Кузнец. Том 4 (СИ) - Пожидаев Евгений

Големами я тоже не мог заняться, ведь у меня в поместье все еще гостил Гена. Елена рассказала мне, что он много времени проводил в саду, один раз тренировался в зале, а больше ничем таким не занимался, разве что очень распробовал блюда Веры Ивановны. Ну и хорошо, а то вдруг бы стал приставать к слугам, и тогда пришлось бы непрозрачно намекнуть, что брат здесь не хозяин, а гость.

К слову, ужинал я уже вместе со старшим братом за одним столом. Он расспрашивал меня о рейде, но рассказать всю правду я не мог. Во-первых, незачем, а во-вторых, Ирина Николаевна все-таки успела меня попросить не подключать к делу аристократов, иначе того, теперь уже бывшего работника Гильдии, могут спугнуть.

— Я тут подумал, а почему бы нам не сходить вместе в рейд? — Гена посмотрел на меня, закинув в рот кусок котлеты с картофельным пюре.

— Гена, я бы с удовольствием, но у меня пока несколько другие планы, — ответил я, закусывая хлебом ложку красного наваристого борща.

— Ну да, ты же у нас теперь занятой. Добыча из Подземелья, поставка, кузнечный цех… — Гена произносил это с ноткой сарказма в голосе, как бы намекая, что у всех благородных полно дел. — Да ладно тебе, Ром! Может, хотя бы найдешь время на спарринг? Все-таки интересно, это Максима я за столько лет знаю, как облупленного, а ты — темная лошадка, как выяснилось. Сам духовный молот — для меня это уже что-то новенькое.

— Если не буду слишком занят, то, думаю, можем устроить.

— Отлично, — довольная улыбка нарисовалась на лице брата.

— Твою мать! Что значит, его видели в отделении⁈ Ты хочешь сказать, что он жив-здоров⁈

Щеглов вскочил со скамьи и отвлекся от жима лежа. Вспотевший, в майке и шортах, он напоминал разъяренного снежного человека, которого заставили нарядиться в человеческую одежду.

В зале здоровяк никогда не стеснялся своей пышной растительности. Разве что быстро перегревался из-за нее. А еще в душе приходилось тратить много геля и шампуня, главное — потом не поскользнуться на пене.

— Он пытался найти подкупленного сотрудника. Потом его видели с заместительницей главы отделения.

— Сука! Дрянь! — смачно выругался Щеглов.

Он в этот момент почувствовал такой прилив злобы, что реально начал скрипеть зубами. И звук этот больно бил по ушам мужчине, который доставил плохие новости. А еще он знал о некоторых особенностях господина, а потому предусмотрительно начал медленно отходить назад.

Неконтролируемая ярость — побочное действие от алхимического зелья — с новой силой ударила в голову Щеглову. Во-первых, он очень не любил терять свои деньги, а их пришлось потратить на подкуп и на подготовку очень много. Неприлично много. Во-вторых, еще больше его злил сам факт того, что какой-то вчерашний школьник Чернов умудрился выйти сухим из воды.

Здоровяк подхватил штангу и легко поднял — на секундочку, трёхсоткилограммовый снаряд! От злости он начал гнуть ее. Тяжелые блины полетели во все стороны, а затем и сама штанга, принявшая форму кривой восьмерки.

Лишь минут десять спустя, когда Щеглов уже выбился из сил и разнес половину спортивного зала, к нему приблизился мужчина и любезно спросил.

— Василий Юрьевич, что велите делать?

— Готовь зелье-берсерк и людей. Ночью мы заедем к одному щенку в гости, — Щеглов уже практически подавил приступ ярости.

— Простите, господин, но могу я поделиться своими мыслями. Вы просили меня это делать почаще… — мужчина помялся, но увидел одобрительный кивок и продолжил: — Второе нападение на поместье точно привлечет к ситуации лишнее внимание.

— Плевать мне на твое мнение, — прорычал Щеглов и в порыве злости выплюнул осколок зуба. — Никто не будет расследовать это дело! Аристократы дохнут направо и налево, тем более молодые, а еще и в нашем городе. Это же не столица!

— Но…

— Заткнись, пожалуйста, — проворчал Василий Юрьевич, массируя виски, а затем и глаза, причем так, будто хотел вдавить их поглубже в глазницы. Лишь позже прошептал: — Да Череп старший мне еще «спасибо» скажет…

Глава 13

Непонятный шум где-то снаружи, просыпаюсь и невольно вскакиваю. Тут же подбегаю к окну, ловко обегая журнальный столик и стул, что стоял у письменного стола. Не успеваю толком понять, кто на нас напал, как слышу удары в дверь.

— Открыто! — громко отвечаю, а сам уже умываю лицо и надеваю одежду, попутно настраиваясь на боевой транс. Жалко, на броню нет времени, но и без нее могу вполне успешно сражаться.

Секунд десять и вот мы вместе с одним из бойцов бежим на улицу, чтобы дать отпор тварям, что смели напасть на мое поместье посреди ночи. Гвардеец вводит меня в курс дела:

— Напали со стороны реки и прямо с дороги.

— Понял! Найди Юру и вели не вмешиваться, сообщи остальным, чтобы спустились в подвал.

— Господин, так уже! Ворон отправил молодняк!

— Молодец, — хлопаю его по спине.

— Держите, — он протягивает мне рацию, после чего наши пути резко расходятся.

— Ворон!

— Мы вовремя среагировали, — отчитывается капитан гвардии. — Но против нас не наемники!

— А кто?

— Я уверен, это лучшие бойцы родовой гвардии.

— Значит, бой будет непростой, — отвечаю я. — До связи, держи в курсе.

Справа от меня вдруг вырисовывается Михаил. Он неумело достает меч из ножен, что болтаются у него на поясе.

— В этот раз я…

— В подвал, быстро! И помоги остальным слугам! — я нагло выхватываю оружие из его руки и бросаю на траву, а парня толкаю в плечо.

— Сделаю! — уверенно хмурится он, не смея перечить моему слову.

Геройствовать он собрался! Вот еще!

Будто когда-то сражался насмерть хотя бы с какими-нибудь бандитами. Нет уж, Михаил полезен в других делах, поэтому незачем ему убиваться о хорошо обученных родовых воинов. Это была бы глупая смерть, а я — плохой господин, что ее допустил.

Вдалеке слышу рев боевых заклинаний, кажется, молния и воздух, возможно, что-то еще. Родовые воины с посохами — должно быть, и впрямь элитное подразделение, ведь посохи базово всегда дороже арбалетов, за редким исключением, уже не говорю о кристаллах маны, которые нужны для заклинаний.

Бойцы «Молота» уже выбежали из казармы и дружной группой бегут к заднему двору. Думаю, присоединиться к ним или, наоборот, помочь гвардейцам и бойцам, что отбиваются со стороны дороги.

— У входа человек с духовным оружием! — сообщает Ворон через рацию.

Собственно, это окончательно подталкивает меня к выбору. Бойцы «Молота» — сильные ребята, их вклад в защиту гвардейцы точно оценят, поэтому доверю им одно из направлений. Как раз на втором буду максимально полезен сам.

— Господин! — звучит нервный голос Наглого в рации.

— Говори! — отвечаю я.

— Это не человек! Это мутант, на…

После того, как я прикрикнул на Наглого и велел ему «прийти в себя», пока я бежал на подмогу, он все-таки смог мне поведать, что среди хорошо обученных родовых воинов на них напал еще и какой-то здоровый волосатый мужик невероятной силы.

Со слов Глеба, он отличался неконтролируемой яростью и запредельной физической силой. Запросто прыгал на несколько метров, как жаба и в то же время мог легко швырнуть труп кого-то из нападавших с такой легкостью в моих бойцов, будто всю жизнь метал девяностокилограммовые снаряды. Ах да, еще он орудовал необычным духовным оружием — огромным зазубренным тесаком.

Раза два я успеваю подумать и прикинуть, что за чудовище такое решило напасть на мои земли. А вот оно! Черт, это же сам виконт Василий Щеглов, в той папке, что мне принес Илья, было его фото. Старое фото…

Надо будет потом пригрозить другу, ведь на фото красовался обычный пухлый мужичок с прической в стиле «озеру в лесу», а не этот мохнатый монстр, целиком вылепленный из мышц. И он прямо сейчас несется в мою сторону, перебирая руками по земле, нисколько не меньше, чем ногами.

Пока гвардейцы перестреливаются и перекидываются друг в друга боевыми заклинаниями, Щеглов напрягается, как пружина. Он отталкивается ногами и руками — на всей скорости мчится точно в меня. Еще в полете он материализует духовный тесак. И правда, оружие может испугать плохо подготовленных людей.