За тридцать тирских шекелей - Корецкий Данил Аркадьевич

– Да, – подтвердил Альтотас. – Это восток…

Когда стемнело, начались выступления бродячих артистов: фокусник глотал шпаги, изрыгал огонь, делал невидимыми предметы, силач гнул подковы… Потом несколько молодых стройных девушек, – две брюнетки и блондинка, – в прозрачных платьях, сквозь которые просвечивали золоченые трусики и лифчики, танцевали перед разгоряченной публикой. У них были выкрашены в разные цвета пальцы ног и рук, глаза подведены черной краской, губы намазаны красной помадой, движения гибких тел получались эротическими и быстрыми. Джузеппе не сводил глаз с блондинки – такой цвет волос редкость на востоке, тем более что без платков или капюшонов ходить здесь не принято. Что-то в ней казалось ему знакомым, хотя он не мог определить, что именно. Да и вообще, в этих краях женщины нечасто появляются на публике, а когда все-таки появляются, то закутаны так, что их трудно отличить от мужчин. Полуголые танцовщицы с вызывающей раскраской вызвали небывалый ажиотаж, зал возбужденно гудел.

Подчинялись девушки двум мордатым братьям-киликийцам: Азефу и Зифару, которые по-хозяйски развалились за угловым столиком и самодовольно наблюдали за реакцией публики на выступление танцовщиц. Когда танцы закончились, девушки сели за стол к своим то ли телохранителям, то ли хозяевам. Это тоже было против правил: женщин следовало кормить в отдельной комнате, но киликийцы все правила презирали и этим гордились. Правда, репутация у них была соответствующей, но они и ею гордились.

Танцовщицы поужинали и принялись за фрукты, кофе и сладости. К угловому столику то и дело подходили разгоряченные мужчины и шептали что-то на ухо Азефу. Тот с презрительной миной качал головой, и пара подручных головорезов оттесняла очередного незадачливого просителя в сторону. Джузеппе, вздохнув, отвернулся. Ему уже было ясно, чем закончится этот торг.

– Не пора ли нам отдыхать? – спросил Альтотас, допивая кофе. – Завтра с рассветом двинемся в Каир.

– Пожалуй, – нехотя ответил Джузеппе. Настроение у него почему-то испортилось.

– Еще пара затяжек, и я готов отойти ко сну, – сказал куривший кальян Али. Он находился в благодушном настроении. Лицо раскраснелось, и шрам на щеке выделялся белым рубцом.

И вдруг Джузеппе увидел, что блондинка достала небольшой нож с блестящей рукояткой и принялась чистить им апельсин. Не может быть! Сердце заколотилось сильнее, как загипнотизированный, он встал и направился к угловому столику. Азеф с любопытством повернул ему навстречу свою круглую небритую физиономию, покрытую крупными каплями пота. Но Джузеппе не обратил на киликийца никакого внимания: он рассматривал нож в руках блондинки. Перламутровая рукоятка, на которой изображено солнце, испускающее поломанные косматые лучи. Такие ножи когда-то делали в Марселе и привозили в портовые города Италии. Это был тот самый нож, который он когда-то давно, в Палермо, еще будучи совсем мальчишкой, украл у сына пастора – ябеды Фредо, и подарил дочери фокусника Грации… Ошибки быть не могло: вот и вилочка, которая прячется в блестящей рукоятке и которой блондинка ест аккуратно нарезанные кусочки апельсина…

– Здравствуй, Грация! – обратился к девушке Джузеппе. – Помнишь меня? Палермо, дворцовая площадь, фокусы…

Блондинка вскинула на него взгляд густо накрашенных глаз, всмотрелась.

– Джузеппе?! – радостно воскликнула она. – Ты мне недавно приснился!

– Чего тебе надо, парень? – недобро спросил Азеф. – Все разговоры веди со мной! Это моя женщина, и говорю за нее я!

Подручный киликийца, с лицом профессионального убийцы, вырос перед Джузеппе и оттолкнул его в сторону. Но тут же возле столика появился хозяин таверны, который что-то пошептал в ухо Азефа, и тот нехотя сделал знак подручному, отсылая его на место.

– Кто бы он ни был, пусть ведет себя как положено! – недовольно сказал Азеф, ни к кому не обращаясь. – Для нас он не сделал ничего, чтобы заслужить уважение! А кто такой Жоржео – нам все равно!

– Да, каждый должен знать свое место! – вмешался Зифар. – Нам нет дела до него, а ему – до нас!

Братья были похожи друг на друга – крупные, страдающие избыточным весом, небритые, небрежно одетые и бесконечно наглые. Они напоминали специально выращенных для боя быков.

– Уходи, Джузеппе, – печально сказала Грация по-итальянски. – Прошло много лет, все изменилось… Сейчас я невольница этих людей, а им ничего не стоит убить кого угодно!

– Не говори на своем варварском языке! – рявкнул Азеф и замахнулся. Грация отшатнулась, закрыв лицо руками. Чувствовалось, что ей не привыкать к побоям.

– Похоже, что ты не уважаешь других людей, в том числе и женщин! – холодно сказал Джузеппе. – Неужели ты думаешь, что таким образом сам можешь завоевать уважение?!

– Мне плевать на уважение таких, как ты! – выпятил мясистую губу киликиец. – Советую не лезть на рожон, иначе я не посмотрю, что тебя здесь считают важной персоной! Для нас вообще не существует важных персон!

– Точно! – кивнул Зифар. – Только те, кто заплатят за девчонок хорошие деньги, смогут ими попользоваться!

Развернувшись, Джузеппе вернулся на свое место. Сейчас он с удивительной ясностью понял, что в сложившейся ситуации не играет никакой роли ни его фальшивый диплом графа, ни многочисленные навыки хитрости и обмана, ни авторитет среди солнцепоклонников, ни уважение хозяина таверны…

– Что случилось? – невозмутимо спросил Али, выпуская кольца сизого дыма. – О чем ты говорил с этими скотами?

Джузеппе невольно подумал, что Али – человек другой породы, он создан для боя быков, да и с профессиональными убийствами справляется, наверняка, не хуже киликийцев.

– Эта девушка со светлыми волосами… Она подруга моего детства. А оказалась их невольницей, – коротко изложил Джузеппе суть дела. – Я хочу ее забрать. Ты можешь мне помочь?

Али нахмурился и ничего не ответил. Но Джузеппе знал, что он никогда не оставляет вопросов без ответа. И действительно, после продолжительного размышления руководитель «Волков пустыни» вышел из глубокой задумчивости.

– За этими шакалами много неоплаченных долгов, у них немало кровников, к тому же они захватывали и продавали в рабство свободных людей, – медленно произнес он. – Они опасны, как ядовитые змеи, и даже более, потому что коварство и хитрость змеям, как правило, несвойственны… Но с ними не хотят связываться, чтобы не навлекать неприятности… Они этим и пользуются!

– Может, выкупить девушку? – спросил Альтотас. – Мы неплохо заработали на лечении, да и в кости в последнее время нам везло…

– Выкупить у них ничего нельзя! – отрезал Али. – Вспомни: много ли ты заключил сделок с ядовитыми змеями?

– Я понимаю, Али, но все же постарайся что-то придумать, – попросил Джузеппе. – Я не останусь в долгу! Ты меня знаешь!

«Волк пустыни» кивнул.

– Да, я тебя знаю. Хотя советую тебе не ловчить за игрой в кости: тебе могут просто отрубить руку. И тогда ты не сможешь вернуть долг…

– Хорошо, Али, – кивнул Джузеппе. – Но это значит, что ты придумал, как можно решить вопрос?

«Волк» пожал плечами.

– Конечно. Если ты подойдешь к этим шакалам и выстрелишь им в головы, то сможешь забрать всех женщин.

– Я?! – ужаснулся Джузеппе. – Выстрелю в головы?!

– Да, – самым будничным тоном пояснил Али. – В зале примерно трое-четверо их охранников и пятеро моих людей. Мы перебьем остальных, и вопрос будет решен! Даже если к ним придет помощь, то все равно в ближайших окрестностях найдется несколько десятков «волков»… Только лучше убить всех одновременно, чтобы никто не ушел!

Джузеппе и Альтотас переглянулись. Предложение было слишком неожиданным и шокирующим.

– Ты же говорил, что они опасны, как ядовитые змеи, – растерянно произнес Джузеппе. – И потому с ними не хотят связываться…

– Именно так, – кивнул Али, отодвигая кальян. – Но ты же знаешь, как я поступаю со змеями?

– Гм, да… Но я не привык так поступать… И не смогу убить этих жирных свиней, потому что никогда этого не делал…