Кривой скользил где-то впереди бесплотной тенью, а я, путаясь в полах слишком длинной и узкой одежды, едва поспевал за ним, пытался окликнуть, просил подождать, но так запыхался, что не мог произнести ни слова.
Но я не потерялся в этих бесконечных переходах с желтыми огоньками, Кривой, к счастью, остановился, дождался меня и сказал своим обычным, безразличным и чуть насмешливым тоном:
— Да, Мелкий, я забыл сказать тебе, что Сабнэк на самом деле… Не совсем человек. Ты понимаешь?
— А кто ж он? А, Кривой?
— Кривой? — услышал я глухой голос из-под капюшона.
— Меня зовут Аластор, милый мальчик!
Всего лишь на мгновения я увидел, как из глубокой тени на меня глянули два живых красных огонька — глаза Кривого!
— А где Кривой?! — промяукал я, но услышал в ответ только зловещий смех.
Я оглянулся назад, я хотел сбежать, но из глубины коридора навстречу мне шли еще какие-то личности в черных балахонах, и я понял, что бежать мне некуда, разве что — туда…
…Туда, откуда я слышал гул тысячи голосов.
Кривой взял меня за руку и повел в святилище.
Мы идем…
Поворот, еще один поворот, и грохот — уже не гул, а именно грохот! — обрушивается на меня, как лавина. Я смотрю, и у меня кружится голова так, что я едва не падаю: передо мной открывается огромное пространство. Это пещера, это святилище, здесь мы были с Кривым… Очень давно, тысячу лет назад. Я знал, что она — огромна, но не настолько же!
Мы смотрим вниз с балкона, расположенного почти под самым потолком.
Металлического балкона, покрытого облупившейся синей краской, такой балкон в квартире моих родителей, летом на него выставляют цветы и выходит греться кошка, зимой на нем мерзнут соленые огурцы и квашеная капуста в больших бочках.
Сейчас на нем нет ни бочек, ни цветов, ни кошки… Только мы с Кривым.
Тихо и бесшумно, как призраки, входят на балкон другие приближенные Великого Жреца, я пытаюсь рассмотреть их… Не получается почему-то. Хотя — они стоят совсем рядом. Стоят и ждут.
— Да, Мелкий, я забыл сказать тебе: все мы на самом деле… Не совсем люди!
Пещера освещается какими-то странными светильниками как в фильмах про средневековье! — чаши, наполненные жидким пламенем. Я вижу толпы народа, бесконечные, как море, как первомайская демонстрация моего детства. Я пытаюсь позвать Рыбку, которая — я знаю! — стоит где-то там, внизу, но у меня нет голоса, я только жалобно всхлипываю, колупая ногтями облупившуюся синюю краску.
Внезапно скала подо мной начала вибрировать: сначала еле заметно, но потом все сильнее, мне показалось, что начинается землетрясение и сейчас балкон рухнет, и мы вместе с ним! Меня охватил ужас, ужас перед огромными массами земли, готовыми обрушиться, погребя нас всех в святилище — как в коллективной могиле!
Трясло всю пещеру, мелкие камешки сыпались с потолка на собравшихся внизу людей, замерших, как и я, от ужаса. Но они все прекрасно знали, ЧТО предвещает это землетрясение, и ужас их был другого характера, чем у меня. Люди просто опустились на колени, склонили головы и воздели руки. Они ждали… Наверное, знали, что землетрясение обязательно происходит перед тем, как…
Появился тот, кого я называл Великим Жрецом.
Он появился позади нас, на балконе. Я не заметил, как он вошел, я просто почувствовал НЕЧТО за своею спиной, я обернулся… Очень медленно…
Сабнэк был огромен, неестественно огромен для человека, и он раздувался, становился все больше, грозя вытеснить, выдавить нас с балкона в черную бездну, разверзающуюся внизу, воняло от него невыносимо — какой-то кислятиной, дерьмом и гнилым мясом — а рожа у него была… Вылитый Хряк, только хуже! И — глаза… Такие глаза!
Чудовище смотрело на меня несколько мгновений, и вдруг сказало нежным голосом Рыбки:
— Кончай орать, Мелкий, обалдел, что ли?!
Я проснулся, вскочил на своей подстилке, чувствуя, что отчаянный вопль ободрал мне горло и, кажется, еще дрожит на языке… Безумными глазами смотрел я на Рыбку, пока реальность медленно, очень медленно возвращалась ко мне.
— А что… было… это?!! — просипел я, растирая затекшую шею.
Рыбка посмотрела на меня с насмешливым презрением.
— Мелкому ребеночку приснился страшный сон. Ты, случаем, во сне не обмочился?
Она протянула руку и бесстыдным жестом пощупала мои штаны! Потом — посмотрела мне прямо в глаза, усмехнулась, и — удалилась!
…Сволочь все-таки эта Рыбка!
Могла бы сказать, что, пока я спал, свод одной из пещер обвалился, что были и землетрясение, и грохот… Сама небось перепугалась и в штаны наложила! Только я не полезу проверять… Дурища!
Но этот Сабнэк в образе Хряка… Я потом остаток ночи уснуть не мог, как закрою глаза — тут же эту рожу вижу! А то — похуже что-нибудь, неприличное, с участием Рыбки…
Через пару дней Великий Жрец приснился мне в принципиально другом облике — он шествовал по воздуху, тонкий, изящный, непередаваемо-прекрасный, как ангел — падший ангел. Он не имел плотской оболочки и весь состоял из серебряных бликов, из звезд, из искр, слившихся воедино и принявших очертание человеческой фигуры. Каждое движение демона излучало Силу — Силу завораживающую, всеобъемлющую, всепроникающую, ощущаемую почти физически, Силу, которую я видел в глазах каждого, кто смотрел на Него, отраженную и в сто крат увеличенную, напитавшуюся от безумного желания зла, от жажды крови, от предвосхищения чужих страданий… Сияющий демон!
Серебряный ангел! Он и его слуги — они были едины, и я тоже был среди них, и в меня, спящего, проникал исходящий от него свет, и забирал с собой, и уносил вниз. Я падал, падал, падал — пока не просыпался! — в безумную черную бездну, которой не было конца…
Глупо. Наивно. Восторженный мальчишка с чрезмерно развитой фантазией.
Все последние дни перед жертвоприношением я чувствовал себя странно, был молчалив и выглядел каким-то забитым. Мне было страшно, и спасала меня только Рыбка — спасала своими насмешками, ехидством, болтовней и внешней беззаботностью.
Когда я находился с ней рядом, я переставал думать о жертвоприношении, представлять себе, как это будет… Ведь все равно не сейчас! Не сейчас! Когда-то потом…
И вот я дожил. «Потом» превратилось в «сейчас».
После всех этих снов и раздумий, я шел на жертвоприношение, как во сне, заторможенный и вялый, слыша все посторонние звуки как бы издалека…
Что же было на самом деле?
Как и предупреждал Кривой — очень давно еще он мне рассказывал об этом — пещера была хорошо освещена. Чадящие факелы — неровные толстые палки, обмотанные тряпками, пропитанными каким-то горючим жиром — дым от них не поднимался к потолку, а оседал грязной копотью на стенах, на собирающихся в «святилище» бомжах. От дыма было трудно дышать, глаза слезились, ведь весь этот смрад не имел выхода, он скапливался здесь… А пещера была не такой огромной, как показалась мне тогда, в темноте, когда мы были здесь с Кривым, и какой она виделась мне во снах. Ярко освещенная факелами, она теряла и мрачность, и своеобразное величественное очарование, повергнувшее меня тогда в состояние прострации… Теперь я видел просто пещеру, с неровными стенами и достаточно низким потолком, в которой собирались жители Империи и обитатели канализаций. Они пили водку. Перебрасывались сальными шуточками. Ругались. Ржали.
Похожие книги на "Князь грязи", Прокофьева Елена Владимировна "Dolorosa"
Прокофьева Елена Владимировна "Dolorosa" читать все книги автора по порядку
Прокофьева Елена Владимировна "Dolorosa" - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.