Замок рабов 3 (СИ) - Виланов Александр Сергеевич

— Само собой, — кивнул маг. — Я всё выяснил, и даже знал конкретное имя.

— И?

— Айролея. Высшая дриада, хранительница жизни.

Да ладно? Всё это время она и была главной злодейкой?

— Скажем прямо, её характер не очень соответствовал титулу «хранительницы», — сказал я. — Поехавшая злобная богиня, мечтающая истребить всех людей.

— Она не всегда была такой, — сказал Керсадес.

Раньше Айролея любила всех живых существ, и людей в том числе. Но ей было невыносимо смотреть, что эти люди творят. Постоянные конфликты, войны, в ходе которых люди не только уничтожали друг друга, но и сильно вредили дикой природе.

А будучи хранительницей жизни, Айролея чувствовала каждую смерть, каждое срубленное или сожжённое дерево, каждую загрязнённую реку.

И в какой-то момент она сломалась. И пришла к простой мысли: люди — лишние в этом мире. Без них Ардорис станет лучше. Тогда она и начала создавать проклятие, которое лишит всех людей их человеческой сущности и превратит в монстров.

— А монстры (все эти зомби, демоны) — это типа не зло? Это другое? — хмыкнул я.

— Совсем другое, — кивнул маг. — Все живые существа так или иначе вредят друг другу. Но никто не делает это в таких масштабах, как люди. Волк убьёт оленя ради пропитания, но не станет убивать тысячу оленей из-за того, что они верят не в того бога. И не станет сжигать лес, чтобы выкурить их из укрытия.

— Мда, тут не поспоришь, — кивнул я.

Керсадес узнал о планах Айролеи. Но даже его способностей было недостаточно, чтобы победить дриаду на пике силы. По сути, она вообще была бессмертной. Могла перенести свой разум в ближайший куст, дерево, пролетающую мимо птичку… Да даже в землю под ногами! После чего сбежать и переродиться в другом месте. Дриада была воплощением природы, и нельзя было убить её, уничтожив лишь одно тело.

А вот она могла победить архимага за одну секунду, применив на него то самое заклятье монстрофикации.

Поэтому Керсадес стал разрабатывать контрмеры, которые позволили бы защитить людей от проклятия.

Первым его проектом было усмирение самих людей. Он создал магию, которая могла выкачивать из людей злобу, делая их более миролюбивыми. Тогда и у дриады пропала бы мотивация устраивать людям судный день.

Вот только злоба эта не могла просто раствориться в воздухе. Нужен был сосуд, который её вместит. Да не какой-нибудь резервуар, а разумное живое существо. Человек, проще говоря.

Керсадес не любил втягивать в свои планы посторонних. Но и сделать сосудом самого себя не мог, так как был высокий риск утратить рассудок. Тогда на роль сосуда вызвалась его возлюбленная. Керсадес согласился, провёл ритуал, и с этого дня излишки людской злобы стали собираться в одной женщине.

Но злобы этой оказалось слишком долго, и случилось то, чего Керсадес больше всего опасался: его любимая обезумела и потеряла над собой контроль. И в придачу к этому обрела жуткие способности, из которых позже сформировалась новая школа магии.

— Кажется, я уже догадываюсь, как эту возлюбленную звали, — сказал я.

— Да, это была Моргана. — кивнул маг.

Проект оказался неудачным. Сосуд для ненависти смог усмирить людей совсем ненадолго, лишь на пару лет. Да ещё и сам стал новой проблемой. Средоточие злобы нельзя было просто уничтожить: тогда вся накопленная злоба выплеснулась бы наружу, и миру пришёл бы конец.

— Ты пытался остановить апокалипсис, а в итоге чуть сам его не устроил, — хмыкнул я.

— Поэтому я и назвал проект неудачным.

Проект… Мужик, это твоя любимая женщина, а не «проект»! Похоже, для этого Керсадеса цель всегда оправдывает средства.

Маг продолжил рассказ. Моргану ему пришлось заточить в Облачном замке. Кстати, замок этот построил в своё время сам Керсадес — это был его подарок Моргане на свадьбу. И именно его он выбрал в качестве тюрьмы.

Но злоба в Моргане продолжала копиться, и в какой-то момент печать уже не могла её сдерживать. Моргана получила возможность влиять на события во внешнем мире, наделять людей проклятой магией, забираться им в головы и промывать мозги. Так в Ардорисе появился новый бог — бог смерти и проклятий.

— Да ты просто обезьяна с гранатой… — пробормотал я.

— Что такое обезьяна, я знаю. А вот значение слова «граната» мне неизвестно, — проговорил маг. — Но как подсказывает заклинание-переводчик, это какое-то подобие взрывного зелья, только более технологичное.

Керсадес приступил к проекту номер два. Подсмотрев, что за проклятие изобретает дриада, он понял, что оно заточено под жителей Ардориса. Там была очень тонкая настройка на энергетические каналы людей, обитающих в этом мире.

А значит что? Правильно — на обитателей других миров оно не подействует. В этом и состоял план № 2. Керсадес установил связь с другими мирами и нашёл тот, где эволюция пошла по тому же пути, что и в Ардорисе, и создала точно таких же людей. Да, это была Земля.

План состоял в том, чтобы вытащить из того мира несколько людей. Немного, всего около тысячи. Взять их под свою защиту, расселить по разным уголкам мира. Женить и поспособствовать тому, чтобы они нарожали как можно больше детей. Подстроить смешение крови с жителями Ардориса, чтобы с каждым поколением появлялось всё больше людей, унаследовавших невосприимчивость к проклятию.

— За один присест забрал тыщу людей с Земли? И типа никто не заметил? — спросил Серёга.

— Нас было восемь миллиардов, — сказал я. — Никто случайно не помнит статистику, сколько в день пропадало людей?

Напарники покачали головами.

— Уверен, что много. Несколько тысяч в день точно. Не говоря уже о том, что у нас до сих пор есть много отсталых стран, где человеческая жизнь вообще ничего не стоит. Так что лично меня не удивляет, что этой минус тысячи никто не заметил. Особенно если нашему магу хватило ума вытянуть людей из разных уголков Земли, а не из одного места.

— Само собой, — кивнул Керсадес. — Прибавь тот факт, что это произошло примерно за сто лет до твоего рождения. Тогда на твоей планете был совсем иной уровень технологий.

Украв у дриады формулу заклинания, Керсадес смог проводить на землянах тесты и проверять, действительно ли они неуязвимы к проклятию. Естественно, тесты были безопасные, и в случае неудачи человек не превращался монстра. Маг перестроил заклинание, и вместо превращения на человеке просто появлялось родимое пятнышко определённой формы. Этакий индикатор.

И оказалось, что полной неуязвимостью обладали только самые первые земляне. На их детей, рождённых в Ардорисе, проклятие уже действовало. Разве что намного медленнее, чем на местных. У местных метка появлялась уже через день, а у детей землян — только через месяц. Но факта это не отменяло.

У третьего поколения неуязвимость стала ещё слабее, и метка появилась через три недели.

В общем, стало ясно, что вывести новую породу людей, неуязвимых к проклятию дриады, у Керсадеса не получится. Проект №2 был признан неудачным.

— Постой-ка, — сказал я. — А ведь мы встречали людей с сопротивляемостью. Таких, которые не превратились одновременно с остальными. Всякие культисты и монахи не в счёт — они защитились при помощи своих магических техник. Но вот другие…

— Догадываюсь, о ком ты говоришь, — кивнул маг. — Скорее всего, в башне вы повстречали Демьена — одного из моих учеников. И да, он является одним из потомков похищенных землян.

— Не только он. В городе мы встретили девочку, которая тоже начала превращаться с задержкой (и смогли её спасти, кстати).

— Возможно, она тоже одна из потомков, — пожал маг плечами.

— Но почему тогда она жила в простой бедной семье? Я думал, ты обеспечишь потомкам землян самые лучшие и безопасные условия.

— Поначалу я так и делал, — сказал маг. — Следил за всеми испытуемыми и их интрижками. Та ещё головная боль, скажу я вам. Не счесть, сколько раз они заделывали ребёнка какой-нибудь крестьянке или дикарке, и мне приходилось похищать его и пристраивать в подконтрольные мне семьи, монастыри или приюты. Но когда я понял, что проект провалился, то прекратил слежку. Так что неудивительно, что спустя ещё одно поколение их потомство начало всплывать в бедных и незащищённых семьях.