(Не) любимая жена. Развод с оборотнем (СИ) - Мун Эми

В поход, да еще по городам своим? Тайком?! А-а-а! Сбежать решил! Как обычно на нее дела скинуть, а сам… Сам отдохнуть, чтобы жена под рукой не мешалась. Губы почему-то задрожали.

Марьяна отвесила себе мысленный подзатыльник и, расправив плечи и задрав голову, сделала вид, что ее интересует исключительно ларец с драгоценностями.

Но разве сестер проведешь? Девушки переглянулись, а потом Веселина махнула рукой.

- Ступай, Азиза. Ежели еще что услышишь или увидишь – сразу мне говори. А за старание награжу златом да упрошу хана чтобы твоим дочерям дозволил мужей по сердцу выбрать.

Глаза-косточки наполнились слезами.

- О-о-о, госпозя! Моя зизьнь – твая на век!

И исчезла.

Марьяна же с трудом перевела дух. Н-да… Тяжко, должно быть, женщинам кочевых народов приходится… И, видно, сказала это вслух, потому что Веселина живо откликнулась:

- Еще как тяжко! Дед моего мужа однажды повелел, чтобы каждую ночь на его ложе невинная была. До того дошло – совсем девочек к нему в шатер вели…

И взглянула в сторону Варвары. Марьяне подурнело до тошноты. Уж сколько бы ни было хреново с правами женщин в Великовелесье, а если сравнить с кочевниками, то здесь существовало хоть какое-то подобие нормальности. Женщина не могла выйти замуж, пока ей не исполнится восемнадцать весен, а за насилие над ребенком сажали на кол.

Причем, судя по записям, Дар лично казнил нескольких ублюдков.

А Веселина посмурнела ещё больше.

- ...Худое было время! Проклятия женщин звучали до того громко, что их услышала степная богиня Охин – Великая Мать. Она-то и наслала на хана немочь. Так с конца своего и выгнил, падаль ненасытная.

- А потом? – тихо выдохнул кто-то из сестер.

Веселина тоже вздохнула и рассеяно тронула монисто. (прим. автора – ожерелье из монет, бусин и разноцветных камней)

- Потом на трон отец моего мужа. А перед этим двух старших братьев одолел в борьбе за власть. И, памятуя гнев богини, вел себя с девицами не так жестоко. Однако гарем все же набрал… Правда, больше из привезенных рабынь. Одна из них родила Дэлгэра…

И взгляд Веселины затуманился. Но как ни старалась, Марьяна не могла отыскать в нем пылкого обожания. Да и другие сестры не спешили впадать в романтичные воспоминания.

- Мой муж хоть гаремов не держал, однако свита из прислужниц имелась, - фыркнула Додона. – Так эти курицы размалеванные удумали, что я им девка пустоголовая. Ох и летели перья! Любо-дорого вспомнить. Теперь мышками пугливыми вдоль стен крадутся. Да и Алексий присмирел...

Присмирел всего лишь?! Марьяна возмущённо приподнялась, чтобы в красках расписать все, что думает о таких мужьях, но тут ее добили Лилея с Мирославой.

- Ох, сестрёнки, - вздохнула первая. – Ваши-то хоть служек по углам щипали…

- А наши два дурака на одной жениться вздумали! – стукнула кулачком по лавке другая. – Еле спровадили мы эту девку!

Марьяна тихонько села обратно.

- Но как же любовь? – вырвалось против воли. – Разве это жизнь - до скончания дней искать мужа под чужими юбками?

Во взглядах сестер мелькнула жалость. Как будто Марьяна сболтнула глупую наивность, над которой только посмеяться можно.

- Единственной быть всем хочется, - грустно улыбнулась Веселина.

- Да только не всегда можется, - закончила Додона. – Это ты имеешь право от оборотня метку требовать.

- А обычный мужик шеи не укусит, разве что клятву перед богами принесет, - добавила Мирослава.

- Однако редко такое бывает, - вздохнула Лилея.

Метка? Марьяна в первый раз о таком слышала. Хотя… Нет! Было в свитках, что оборотень мог женщину «своей» признать, если любил больше жизни. Но написано было настолько витиевато и путано, что Марьяна не стала разбираться. Все равно ей с Медведем предстоит развод.

- ...Зато счастье в другом найти можно, - снова откликнулась Веселина. – За первенца Дэлгэр позволил мне взять на обучение дюжину девочек, а затем самой устроить их судьбу.

- В Озерном крае к следующей весне целая изба для детей сирот и бедняков откроется! – похвалились двойняшки. - И ещё горница женской премудрости.

Только Додона принахмурилась.

- Никак мне не сладить с мужниным упрямством. Не хочет более идти на уступки для нашей сестры. Ну хоть закон принял, чтобы жена могла защиты требовать, ежели муж руки распускает.

- Должно быть, злится, что наследник все никак не получится, - обронила Веселина.

- Ох… за что от богов такая немилость…

И сестры совсем закручинились. А Марьяна от переизбытка эмоций слова сказать не могла.

Одно дело - читать о средневековых нравах. Другое – окунуться в них с головой. И то ей, как правительнице, положены бонусы. А про других она как-то начала забывать. Но вот сестры - нет. Стойкие, хоть выросшие среди ужасной несправедливости, они в меру своих сил пытались работать на благо женщин.

Конечно, прислужницы для них – мелочь! Да и по любви ли девушки вышли замуж? Теперь Марьяна не была так уверена.

А Веселина хлопнула в ладоши.

- Довольно о печалях толковать! Сколько слез ни лей, а забот все равно не убавится. Давайте лучше развлечемся маленько. Сходим, что ли, на ярмарку? Наберем лент да сахарных орешков, на воздушной лодочке прокатимся. И Варварушке весело будет, - ласково глянула на девочку, которая очень внимательно слушала их разговор.

Предложение было в высшей степени неожиданным.

- Так... день вроде не праздничный. Нет ярмарки, - протянула Марьяна, а сестры рассмеялись.

- Так ить никто и не сказал, что сегодня.

- И в Великовелесье…

- А если этот медведь толстошкурый думает, что хитёр сверх меры, то мы ему устроим.

- Живенько из похода своего примчится.

И тут до Марьяны дошло. Сестры решили сами по окрестным деревням погулять! А заодно ее прихватить. И ведь имели право!

- Н-но князь… он же не позволит!

Веселина так и вскинулась – аж монисто звякнуло. И прекрасное лицо вмиг стало суровым.

- Марья, довольно пугать-то! Сначала из лодки вывалилась да водяницу на ногу нацепила, потом в лихорадке лежала, а теперь будто бы прежняя! Аль хитрость твою женскую ключевой водой размыло?!

Марьяна мотнула головой.

- Вот ещё! Так повеселимся – всем на зависть...

Кажется, даже Варвара одобрительно цокнула.

- ...А князя я уговорю, - добавила решительно. – Есть у меня способ…

***

Дар

Искусница что-то задумала. Он чуял, как в легковесном аромате то и дело проскальзывала остринка, будто среди душистой малины пробились вдруг горьковатые ягодки калины. И видел бурю, что притаилась в синих омутах ее глаз.

Неужто о походе прознала? Могла ведь – сестры натащили с собой полон двор служек. И таких востроглазых – хоть под замок их запри. Особенно донимала Азиза. Уж эта раскосая змея шмыгала по терему за десятерых. Всюду побывать успела.

Дар закинул в рот последний кусок мяса и вытер губы расписным полотенцем. В головной горнице тут же воцарилось молчание. В иное время ему было бы все-равно, а теперь дыхание сбилось – до того пристален был взгляд Искусницы. Меч карающий, не иначе! Но пока еще в бархатных ножнах.

Дар тихонько кашлянул и оглядел собравшихся.

- Завтра поутру я покину терем на седмицу-другую. Властвовать по обыкновению Совет будет, однако без моего дозволения никого не казнить, из застенка не выпускать, а законов не принимать.

- Как скажешь, князь, - промолвил один из ближайших советников – старый Белояр.

Сестры тоже молчать не стали:

- Уезжаешь, братец? – протянула Веселина. – Наскучили мы тебе, видно…

- Вот и спеши повидать родню, - поддержала ее Додона и две другие.

Ну-ну… Стыдить его вздумали! Не на того напали.

- Моя дочь и жена вместе с вами останутся, видайтесь сколько сердцу любо. А Святозар со мною поедет.

Сын аж на ноги подскочил.

- Спасибо, батюшка!

И замер, взглядом умоляя дать ему позволение собирать походный мешок. Дар едва заметно кивнул. В тот же миг Святозара не стало в горнице. Дар неслышно вздохнул. Ну что за воин, скажите на милость? Никакой выдержки! Не даст ему Велес благословения…