Призыватель нулевого ранга. Том 6 (СИ) - Дубов Дмитрий

Обычно, возвращаясь в мыслях к записке, переданной ясновидящим, Генрих XVIII всегда останавливался на том месте, когда он приказал казнить гонца, принёсшего ему столь ужасную весть, которая потом коренным образом изменила жизнь всех людей на островах.

Но сейчас он ясно вспомнил ещё одно обстоятельство, которое память старательно выкидывала прочь, но, как оказалось, у неё это не получилось.

Казнь происходила в тот же день, буквально через полчаса после того, как называвший себя ясновидящим передал ему свиток пергамента, сделанный под старину — как будто ему многие тысячи лет. Ну, понятно было, что это новодел, всего лишь замаскированный под древность, чтобы сильнее напугать короля.

В небольшом дворе присутствовали только сам Генрих XVIII и несколько палачей, бывших тогда при дворе. Ясновидящего поставили на небольшой помост и привязали к столбу, чтобы он не мог убежать. А под помостом сложили дерево, брёвна и облили их керосином — после чего подожгли.

Пламя охватило помост практически мгновенно — и фигуру, привязанную к столбу, тоже. Вот только та почему-то не горела. Одежда едва-едва тлела на нём, но не хотела загораться.

И тогда вдруг из-под глухого капюшона раздался смех. Именно его он слышал каждый раз, когда читал пророчество.

— Ты что, сказал он, думал так просто избавиться от меня? — раздался гулкий голос.

И в этот момент одежда вестника загорелась — не вся, только правый рукав. И мужчина вроде бы дёрнул рукой, потому что ему было действительно больно. Но при этом он продолжал стоять на месте и из-под капюшона наблюдать за королём.

— Чужак придёт за тобой, Генрих, — повторил он пророчество. — Но это не всё.

Его голос был слишком спокоен для человека, объятого огнём. Он должен был уже сгорать.

«Гори! Гори! Гори!» — мысленно шептал про себя Генрих, и при этом чувствовал какой-то мистический ужас, глядя на этот вздымающийся огонь и проступающую сквозь него фигуру человека. Правый рукав уже горел — это было отчётливо видно. И это было хорошо. Он должен сгореть полностью, не оставляя после себя никаких следов. Полностью сгореть.

— Но это ещё не всё, — насмешливо продолжал тот, который должен был давно превратиться в вопящий кусок горящего мяса. — В день твоей смерти я явлюсь к тебе!

И снова раздался этот дьявольский смех, после чего случилось невероятное! Огонь полыхнул ещё ярче — настолько ярко, что полностью скрыл фигуру, привязанную к столбу.

А когда пламя угасло, никакого человека возле столба уже не было — только зола от сгоревшего рубища.

И когда король вспомнил сейчас этот момент, он понял, что каждую минуту ждёт появления того самого незнакомца.

Генрих закрыл глаза дрожащими ладонями и попытался успокоиться, но у него ничего не получалось. Сердце билось в грудной клетке, как сумасшедшее, он едва мог дышать. Слюна, которую он пытался сглотнуть, не уходила вниз по пересохшей гортани. Короля полностью поглотила паническая атака.

И в этот момент в дверь постучали. Постучали, как положено — условным сигналом.

Генрих XVIII пошёл открывать, надеясь, что это наконец пришло известие о казни чужака.

Пока шёл, он вспомнил, что в описании, которое получил вместе с сообщением о самом чужаке, было написано: это призыватель, причём, необычный — нулевого ранга. Разве такие бывают? С другой стороны, ну, призыватель — что ж, он тоже призыватель. Ничего страшного.

— Можно казнить призывателей, если они покушаются на жизнь короля, — пробормотал он себе под нос и отворил дверь, ведущую к нему в зал.

— Ваше величество, — проговорил ему связной, — к вам прибыл Агунар — человек, награждённый вашими же титулами «Палач» и «Герой».

— И зачем он здесь? — спросил король, понимая, что паника захлёстывает его ещё сильнее.

— Он сказал, что участвовал в казни чужака и хочет вам что-то рассказать, — ответил человек, держащий связь короля с внешним миром.

— Участвовал в казни… — пробормотал король себе под нос. Он даже сам не поверил, что сказал это, но отступать было поздно.

— Пусть зайдёт. Расскажет, как они казнили чужака.

И буквально через несколько секунд в зал вошли двое людей. Один из них — с явными чертами жителя Островов. На нём действительно висели отличительные знаки «Палача» и «Героя».

А вот следом за ним вошёл юноша, который резко отличался телосложением, цветом волос. Он был слишком мощный и какой-то весь «не такой»: загорелый, упитанный, с здоровой кожей.

Взгляд короля сразу метнулся к пальцу второго посетителя.

Точно — кольцо призывателя, по большей части белого цвета. И, да, в записке же ему написали: призыватель необычный, нулевого ранга.

«Вот он, чужак», — понял король. И выронил из руки пергамент.

Глава 13

Сегодня Старр был тише и загадочнее, чем обычно. Арнам Дэус рассматривал его, слегка склонив голову набок.

Он только что признался себе, что ему всё-таки не нравится этот выскочка. Он был слишком прост, что ли? Нет, самого себя он, конечно, считал невероятно хитрым — и действительно, многим его уловкам позавидовали бы. Но вся эта изворотливость была на поверхности. Он не умел играть в долгую. Для Арнама «в долгую» означало планирование на двадцать–тридцать лет вперёд. Вот так играть он любил. А делать всё здесь и сейчас — это было скучно и бессмысленно.

«Дружище Арнам», — подумал Дэус. Достаточно было нескольких встреч, и вот уже помощник императора чувствовал себя в его кабинете, словно старый приятель.

Впрочем, он сам дал понять, что благоволит к Старру. Они снова встречались в кабинете Арнама Дэуса, но на этот раз ни сигар, ни выпивки не было вообще ничего.

Сам хозяин кабинета, казалось, к чему-то готовился. На нём был спортивный пиджак с усиленными локтями и прямые дорожные штаны, а не строгий костюм, как обычно.

— Ты куда-то намылился? — поинтересовался Старр у Анрама Старр.

— Ну, как сказать… У меня много дел, — ответил Дэус. — В том числе и в других регионах. Не везде, знаешь ли, погода такая замечательная, как в нашей благословенной империи.

— М-м. Благословенной империи, говоришь… — Старр подсел совсем близко к Арнаму и наклонился так, что между их лицами оставалось всего сантиметров пятьдесят.

Арнам предпочёл бы отодвинуться, откинувшись на спинку кресла, но не стал этого делать — потому что его визави, Элвин, мог воспринять это как проявление слабости.

Элвин Битчери — вот настоящее имя этого человека. Как ему удалось забраться так высоко по карьерной лестнице? Наверное, благодаря беспринципности, предательству и постоянному подсиживанию начальства. Другого объяснения у Арнама не было.

И да, до какого-то момента Старр, как он себя называл, был полезен главе Ордена демоноборцев. Но сейчас Дэус уже не мог сказать этого наверняка.

Человек, который пришёл к нему, что-то замышлял. Его глаза бегали из стороны в сторону, он даже начал чуть прихрамывать на ту сторону, где у него был протез — правда, Арнам прекрасно знал, что это не боевое ранение, как любил рассказывать Элвин.

Ещё на одной из памятных и очень откровенных встреч тот поведал, что напился, упал в сугроб, получил обморожение, а потом и вовсе заработал гангрену. Ногу пришлось резать почти под корень.

— Помнишь, ты сказал: «Что мы будем с этим делать?» — продолжал Старр. — И я ответил, что совсем скоро приду к тебе и обращусь по этому вопросу'. Я говорил, что мы решим эту проблему. Тебя никто не будет держать за слабака, который не может позволить себе убить того демона, котого он считает нужным, — произнёс он.

— А меня никто и не держит за слабака, — спокойно ответил Арнам Дэус. — Если ты по поводу императора… Что ж, император находится в своём праве. Но поверь, он не считает трусами тех, кто таковыми не является. Что же до остального наш государь и правда бывает достаточно резок. Но на нём громадная ответственность.

— То есть вы хотите сказать, что император погорячился? — спросил Старр.