Господин Хладов (СИ) - Шелег Игорь (Дмитрий) Витальевич

На выходе из дома я атаковал бойцов «саморезами», добил выживших сформировавшейся в руке ледяной саблей и, открыв дверь, ударил по столпившимся во дворе бойцам целым градом сосулек. Бил я по площади, делая упор не на качество и точность, а лишь на количество.

Мне понадобилось три удара, чтобы двор превратился в смесь мяса и льда, а затем ещё пару секунд для зачистки успевших сбежать противников.

Вскоре после заклинания Александра ворота на территорию особняка слетели с петель, и два автомобиля лиги влетели внутрь. Я тут же помчался назад, чтобы провести освобождённых родственниц к внедорожникам.

Лично прикрывая глаза упирающейся Кире, я попросил не смотреть по сторонам и Ольгу с Людмилой, но, наткнувшись на их красноречивые взгляды, предпочёл не настаивать. Зря. Если в доме они ещё держались, то на улице вывернуло обоих, и непонятно, кого быстрее.

Девушки отправились в особняк под охраной Николая и Александра, а мы с Бекишевым забрали Змушко и поспешили к ближайшему разлому — очень уж много вопросов у нас к нему возникло.

Пока я занимался делами, недавние пленницы попали к родным.

Кира тут же взлетела на руки мамы, плачущая Людмила постаралась спрятаться в объятиях отца, Ольга нашла утешение у бабушки, которая поглаживала ей волосы и тихо что-то шептала.

В какой-то момент, когда младшая Хладова несколько успокоилась, графиня решила использовать произошедшее в своих целях и тихо произнесла:

— Ты же хотела себе сильного мужа, который справится в любой ситуации? Вот и удостоверилась на практике в возможностях Гордея. До сих пор не понимаю, как ему удалось так быстро вас найти…

На последней фразе голос женщины дрогнул, показывая, как сильно она боялась за внучку. А та, к её удивлению, заплакала с новой силой.

— Ну что ты, моя хорошая? Всё уже окончилось, — вновь стала ласково шептать она, но Ольга подняла на бабушку заплаканные глаза и, покачав головой, горячо зашептала:

— Нет! Не отдавай меня ему! Тебя там не было! Он — мясник, чудовище и убийца! Прошу, не отдавай!

Глава 13

Допрос с пристрастием продолжался два дня. Именно столько сумел выдержать закалённый организм моего врага, который хотел не только отобрать созданную мной лигу охотников, но и поставил под угрозу жизнь членов рода Хладовых. И пусть ощущения тепла и симпатии к ним вызваны в основном влиянием родовой силы и личностью бывшего владельца тела, прощать Змушко я не собирался. Все, кто покусился на жизни членов моей новой семьи, должны умереть.

Такое же будущее в скором времени ожидает и генерала Залесского, который натравливал лидера отречённых клинков на нас и слишком много успел мне задолжать.

Однако если главу центра подготовки Андрей Геннадьевич сдал без лишних сантиментов и даже с удовольствием, то вот об остальном говорить отказался, оказавшись весьма крепким орешком, умевшим переносить боль. Даже мне, с немалым багажом опыта из прошлого мира, пришлось потрудиться, чтобы заставить его говорить правду.

Добыл я немало. Начиная с документов на отряд отречённых клинков, наличными средствами и весьма приличными суммами на банковских счетах на предъявителя, заканчивая компрометирующей информацией не только на рядовых егерей и командиров звёзд его отряда, но также на лидеров союзных и враждебных подразделений, различной величины чиновников и представителей силовых структур города.

Информация была весьма ценной, поэтому за каждую позицию приходилось едва ли не сражаться и по несколько раз её перепроверять. Это позволило избежать пару ловушек, но всё же привело мужчину к гибели раньше нужного срока.

Уже перед самой смертью, ощущающий приближение конца, Змушко, торжествующе глядя на меня, прошипел:

— Глупец! Ты задавал не те вопросы. Лучше бы потрудился узнать, кто является моим покровителем, как мне удалось выстоять после недавних чисток и почему я столь долго руковожу отрядом. Знаешь, сколько раз отречённых клинков хотели у меня отобрать? Сколько попыток сковырнуть безродного пса было предпринято? Очень много! Но я выстоял, а ты скоро сдохнешь! Ведь тебя не смутило количество камней на складах и денег на счетах. Идиот! Кха-кха! Да тебя за это на куски порежут! И весь твой род в придачу! А ты даже не будешь знать, кто это!

— Дело в том, дорогой Андрей Геннадьевич, что наш длительный разговор играет с тобой злую шутку. Сон, знаешь ли, не просто так нужен, а у тебя с этим небольшие проблемы. И ты даже не помнишь, что рассказал мне всё самое важное несколько часов назад, когда пребывал в полуобморочном состоянии. Ну-ка, напряги память. Неужели ничего не помнишь?

Вспышка озарения, и лицо бандита исказили гримасы осознания и ненависти, после чего он, наконец, испустил дух.

Подошедший к нему Бекишев проверил пульс и произнёс:

— Мёртв.

В отличие от меня, руководитель лиги был свеж, опрятен и приятно пах дорогой туалетной водой. Всё потому, что, привезя меня со Змушко в разлом, он помог с зачисткой и был вынужден возвращаться на место боя, где они вместе с Ульяной Романовной пытались убедить полицию и службу имперской безопасности в том, что род Хладовых был в своём праве, когда спасал наследницу, и что не в интересах силовиков раздувать из мухи слона, раз они сами, несмотря на указания государя, допускают столь серьёзные преступления против представителей боярских родов. Так что договориться, пусть и с трудом, им всё же как-то удалось. Наверняка очередной раз посодействовали люди, с которыми мы познакомились после нападения на лигу иностранных наёмников.

— Мне кажется, что он всё равно скрыл от тебя слишком много, — прервал мои мысли Михалыч.

— Это точно. Изворачивался как уж. Даже удивительно, — ощущая правоту Бекишева, согласился я и добавил: — Но он и так передал мне много ценной информации. Помимо весьма любопытных и полезных документов, у него на одних только счетах что-то около трёхсот миллионов рублей, а вместе с наличкой и того больше. И это лишь те суммы, про которые я успел узнать и удостоверился в их безопасности.

— В каком смысле? — не понял Михалыч.

— Он назвал мне несколько счетов по сто лимонов каждый, при снятии средств с которых меня бы кто-нибудь да взял бы. Или кто-то из его союзников, либо покровителей.

— Жаль, — вздохнул прижимистый Бекишев. — Нам бы такие деньги, и мы бы ещё больше вложили в развитие отряда и значительно ускорили строительство главной базы.

«Ничего страшного. Даже такая информация может принести много пользы, если её правильно употребить», — подумал я и произнёс

— Не переживай. Часть чистых денег я планировал в любом случае передать тебе.

— Лучше меньше, да лучше, — глубокомысленно заметил приободрившийся Михалыч.

После чего я подтянул к мёртвому телу недобитого ранее монстра, убедился, что все улики нашего здесь пребывания скрыты, и направился в особняк к родным, которые меня уже откровенно заждались.

Во время пути назад мы ещё раз обсудили услышанное от Змушко, и Бекишев тяжело вздохнул:

— Гордей, а тебе не кажется, что жизнь у нас пошла какая-то нервная? Ещё недавно мы лишь создавали и увеличивали отряд, постоянно тренировались и усиливали своих людей, в общем, развивались. А теперь, вместо нормальной работы, вынуждены воевать со всякими генералами, наёмниками, бандитами, а в скором времени и столичными родами. Когда уже настанет спокойная жизнь⁈ А⁈

— Устал, что ли? — приподнял я бровь. — С такой-то мирной профессией, как у нас?

— Не ёрничай! — ткнул меня в руку старик. — Сам понимаю, что егерская работа не для слабаков, но на ней ты можешь ходить в разлом, рубить монстров в капусту и хотя бы так расслабляться. А у командира отряда слишком много побочных задач, за которые болит голова. Это уже просто раздражает. Хочется заниматься настоящим делом, а не постоянными конфликтами.

— Как минимум пару лет от нас точно не отстанут, — ответил я. — Потом должно стать гораздо спокойнее.

— Пару лет? — кисло переспросил Михалыч.