Что делать, если ты призвал Кроноса (СИ) - Кронос Александр

Первый подобный случай произошёл пять лет назад. С тех пор подобное замечалось у всё большего числа Лабиринтов и никто не мог сказать, в чём именно дело. Надзирающие тоже молчали. Как я подозревал, им как раз было что-то известно. Вот только информацией те делиться ни с кем не желали.

После короткой беседы мы наконец покинули дом. Договорившись, что княжеская стража сможет отыскать нас в ресторане, который сам же капитан и порекомендовал. Так что мы благополучно удалились. А вот офицер по фамилии Березников, остался на месте. Ждать стражу и охранять место преступления.

Единственное, чего я во всём этом не мог понять — зачем кому-то отправлять княжескую гвардию на место убийства? О чём и спросил Харенеева после того, как мы прибыли в рекомендованный ресторан.

В ответ старик усмехнулся. И глянув на сочную задницу прошедшей мимо официантки, обтянутую плотной тканью, пожал плечами.

— Лицедей скорее всего сам письмо и послал. Или звонок кому-то поручил сделать.

Поняв, что я всё ещё вопросительно смотрю на него, добавил.

— Любят они убийствами своими похвастаться. А чтобы их случайно не проигнорировали, всегда кого-то из верхов оповещают. Обычная стража может и на кого-то ещё списать, а Лицедеям слава нужна.

Этот момент я как раз понимал. Чем больше говорят об искусстве какой-то отдельно взятой ночной жрицы, тем дороже стоит её время. То же самое правило касается любых наёмников — от гоплитов до экипажей триер.

Но заход через канцелярию князя всё равно казался странным. Теперь, в работе местных органов власти я немного разбирался. Отлично представляя себе разницу между канцелярией удельного князя и российского императора. Если во втором случае, речь шла о бюрократической махине, которая едва-ли не дублировала правительство, то в первом, по сути имелся в виду, самый обычный секретариат.

Сам Харенеев, оглянувшись по сторонам, упёрся взглядом в моё лицо.

— Вернёмся к нашему вопросу. Чего вы хотите добиться от замирения?

Окружив наш столик пологом тишины, я тихо хмыкнул. Оглянулся, зацепившись взглядом за декольте блондинки, что сидела через два столика от нас.

От Харпа, который проследил за моим взглядом, чуть плеснуло силой. Сама блондинка тут же дёрнулась, изумлённо расширив глаза и обхватив пальцами свою просевшую грудь.

Укоризненно покосившись на соболя, я устремил взгляд на Матвея.

— Победы.

Тот слабо усмехнулся.

— Этого на ратном поле желать следует, Алексей Валерьевич. А на замирении у князя удельного, про другое думать нужно.

На миг замолчав, продолжил.

— Он должен аргументы сторон выслушать, к сведению их принять и потом решение вынести. Кому что по мирному договору полагается.

Варвара, которая с интересом прислушивалась к беседе, сразу же уточнила.

— А если кто не согласится и войну решит продолжить?

Юрист чуть повернул голову и расплылся в улыбке.

— Так не получится. Все претензии, которые есть — озвучиваешь у князя. А когда тот решение выносит, то всё. Считай, оно в граните высечено. Если спорить станешь — тебя с тем гранитом на шее в озере и притопят.

Снова посмотрев на меня, юрист продолжил.

— Оттого и спрашиваю — что подойдёт в качестве победы? Хотите родовые земли вернуть? Компенсацию деньгами получить? Имуществом?

Я задумчиво нахмурился. А вот Варвара снова влезла в разговор.

— Родовое гнездо каждый вернуть захочет. Не найдётся тех, кто отвернется.

Знаток законов грустно усмехнулся.

— По-разному случается. Но вот, что я точно могу сказать — родовую крепость вашу точно с землёй сровняют. И всё остальное уничтожат. Вернут выжженную землю.

Дева было снова открыла рот, собираясь что-то сказать. А я махнул рукой, заставляя её прерваться. После чего взглянул на мужчину.

— Как много мы сможем потребовать?

Мысль о том, чтобы договариваться с теми, кто желал меня убить, была противоестественной. Но я и не собирался в самом деле идти с ними на примирение. Рассматривая переговоры под крылом князя лишь в качестве компонента тактики.

Харенеев, после недолгого раздумья, развёл руками.

— От многого зависит это, сам понимаешь. Настроения князя, поведения оппонентов, итогов обмена мнениями. Если получится его убедить, что есть силы выиграть, то немало.

Я чуть поморщился. Сразу видно — законник. Обтекаемые формулировки и никакой точности. Даже в беседе с тем, чьи интересы он должен представлять.

Рядом со столиком появилась фигура всё той же самой официантки, которая сама поглядывала на импозантного седого юриста в костюме-тройке. Порой, конечно и на меня смотрела. Но рядом сидела Варвара, которая декольте постаралась сделать ещё глубже. А с другой стороны — Коршунова, в своём коротком псевдо-платье на голое тело. Так что меня работница ресторана отнесла к добыче, в которую уже всадили копья другие охотницы.

А вот Харенеев ей казался целью более простой и доступной. Надо сказать, сам он внимание девы тоже заметил. Да и её задницу, которой та старательно крутила перед его лицом, оценил. Равно как и записку — пару строчек текста на салфетке, которую девица подсунула под его тарелку.

Дождавшись, пока официантка выставит еду и отойдёт от нашего столика, я поднял другой вопрос — имущество Берестневых в столице, на которое можно претендовать. Как быстро выяснилось, у них действительно было немало собственности в крупных городах Уральского княжества. Как я и думал — сложно участвовать в масштабных интригах, когда за спиной лишь лесные владения, где только три промышленных объекта.

На самом деле, собственность Берестневых была разбросана по всему удельному княжеству. Транспортная компания, доли в производстве, недвижимость и даже пакет акций банка.

Правда, именно в самом Екатеринбурге, владений у них было немного. С другой стороны, в мои задачи и не входил захват максимального объёма имущества. Сейчас, моя задача была проста — получить время. Возможность выдохнуть и осмотреться.

Впрочем, это не означало, что я собираюсь отдать перевес в этом раунде противнику. Напротив — я предполагал забрать всё, чем они владели в Екатеринбурге. На мой взгляд остатков рода, которые были под командованием Строгова, должно было хватить для управления подобным объёмом собственности. Раньше я рассчитывал и на тех, кто остался на занятых противником землях. Но после короткой беседы с Харенеевым, понял, что это было зря. Даже если предположить, что получится продавить Берестневых и вынудить их очистить земли Соболевых, те оставят после себя пепелище. Силой или словом, но забрав всех людей.

Хотя, куда более весомым аргументом был иной — все перспективы находились здесь. В крупных полисах, что располагались на торговых маршрутах. А не на лесистых землях, около предгорий.

При этом никаких весомых причин оставаться у Соболевых не имелось. Да — там была расположена их родовая усадьба. Но та была третьей за последние двести лет. Ранее род дважды проигрывал войны и лишался центра собственных владений. После чего перемещался на новое место, восстанавливаясь буквально из пепла.

Если им и следовало за что-то цепляться, так это за самые старые свои земли, на берегах Балтийского моря. Там была крепость, что служила центром их рода несколько веков. Как и древние кладбища предков. Всё, чем они раньше владели на Урале — та самая горная цитадель, когда-то созданная одним из глав рода в качестве чего-то вроде личного укрытия. И немного прилегающей земли вокруг.

Поэтому я принял простое и очевидное решение — всё, за исключением той самой цитадели и территории поблизости, отдать Берестневым. Потребовав с них компенсации в виде собственности в границах Екатеринбурга.

Услышав это, Матвей принялся набрасывать стратегию переговоров. Я же отвлёкся на появившуюся стражу — трёх воинов в золотистых мундирах, которые ещё раз попросили меня изложить свою версию событий. И удалились сразу, как я перечитал записи, заверив их отпечатком своей силы.

Проводив их взглядом, я посмотрел было на Матвея. Но тут заговорила Варвара, сидевшая справа от меня.