Целительница для боевого мага (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна

– Одри, – прошептал севшим голосом, – что с тобой?

Она не ответила, продолжив всё так же раскачиваться.

Не придумав ничего лучше, осторожно подхватил её на руки и вынес в спальню, аккуратно опустил на кровать. Истощение? Возможно. Целительская магия несколько отличалась от той, что использовали мы. В академии, на протяжении всех лет, их учили отдавать магию, всё то время как нас, напротив, натаскивали на то, чтобы мы концентрировались на силе, заставляя ту циркулировать по венам. Даже во время выбросов, мы собирали нити, быстро восполняя магический запас.

Но, обычно, истощение сопровождалось у целителей слабостью, обмороками и головокружением, а то, что сейчас происходило с Одри, совсем не было похоже на потерю сил. Так что с ней не так?

– Чем я могу помочь?

Она, не открывая глаз, едва слышно прошептала:

– Само пройдёт.

Да так пренебрежительно это прозвучало, что я не выдержал, снова вспылил, словно жизнь меня ничему не научила:

– Само? – рыкнул со злостью. Но тут же прикусил язык, чтобы больше ничего не наговорить.

Девушка открыла глаза, глядя на меня с презрением, и повторила:

– Само, – но всё же сжалилась и пояснила, – восстанавливающее зелье имеет побочные явления, и, если быть честной, тёмная магия – не совсем моя специализация, так что… Мне всего лишь нужно время, чтобы прийти в норму.

И вновь закрыла глаза, а потом с силой прикусила губу, лишь бы не застонать в голос.

Она была обижена на меня, и было за что, но я не мог вот так просто оставить её.

Восстанавливающее зелье – его мы тоже изучали, впрочем, из-за разницы между целителями и боевыми магами, мне никогда не доводилось использовать его.

Одри не сдержалась, вновь застонала, вжимаясь головой в подушку, а я… Медленно выдохнул, чтобы вновь не начать рычать.

– Скажи, – попросил осторожно, когда она перестала сжимать голову побелевшими пальцами, – я могу как-то помочь?

Да, она сказала, что всё пройдёт само, и я склонен ей верить, потому что… Ещё никогда я не видел таких целителей, как она – готовых пойти на всё, ради спасения пациента. Уверен, она знает, о чём говорит, но уйти и оставить её одну? Это выше моих сил.

Одри не ответила, прикрыв ладонью глаза, будто горящий светильник мешал ей. Я тут же щёлкнул пальцами, погружая комнату в темноту. Осталось лишь её надсадное дыхание и грохот моего сердца.

– Одри, – позвал тихо, на что она вновь застонала.

Не знаю, что меня заставило, но я аккуратно взял её на руки, прижимая к своей груди. Мне хотелось сделать хоть что-то, я не мог просто так смотреть на то, как она мучается.

– М-м-м, – промычала девушка, – не надо…

Её голос звучал слабо, на грани слышимости, и если бы я не держал её на руках, то вряд ли разобрал бы хоть слово.

– Я не знаю, – аккуратно губами коснулся её виска, – чем помочь. Но уйти не смогу.

– Почему? – часто дыша и пытаясь переждать очередной приступ, выдавила она.

Вопрос, на который у меня не было ответа. Нет, я мог сказать, что несу за неё ответственность, что она ценный сотрудник, и много ещё всего подобного. Но всё это будет глупостью, потому что… Я не знал, что меня держало возле неё.

– Не знаю, – признался честно, не пытаясь ничего выдумать.

Я провёл ладонью по её лицу – кожа горела, как при лихорадке. Если бы там, наверху, присылали к нам целителей по первому требованию, то я бы уже давно послал за помощью, но бюрократическая система не облегчала жизнь, а лишь создавала проблемы.

– Но не потому, что боюсь нагоняя от начальства, – добавил с кривой усмешкой.

– Что-то не верится, – всхлипнула девушка. Она пыталась держаться, пыталась показать, что всё не так плохо, как было на самом деле. Это тоже вызывало уважение и в то же время ужасно злило – не потому, что она была сильной, а потому что я в этот момент был слаб и беспомощен.

– Я часто говорю не то, что думаю, – признался, пытаясь хоть как-то отвлечь её от боли, хоть и понимал, как глупы и бессмысленны эти попытки. – Особенно тебе.

Возможно, последнее не стоило добавлять, но… Сказанного не вернуть.

– Отвратительная черта, – проворчала Одри и сильнее прижалась к моему плечу. Её стон был таким жалобным, разрывающим душу, что магия, против воли взметнулась внутри и волной жара прокатилась по всему телу, сосредоточившись на кончиках пальцев. А потом, неудержимым потоком устремилась к девушке.

– Что ты… – начала она, но замолчала.

У меня тоже не было слов. Никто и никогда не учил меня отдавать магию. Нет, и среди боевых магов были универсалы, но я, увы, к таковым не относился. И боялся навредить Одри ещё больше.

Я почувствовал, как девушка расслабляется в моих руках и успел испугаться, что она лишилась чувств, но спустя пару мгновений Одри прошептала:

– Спасибо…

Магия медленно успокаивалась, поток иссякал, так же как и выравнивалось дыхание целительницы. Я же пытался осознать, что только что произошло.

По всему выходило, что моя магия сама выбрала, кому и как помочь.

Ещё четверть часа спустя, я нехотя опустил Одри на кровать, укрыл одеялом и тихо вышел из палатки. Солнце ещё не вышло, но тьма отступила. Моё сердце всё ещё грохотало, не желая успокаиваться. Да и дыхание было шумным, частым. В голове слегка шумело, но всё это было глупым и неважным. Я улыбнулся, осознав, что смог избавить Одри от невыносимой боли.

– Светлого утра, командир, – сбоку раздался голос Джейрона и я, стирая улыбку, обернулся.

Этого бойца прислали к нам не так давно, и я подозревал, что причина, по которой он оказался здесь, была отнюдь не благородной. Но служил он исправно, никаких нареканий не было. Личная неприязнь вряд ли повод для перевода.

– Светлого утра, – холодно улыбнулся. – С дежурства? Всё спокойно?

Парень хмыкнул:

– Всё спокойно, – потом стрельнул взглядом на палатку, из которой я только что вышел и бросил: – Я могу идти?

– Иди, – отпустил его. И проводил тяжёлым взглядом. Не нравился он мне. Надо поручить Филу, чтобы присмотрел за ним. Или лучше оставить за мальчишкой должность личного охранника Одри?

Одри Эвертон

Я спала так крепко, что, кажется, не слышала ничего вокруг. В моём сне было светло и ярко, словно мир вокруг меня утратил тёмные краски, оставив безмятежность и радость. А проснулась, вдруг открыв глаза. Внутри не было тревог и переживаний, лишь лёгкость и умиротворение. Я зажмурилась, натягивая одеяло до самого подбородка и… Вспомнила!

Как мужские руки осторожно касались меня…

Как горячие губы оставляли лёгкие поцелуи на виске…

Как магия, его магия, забрала мучающую меня боль, оставив после себя то самое умиротворение…

Когда он ушёл, я почему-то не запомнила, но мне казалось, что перед тем как оставить меня одну, он ещё что-то прошептал, что-то очень важное, но, сколько бы я не силилась, я не могла этого вспомнить. А может быть, и не было никаких слов и они мне только привиделись?

Лицо запылало, а сердце ускорило свой бег, торопясь разогнать кровь по венам. Давая мне сполна ощутить волнение и внезапно проснувшийся стыд.

Одеяло я уже натянула так, что и макушка скрылась под ним, но мне довольно быстро перестало хватать воздуха, и я с раздражением откинула его. Что я, в самом деле, веду себя, как глупая девочка? Артур всего лишь помог мне, потому что ему стало меня жаль, и вообще, он виноват передо мной, решил таким способом искупить вину, раз уж извиниться на словах я не дала.

Доводы, конечно, были весомыми, но при этом какими-то неправдоподобными. Или я просто хотела увидеть в обычной помощи что-то исключительное? Глупая…

Тряхнув головой, села на кровати. В палатке уже было светло – интересно, который сейчас час? Сколько я проспала? Скользнула взглядом по комнате и увидела на стуле поднос с едой. Улыбку сдержать не смогла, а желудок в подтверждение собственной радости, громко заурчал.

Оттолкнулась рукой от кровати, собираясь встать и поняла, что под одеялом что-то лежит. Что-то прямоугольное и небольшое.