Ммм… Такая узкая. Сладкая.
Вдруг я почувствовал преграду. Не понял. Я слегка поддался вперед, ощущая впереди натяжение. И тут сознание ослепило яркой вспышкой – она невинна! Невинна! Старый дурак, как я раньше не догадался!!!
Меня ведь с первого дня привлекала в ней противоречивость. При таком разгульном образе жизни сохраниться на вид такой непорочной.
Так значит, она не играла, не прикидывалась, ее просто оболгали. И принц потому согласился, что она чиста, как свежий несорванный бутон.
Я резко отодвинулся и теперь посмотрел на нее по-другому.
Лютиция была удивленной и смотрела на меня в ожидании ответа.
А мне надо было подумать. Что за странные игры задумал Адриан? Зачем оговорили и затравили бедную девушку?! Чего хочет от нее принц? Не уготована ли ей роль жертвы, а может ловушка?
И пока размышлял, мой взгляд упал на ягодицу, вернее на шрам. Я подскочил, провел по нему пальцем, отмечая краем глаза, как дернулась Лютиция, словно шрам мог навести меня на важную мысль.
Я задумался. И вдруг отчетливо понял, что я видел его уже. Давно.
Но при каких обстоятельствах?! Это точно не та часть тела, которую можно отметить мимоходом.
Перевел взгляд на ее глаза и задумался. Кто же ты такая, Лютиция? На самом деле...
41. Нападение
Подозрительный шорох снаружи насторожил. Я зажал своей большой и сильной ладонью Лютиции рот и приложил палец ко рту.
Она сначала удивленно и испуганно посмотрела на меня, а потом поняла и кивнула. Умная девочка.
Я быстро схватил свой острый кинжал, и тихонечко, бесшумно передвигаясь, подошел к деревянной двери. Прислушался… Так и есть. Трое. Поджидают снаружи. Внутрь не торопятся. Не догадались, что их заметили.
Судя по тяжелому дыханию – в годах. Значит, не наемники, а местные. Грабители? Старуха навела, пока за мазью бегала?
Хорошо, что я захватил с собой в баню кинжал, да сверток ее величества. Не придется возвращаться в избу. Кто его знает, может там тоже засада или ловушка.
Я достал банку с мазью и принюхался. Пахло приятно, только подозрительно сильно, словно пытались замаскировать им другой запах.
Взял немного мази пальцами и растер. Сначала ничего, а через полминуты стало сильно щипать, кожа покраснела и вздулся пузырь. Ну точно, борщанка, ядовитый и опасный кустарник.
Облизал рану и чуть ли не взревел от злости и ярости.
Это что ж, они мою девочку хотели наживую попортить, да боль причинить? Убью!
Плечом вышиб хлипкую дверь и воспользовавшись внезапностью, оглушил первого, полоснул по шее второго, третьего просто задушил голыми руками.
А они хорошо подготовились. Вооружились мечами, и где только взяли.
Я подошел к умирающему мужику и грозно спросил:
- Кто навел?
Тот шипел, извивался от боли, харкал, заливая кровью траву. Но ответить смог:
- Карга старая, сказала, что девчонка холеная, ухоженная, сверток в руках. Видать из дома от богатых родителей сбежала. Вот и хотели золотишком разжиться, да с девчонкой немного позабавиться, а потом в расход. Мы давно так промышляем, старуха свой процент имеет.
Я стиснул зубы. Не выдержал, и свернул ему шею. Не заслужил он по белу свету ходить, да землю марать. А со старухой будет у меня разговор, только позже. Сейчас надо Лютика выводить да надежно спрятать.
Лютика?!
И снова это странное чувство. Будто знакомы мы с ней.
Словно в прошлой жизни недолюбили, недострадали, и в этой вновь пересеклись. Но такого не бывает. Не верю я в это. Самообман. Хочется видать мне отмазку какую-нибудь найти, чтобы принцу не отдавать. Да только не могу, клятву верности давал императору.
- Дэйл? – послышался тихий шепот из бани. Нет, не стоит девочке моей маленькой на смерть смотреть.
Быстро вытер кровь с рук об их одежду. Вернулся в баню, ополоснулся, свою одежду надел. Времени в обрез. Навряд ли они втроем рискнули против меня. Еще кто-то есть. Дожидается.
Быстро укутал Лютицию в простынь, и на руки подхватил. Смотреть вниз запретил. Сверток тоже не забыл.
Чувствовал, как быстро бьется ее сердечко и крепче прижал. Пусть согреется, да успокоится, глядишь, полегчает.
Долго мы так шли, без дороги, по лесу. Я на звезды смотрел, да по ним путь держал. Хорошо, что успел Императору по артефакту связи доложить обстановку. Обещал помочь. В соседней деревне охранный отряд должен нас ждать, порталами пойдут. Должны к утру успеть.
Главное, чтобы мы дошли. Не околели, да в засаду не попали.
Пока мы шли, девушка умудрилась заснуть прямо у меня на руках. Я и сам начал чувствовать небольшую усталость. Сон бы не помешал. Хотя бы один часик вздремнуть.
Заметив вывернутый с корнем столетний широкий дуб, я аккуратно опустил Лютицию на землю, набросал в углубление сухих листьев, бросил сверху плащ, и уложил на него девушку.
Она продолжала спать, только было видно, что сильно замерзла. Дрожала от холода.
Подсел ближе, начал руками растирать ее лодыжки, икры, руки, чтобы согреть. Дрожь прекратилась, но тело не хотело согреваться. Тогда я поступил единственно верным способом.
Разделся, бросив одежду рядом в кучу, развернул простынь и лег рядом, обнимая и крепко прижимаясь своим горячим торсом к ее прозябшему холодному телу.
Девочка поежилась, поддалась навстречу и затихла.
А я лежал, обнимал ее, смотрел на ясное звездное небо и думал, вот оно – мое счастье. Я бы отдал все, лишь бы всегда быть рядом и согревать ее тело и душу.
42. Прощальный поцелуй
Ближе к утру, Лютиция заворочалась и еще сильнее прижалась к моему телу.
- Дейл. – прошептала она. И мое имя в ее устах звучало так пленительно и сладко, что я покрепче сжал ее в объятиях и уткнулся носом в макушку.
Отряд, наверное, уже ждет. Осталось минут тридцать, и мы будем в безопасности.
Но так не хотелось вставать и отпускать эту дорогую сердцу девчонку.
- А может плюнуть на все? Сгрести ее в охапку и увезти из страны, подальше от Искарии. Например, на земли магов. Я видел, как она ластится ко мне, как трогательно обнимает. Абсолютно уверен, она ко мне также неравнодушна, как и я к ней.
Но стоило снова опустить на нее взгляд, и я нахмурился. Лютиция такая хрупкая, нежная, словно редчайший цветок. Жизнь в изгнании, в постоянном страхе быть разоблаченными, ее сломает.
Нет, не этого заслужила моя девочка. Украшения, балы, наряды, принц – вот чем должна быть наполнена ее жизнь. А не деревенской скучной суетой, пусть и с любимым мужчиной.
Я не хочу, чтобы ее ступни ранили острые камни, а руки заветрелись от полоскания стиранного белья в реке. Лютиция достойна лучшего.
Приняв болезненное для себя решение, я с большой неохотой отстранился, и как можно плотнее укутал девушку в простынь, сверху накинув так удачно подобранный плащ. Никому не позволю увидеть ее босые ноги и оголенные плечи.
Подхватив на руки полусонную девушку, быстрым шагом направился к деревне.
Странно, но мы успели опередить охрану, и поэтому мне пришлось снять номер на постоялом дворе. А заодно прикупить женское платье. Простое, но лучшее, что имелось в этом всеми забытом месте.
Плотно позавтракав, щеки Лютиции порозовели и она попросила дать ей время привести себя в порядок в уборной после меня. Я кивнул, быстро омылся и вышел, закрыв за собой дверь на ключ. И спустился вниз, направляясь на улицу.
Шел бесцельно, не разбирая дороги и все думал, думал. Как же несправедливо устроена жизнь! Одной рукой дает, а второй отбирает.
И тут мой взгляд упал на желтые цветы, что росли вдоль дороги. Не знаю почему, но руки сами потянулись к ним, и я нарвал целый букет.
Вернулся в номер сам не свой. Сел на кровать и в задумчивости посмотрел на букет.
- Лютик! – прошептали губы такое знакомое и родное слово.
- Лютик! – повторил вновь и задумался. Опять не покидало чувство, что я что-то забыл, очень важное. И если не вспомню, век себя не прощу.
