Волшебство с ароматом кофе (СИ) - Серебрянская Виктория

Мартиниан говорил так, будто размышлял вслух. И я сидела как мышка, боясь даже лишний раз вдохнуть, надеясь, что принц скажет что-то такое, что поможет мне понять, что ждет меня впереди. И продолжала молчать, ожидая продолжения даже тогда, когда синеглазый умолк, кажется, полностью погрузившись в сои нерадостные размышления.

Как-то странно развивался сегодняшний вечер: где-то час назад я ненавидела и боялась того, кто стал моим супругом, пыталась придумать, как избежать встречи с ним. Сам Мартиниан пришел в мою комнату с таким видом, будто собирался взять меня силой. А его поведение до этого в столовой? Оно вообще не поддавалось никакой критике. Вот только поговорив с принцем, я начала лучше понимать мотивы его поведения. И тем не менее мозаика в моей голове до конца складываться отказывалась.

В конце концов, осознав, что продолжения разговора, скорее всего, уже не будет, я тихо спросила:

— Что теперь будет? Со мной, со всеми нами?..

Я была права, принц слишком глубоко задумался и забыл, где находится. При первых звуках моего голоса он словно проснулся. Вздрогнул, непонимающе посмотрел на меня, потом потер лоб и вздохнул:

— Ложитесь спать, Эмма. Мы не будем консумировать брак. Конечно, для начала нам нужно выбраться из магической ловушки и добраться домой. Убедиться, что Альфред не натворил за время моего отсутствия ничего непоправимого… — Мартиниан снова поморщился, и я услышала, как он бормочет себе под нос: «Бедная матушка!..»

— А если натворил? — вырвалось у меня.

Я тут же пожалела о своей несдержанности, потому что лицо Мартиниана словно заледенело.

Принц долго смотрел на меня в упор, кажется, даже не мигая. А потом сухо отрезал:

— Я разберусь. Не переживайте, Эмма, вам не придется отвечать за то, что натворили другие. Как только последствия глупой выходки Альфреда будут устранены, я обращусь к храмовникам, и они объявят наш брак недействительным, как неконсумированный и заключенный под принуждающим амулетом. А пока отдыхайте!

Мартиниан встал со стула и, не оглядываясь на меня, пошел прочь. А я еще долго глядела ему вслед даже после того, как закрывшаяся дверь отрезала от меня фигуру принца, а в коридоре стихли его шаги. Настроение снова скатилось к отметке «ниже нуля». Хорошо, конечно, что мне ничего не грозит. Даже стать настоящей супругой этому коронованному…

В этом месте своих рассуждений я запнулась. Потому что поняла две вещи: Мартиниан еще не коронован. И при таком раскладе сил еще не факт, что коронуется. А ну как пока мы здесь на острове прохлаждаемся, его шустрый братик свергнет папашу и про***т все королевство? Тогда не только мне, но и Мартиниану некуда будет возвращаться. А уж перспектива избавиться от брака с ним и вовсе в таком случае превращается в туман.

Укладываясь этой ночью спать, я думала над тем, что мне нужно придумать какой-нибудь запасной вариант получения дохода. Помимо кофе. Кофейная империя хорошо. Но только в том случае, если этот напиток уже известен в этом мире. Или мне удастся безболезненно научить местных его пить. А если нет? Надо завтра хорошенечко расспросить Нору.

Глава 10

Утром я проснулась раньше, чем пришла камеристка. Чуть ли не впервые с момента моего попадания в этот мир. Успела подняться, привести себя в порядок и уже заканчивала одеваться, когда медленно приоткрылась дверь, едва слышно скрипнув петлями, и в комнату на цыпочках прокралась Нора с блуждающей улыбкой на губах.

Если честно, эта улыбка меня почему-то разозлила. Вот чему, спрашивается, Нора улыбается? Тому, что вчера Мартиниан собирался применить ко мне силу? Вряд ли после публичной демонстрации отношения ко мне за ужином кто-то мог подумать иначе.

Разглядев, что постель пуста, камеристка перестала улыбаться, остановилась и недоуменно огляделась. А заметив меня, поспешила присесть в книксене:

— Доброе утро, ваша светлость! Позвольте, я вам помогу!

Я как раз воевала с волосами, что для меня, привыкшей к фену, плойке и прочим благам цивилизованного мира, было непросто. А потому, несмотря на обуревавшую меня злость на Нору, даже и не подумала сопротивляться, передала служанке расческу с затаенным облегчением.

Пока камеристка меня причесывала, в зеркале то и дело мелькали ее горящие от любопытства глаза и прикушенная губа. Похоже, Нора боролась с собой, чтоб не спросить, как прошла ночь. Я не собиралась облегчать ей жизнь. Возможно, мое поведение было неправильным, некорректным, но я ничего не могла с собой поделать. Как бы ни старалась сдержаться, а раздражение на камеристку, которая вместо того, чтобы меня поддержать, с готовностью принялась обряжать меня к первой брачной ночи с жестоким мерзавцем. Это хорошо, что вместо Альфреда оказался Мартиниан, хорошо, что ему все же не чуждо некоторое благородство. Что бы я делала, если бы реально оказалась на острове с младшим принцем? В общем, правильно это было или нет, но я обижалась на весь белый свет. И вот так, мелко вымещала на Норе свое недовольство. Скорее всего, это не делало мне чести. Но справиться со своими чувствами я не могла.

Во время разговора с Мартинианом прошлым вечером во мне словно плотину прорвало. Я с огромным опозданием начала жалеть себя и утраченную жизнь. Может быть, тому виной было накопившееся напряжение, может быть — я, наконец, осознала, сколько трудностей у меня еще впереди. А возможно банально это был предменструальный синдром. И это пришло мне в голову, лишь когда я шла по коридору по направлению к столовой. Я вдруг сообразила, что в этом мире нахожусь уже больше месяца, а женских дней у меня еще не было. И чтобы это значило? Сбой цикла вследствие всех потрясений? Или прежняя хозяйка тела с кем-то успела нагрешить? От последней мысли меня прошиб холодный пот. Вот только этого мне еще и не хватало! Если это окажется правдой, Мартиниан меня со свету сживет!

За завтраком расположились в том же порядке, что и вчера. То есть, я и Мартиниан на разных концах стола. Правда, сегодня за столом было больше народу. Пришли даже Клайд и Нора. Так что одинокой и заброшенной я себя уже не ощущала. Хоть и настроение было где-то ниже подвального этажа. Особенно от любопытных взглядов исподтишка, которые я то и дело ловила на себе.

Насколько я поняла, за столом отсутствовали только дежурные, находившиеся на корабле. И после завтрака Мартиниан в сопровождении Линнарта собрался побывать на корабле и у магической завесы. Чем буду заниматься я, никого не интересовало. Так что, доев, а вернее, доковыряв то, что лежало на тарелке, я отправилась в рощу кофейных вишен. И даже Нора, отвлекшаяся в этот момент на разговор с Клайдом, не бросилась меня догонять. Стало обидно и одиноко. Вот зачем, спрашивается, Линнарт настоял на побудке Мартиниана? Как было без него хорошо!

О том, что я собиралась сегодня расспросить Нору, чтобы выяснить, каким еще бизнесом можно в этом мире заработать себе на жизнь, я вспомнила только на полдороги к роще кофейных вишен. И сразу же позабыла, потому что… Потому что увидела первые розовеющие вишенки на ветках! Урожай начинал спеть! Мне срочно нужно было думать о том, как и куда собирать спелые ягоды!

Обратно во дворец неслась как угорелая. Подобрав юбки выше колен. Будто за мной гналась стая голодных волкодлаков. Но перед этим я обошла все деревья в роще и пришла к выводу, что на острове растет сорт вишни с красной кожицей после вызревания. Хорошо или плохо это, я пока не знала. Очевидно было одно: отобрать спелые ягоды будет совсем просто. По цвету ягод.

— Пек! — с порога заорала я, едва ворвавшись во дворец.

Кривоногий боцман появился из того прохода, который вел к нашим комнатам и спуску в подвал, хмуро на меня посмотрел:

— Да, ваша светлость?

Боцман, по-моему, в принципе не умел улыбаться. Но сейчас мне на это было плевать. Мне требовался его профессионализм:

— Пек, мне нужна твоя помощь! — запыхавшись, заявила я. После бега дыхание восстанавливаться не спешило, слишком быстро я возвращалась во дворец. — Нужны бочки и несколько матросов мне в помощь!..