На глаза наворачиваются слезы и я ускоряю шаг, зябко поводя плечами и торопясь выйти из здания.
Но прежде, чем я успеваю по широкому коридору Академии дойти до лестницы, ведущей в холл, мне на плечи вдруг опускается теплый мужской камзол.
Вздрогнув, я оборачиваюсь, встречаясь взглядом с Нейтаном Ридаром.
— Мне показалось, что мы попрощались.
— Показалось, — соглашается герцог и молча подстраивается под мой шаг. Кажется, он явно собрался проводить меня домой.
— Боитесь, что я еще кому-нибудь «поджарю» мозги? — не могу удержаться от ядовитого вопроса.
— Боюсь, тебе придется постараться, чтобы обнаружить в этом заведении хоть кого-то, у кого они есть, — так же невозмутимо отвечает ректор. Хм, а его не так просто вывести из равновесия…
— Включая вас?
— В первую очередь. Или думаешь, много мудрости в решении не докладывать о незарегистрированном маге эфира?.. — тихо вполголоса интересуется герцог и вдруг в полную силу легких рявкает так, что я вздрагиваю и делаю шаг в сторону. — Адепты Меган Доэрти и Джан Кумар, какого худда вы шатаетесь по Академии после отбоя⁈
Из-за статуи каменного дракона, который расположился в холле первого этажа, выглядывает красная как бурак смущенная брюнетка, которая на ходу поправляет форменную юбочку, и долговязый и как обычно наглый Джан Кумар.
— Через пять минут чтоб были в комнатах! — приказывает ректор и уточняет под разочарованный стон парня. — Каждый в своей!
— Не ректор, а звер! Где мужская чэсть, панимаэшь⁈ — театральным шепотом, слышимым на весь холл, возмущается говорливый Джан. Одновременно подпихивает в спину смущенную брюнеточку и тут же восхищенно присвистывает. — Вай мэ! А сам-то тоже дэвушку «гуляет»!
— Джан Кумар-р-р!!! — разъяренно рычит герцог. — Даю одну минуту! А завтра в девять ко мне!
— Да понял я, понял! — вопит Джан и почти бегом скрывается в коридоре. Смущенной девушки-студентки уже давно и след простыл.
Мы выходим на улицу. Сегодня неожиданно ясная теплая ночь. Лицо обдает свежестью и я задираю голову, глядя на непривычные местные созвездия. Хотя некоторые я уже знаю. Вон то, например, «Русалка», а рядом чуть левее и выше «Дракон». А впереди почти над крышей моей лавки зависло созвездие «Грифона».
— Любишь смотреть на звезды? — хмыкает герцог.
— Да, — неожиданно признаюсь. — Там где я росла их никогда не было видно. Слишком светло ночью от горящих окон домов, фонарей, автомобильных фар и вывесок. Такие яркие и большие звезды можно было увидеть только где-то за городом, в глухих местах.
— «В глухих местах», — эхом повторяет за мной мужчина, глядя на меня своими пронзительными синими глазами. — Похоже, после технических чудес твоего мира, наш кажется тебе отсталым и устаревшим.
Я смущаюсь, понимая, как это прозвучало вслух, хотя я ничего такого не имела в виду.
— Нет-нет! Не правда! — поддавшись какому-то порыву, прижимаю ладонь к его груди. Словно этим жестом пытаюсь его убедить в том, как сильно он не прав.
Хотя сама не знаю, как объяснить все то, что я чувствую.
Рассказать, что в том мире я была никем? А после смерти мамы еще осталась и в одиночестве. А здесь у меня появился дедуля Шарль, Яшка, Хани и Лавка — моя Алхимическая Лавка. Я чувствую себя живой и нужной — и именно это ощущение не заменить никакими благами цивилизации.
Но вместо этого молчу, глядя в потемневшие глаза ректора.
Даже сквозь рубашку я чувствую какая горячая у него кожа. Ладонь словно обжигает, но оторвать ее нереально. Меня словно притягивает магнитом.
И уж точно не ожидаю того, что он вдруг обхватит меня за плечи одной рукой, а вторую запустит в волосы и притянет к себе, накрывая мои губы своими.
Его губы теплые, чуть шершавые и нежные. Но почти сразу вся нежность превращается в какую-то болезненную безумную страсть. Не в силах оторваться друг от друга, мы целуемся на пороге лавки, позабыв обо всем.
Он вжимает меня в свое тело. Его язык сплетается с моим, он прихватывает то верхнюю, то нижнюю губку, целует глубоко и страстно. И я отвечаю, не в силах это остановить.
Боже! Что я делаю⁈ Что МЫ делаем⁈
Мне нужно, чтобы он женился на саэре Блумфилд, для того, чтобы я освободилась от метки, а не целовал меня! У него невеста — урожденная аристократка, богатая и красивая. У меня — Алхимическая Лавка, запретная магия, куча проблем и… и брачная метка о которой он не должен узнать.
Но все идет совсем не так и не туда. Точнее очень даже туда. Наглые пальцы мужчины поддевают декольте, касаются обнаженной кожи, а меня словно бьет током, возвращая в реальность.
— Нейтан!.. — я со всей силы упираюсь ему в грудь. — Хватит! Хватит…
Меня почти трясет от эмоций, но сладкая пытка все же заканчивается. Дракон все еще держит меня в объятиях, но хотя бы не целует. Опускает голову и глухо стонет мне на ухо:
— Это какое-то сумасшествие…
Мы вновь замираем в объятиях друг друга. Наконец он отстраняется, выпускает меня из своих сильных рук и явно хочется что-то сказать, но я успеваю первая:
— Ничего не было. Просто забудем… об этом.
Я натыкаюсь на его взгляд и сердце пропускает удар. Контрастные ночные тени делают его лицо резче, а лаза кажутся почти черными и очень-очень злыми.
— Хорошо, — произносит таким тоном, что ничего хорошего тут явно нет. Скорее таким тоном отправляют на эшафот осужденных.
Ох, можно я уже пойду, а?..
Пока я думаю, как мне сбежать, Нейтан вдруг протягивает мне кожаный мешочек-кошелек. В нем явно что-то звенит. Да и сам кошелек кажется тяжелым, полным монет.
— Чуть не забыл. Держи.
— Что это?
— Это награда за тех разбойников, которых ты… м-м-м, обезвредила в деревне Колкрик. За них была назначена награда в девяти муниципалитетах. Живыми или мертвыми.
— Нет! — я отшатываюсь, словно Нейт предлагает мне ядовитую змею. Даже закрываюсь руками, обхватывая себя за плечи.
— Что ж, — герцог медлит и опускает кошелек на крыльцо. — В любом случае они твои. Спокойной ночи, золотце.
Дракон исчезает в темноте парковой дорожки, а я выдыхаю, еще раз смотрю на кошелек с монетами и решительно захлопываю дверь.
Глава 16
— Ты с ума сошла⁈ Кто ж деньгами вот так разбрасывается, а⁈ — возмущался кот, тараща и без того немаленькие глаза и картинно прикладывая лапы к сердцу. Правда сердце у него почему-то находилось в желудке, что в общем-то было похоже на правду.
Кот даже сбегал на крыльцо, но кошель с монетами, который оставил ректор, словно сквозь землю провалился.
— Укр-рали! Спер-рли! Мр-ряу! — возмущался домовой. — Денежки! Деньжищи наши!
— Яш, да какие это деньги? — всхлипнула я, не выдержав психологического давления. — Это ж не трудом заработанные, а за… разбойников убитых.
Честно сказать, та ночь до сих пор снились мне в кошмарах. Пастух, с перерезанным горлом. Оранжевое зарево в ночном небе от горящих деревенских домов и двое заросших мужиков с тесаками в руках. От них почему-то ужасно воняло козами и прокисшим пивом.
А еще их мысли и много-много эмоций. Какой-то азарт, адреналин, бьющий в голову, бахвальство и возбуждение. Возбуждение добычей, кровью и девицей, на которую они неожиданно нарвались после грабежа.
Вот только девица неожиданно для самой себя и для них оказалась магом эфира…
Дальше вспоминать я не хотела и не могла. Слишком все грязно и страшно было. Я помотала головой, отгоняя воспоминания и вернулась мыслями на кухню в родной бубнеж кота.
— Очень даже нормальные деньги! — Никак не сдавался хозяйственный домовой. — Это ж официальная награда. Да ты считай еще сотню людей спасла, которых эти душегубы могли бы в будущем прихлопнуть. Мы бы за них крышу починили. Знаешь скока хороший плотник стоит? А ты их вот так вот на крыльце бросила.
— Так, все! — я зло хлопнула по столу, косплея ректора. — Не хотела и не взяла. А деньги на крышу я и нормальным способом заработаю. Понятно? Ты, в конце-концов, домовой дух Алхимической Лавки или фамилиар охотника за головами? Хочешь у Барга спрошу, он тебя к какому-нибудь ведьмаку пристроит? Будешь вместе с ним по урочищам шастать и денежки за убитых болотниц пересчитывать?
