Лекарь Его Величества. Том 2 (СИ) - Алмазов Игорь

— Вы не можете диктовать условия проведения олимпиады, — заявил Вадим Петрович.

С одной стороны, он был прав. А с другой… я не собирался сдаваться.

— Могу доложить в организацию лекарей о ваших условиях, — парировал я. — Давайте не будем доводить до такого.

В таком случае всю олимпиаду вовсе могут посчитать недействительной.

— Мне надо переговорить с начальством, — после короткого размышления заявил он. — Олимпиада откладывается на пятнадцать минут!

Он поспешно вышел куда-то в другое помещение. Интересно, с кем он там пошёл разговаривать? Наверное, с администрацией академии. Что ж, пускай, им всё равно придётся согласиться на это. Ведь я ручался за свои слова.

И если Министерство Магического Образования обратит внимание на этот случай, то олимпиаду всё равно придётся проводить заново. Но уже под их контролем.

За свою репутацию москвичи боятся очень сильно, это я понял уже давно.

— Спасибо вам, что решили восстановить справедливость, — подошёл ко мне один из участников. — Мы все подумали о том же, но никто не решился так в открытую это заявлять.

— Все меня поддержали, этого достаточно, — улыбнулся я. — Думаю, они согласятся на такие поправки в регламенте.

Вернее, у них всё равно нет особого выбора. Министерство Магического Образования диктует строгие условия для проведения подобных мероприятий. И москвичи могут отказаться только в том случае, если у администрации есть связи в самом Министерстве. А так ли это, мы скоро узнаем.

— Странно, что они в принципе придумали такое задание, — произнёс студент. — На первом этапе у нас просто был тест и демонстрация практического навыка.

— Как и у нас, — подтвердил я. — Вероятно, они пытаются нас завалить.

Но для чего? Сомневаюсь, что дело только в репутации. Скорее всего, дело в чём-то ещё. И не исключено, что виной тому может стать постоянное соперничество наших учебных заведений.

— Чтобы победил кто-то из их академии, — шёпотом добавил собеседник. — И это происходит не только с этой олимпиадой. Московская академия что-то задумала.

В этот момент к нам вернулся Вадим Петрович, и наш разговор резко прервался.

— Мы обсудили условия олимпиады, и в качестве клинических случаев будут использоваться только пациенты с обычными заболеваниями, — заявил мужчина. — Но нам требуется дополнительное время, чтобы подобрать нужное количество пациентов. Пока что вы все можете быть свободны, встречаемся здесь же в одиннадцать утра.

После этого выступления он покинул комнату. А я заметил, как зашептались между собой участники из Московской академии. Наверняка недовольны новым поворотом событий.

Я разговаривать ни с кем не хотел и вышел немного прогуляться.

— Николай! — сразу же поймала меня на улице Варвара Александровна. — Как олимпиада, уже всё?

— Нет, начало отложили на час, — удивлённо ответил я. — Всё в порядке?

Выглядела женщина очень взволнованно, потому я и задал этот вопрос.

— Не совсем, — она сделала два вдоха и выдоха, чтобы успокоиться. — Дело в том, что Московская академия пытается завалить всех участников из других академий. Но это ещё не всё. Таким образом, они пытаются показать слабость образования в других лекарских заведениях. А в нас, то есть в Петербургской академии, они видят самую большую угрозу. Поэтому они подали иск, и поэтому…

— Варвара Александровна, — я мягко тронул женщину за плечо, чтобы она успокоилась, — зачем им всё это?

— Они хотят упразднить все лекарские академии, — чуть успокоившись, произнесла она. — Сделать их филиалами Московской. Понимаете?

То, о чём она говорила, было очень странно. Пока непонятно, чем конкретно это грозило всей системе лекарского образования.

Программа обучения у всех одна, но каждая академия всё равно имеет собственные фишки в преподавании.

Изначально я думал, что Московская академия настроена только против нашей, но дело оказалось куда масштабнее.

И скорее всего, дело здесь в материальной выгоде. Руководство сможет стать ещё богаче, чем сейчас. Так я предполагал.

— А зачем им всё это? — спросил я у Варвары Александровны.

Может, у неё на этот счёт есть другое мнение.

— Вот этого не знаю, — призналась она. — Но мне всё это не нравится. Они подали иск на нашу академию. Я не могу разглашать суть.

— А сами вы разве не пытались изначально устроиться именно в эту академию? — спросил я.

— А вы как догадались? — удивилась Варвара Александровна. — Впрочем, неважно. Не совсем так, мы с братом с самого начала хотели именно в вашу академию. А в Московскую ездили на разведку. Я не могу разглашать детали.

Женщина слегка смутилась.

— Понятно, — кивнул я. — Мне пора возвращаться на олимпиаду.

— Я вам не сказала! — спохватилась она. — Всё моя рассеянность. Вам не нужно туда идти. Всё равно вы не сможете её выиграть. Только подтвердите, что наша академия не в состоянии дать достойное образование. Я уже предупредила Софию, и она ждёт нас в ресторанчике неподалёку. А я…

— Всё равно буду участвовать, — прервал я её. — Мне плевать на все их условия. Я смогу показать, что образование у нас самое достойное.

Не дожидаясь больше возражений, я развернулся и ушёл назад в корпус. Кое-что во всей этой ситуации начало, наконец, проясняться.

Но непонятно, зачем в принципе Московская академия всё это задумала. Неужто только ради денег и контроля над обучением будущих лекарей?

Ответ на этот вопрос в следующую же секунду мне услужливо подсказало новое всплывшее воспоминание. После того случая в приюте Красного креста я больше не испытывал подобного и даже уже решил, что вспомнил всё, что можно.

Но оказалось, нет. В моём воспоминании и заключался ответ на мучивший меня вопрос. В конце этого учебного года сам император Российской империи, Николай Третий, должен объявить о лучшей лекарской академии империи. И этой академии будет осуществляться всевозможная поддержка.

В моём воспоминании лучшей стала Московская академия. Но в этот раз она словно решила действовать более агрессивно. Как будто чувствует в нас более сильную угрозу, чем в моём прошлом проживании этой жизни.

Это, кстати, объясняет её желание упразднить остальные академии по всей империи. Тогда априори лучшей станут они сами, а точнее, их главный филиал в Москве. Сложные интриги… Видимо, обещали настолько большую финансовую поддержку, что москвичи пошли на подобные меры.

Но ничего у них не выйдет. По крайней мере, не со мной. Варвара Александровна решила, что лучшим вариантом будет вообще не принимать участия в олимпиадах. Якобы если мы не будем участвовать, то и не покажем некачественное образование.

Но я с этим не согласен, это было бы признаком трусости. А я выступлю. И выиграю.

— Господа, все пациенты найдены, так что снова могу объявить о начале олимпиады, — проговорил Вадим Петрович. — Отвечать вы будете по одному. Я буду вызывать вас по своему списку, вы получаете пациента и у вас десять минут на диагностику, установку диагноза и определение лечения. Всё понятно?

Все дружно закивали, и олимпиада началась.

Первыми отвечать позвали трёх студентов из Московской академии. Ну разумеется, это явно не просто так. Их наверняка проинформировали заранее о диагнозах.

Но на это я уже никак не повлияю, поэтому остаётся просто ждать своей очереди.

Ждать пришлось долго, меня вызвали последним.

Вместе с Вадимом Петровичем я зашёл в другую комнату, где меня ожидала молодая женщина.

— Ваше время пошло, начинайте, — произнёс Вадим Петрович.

Я подошёл к женщине и сел напротив неё, на специально отведённый для участника олимпиады стул.

— Добрый день, — кивнул я. — Как вас зовут?

— Вы правда будете тратить время на подобные вопросы? — тут же влез Вадим Петрович.

— Вы правда будете мне мешать таким образом? — парировал я. — У меня есть десять минут, вы сами сказали. И за это время я могу делать всё, что захочу.

Вадим Петрович кинул на меня какой-то злобный взгляд, но больше ничего не сказал.