Все приключения Электроника - Велтистов Евгений Серафимович

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115

А Громов заразительно хохотал. И академик Немнонов, явившийся на шум, смеялся. И Таратар забавно шевелил усами. И все остальные, кто видел эту кутерьму, не могли сдержать улыбок и смеха.

Смех струился вокруг безмолвного, неподвижного Электроника. Он пронизывал всех и каждого, заражал азартом, радостью, силой. Вот он! Ха-ха! Он существует! Его почти можно пощупать. Протяни только руку, и сразу поймаешь это «ха-ха»!

Вырвался из клубка тел взъерошенный Макар Гусев и заревел басом, указывая на Электроника:

– Смотрите! Он смеется! Электроник улыбался…

– Ура! – крикнули ребята. – Он смеется! Ура, ура, Ура!…

И разом смолкли. Потому что Электроник вдруг подпрыгнул и сказал четко и раздельно:

– Ха. Ха. Ха.

Он заскакал на одной ножке и в такт подскокам стал распевать песню, которую, наверно, только что придумал или же сочинил на ходу:

И все вокруг Электроника подхватили:

– Да здравствует смех!

А потом долго хлопали сочинителю.

Электроник поклонился, подошел к другу, прошептал ему на ухо:

– Стихи -наиболее сжатая форма подачи информации. Никогда раньше не сочинял. Не знаю, как получилось.

– Ты лучший в мире поэт, Электроша! – убежденно ответил Сыроежкин.

Академик Немнонов отвел в сторону Громова.

– Откровенно говоря, Гель Иванович, – сказал он, – я только сейчас понял, какое любопытное существо ваш Электроник.

– Представьте, и я об этом раньше не догадывался, – шутливо отозвался Громов и приложил палец к губам: – Тс-с… Держите это в секрете.

И в тот же момент их окружили ребята. Они хитро посматривали на ученых и молчали.

– Что? – спросили хором профессор и академик.

– Видите ли, Гель Иванович и Семен Семенович, – сказал Таратар, – у ребят есть к вам большая просьба. Раз все так случилось, оставьте Электроника нам… Не обязательно ему возвращаться в чемодан…

Десятки просящих, умоляющих, ждущих глаз были обращены к Громову.

– А что он будет у вас делать? – прищурился профессор.

Сыроежкин почувствовал, что пришло время ему сказать слово. Очень важное слово, от которого зависит судьба друга. Он выступил вперед:

– Электроник будет помогать учителям! Заниматься с нами. Принимать экзамены. Гель Иванович, вы же знаете, какой он замечательный математик.

– Я согласен! – просто сказал Громов.

Сережка просиял.

А кибернетики возликовали:

– Ура! Электроник наш!…

– Одну минуточку… -Академик поднял руку. – Иногда мы будем приглашать Электроника в Институт кибернетики. Нам надо советоваться с ним по некоторым важным вопросам. Вы не возражаете?

– Нет-нет! Не возражаем!

– Теперь осталось только поймать красного лиса, – сказал профессор, наклонившись к своему коллеге. – Не могу же я ждать, когда он сам сломается! Надо его перехитрить…

Девочка в голубом платье встала перед Громовым, посмотрела ему в глаза, сказала:

– Гель Иванович! Вы подарили Электроника кибернетикам. А как же мы, химики? Вы не могли бы сделать нам Электроничку?

Ученые переглянулись, засмеялись.

– Послушай, Майка! – бесцеремонно обратился Макар Гусев к голубой девочке, словно знал ее сто лет. – Приходи к нам. Мы все будем дружить с Электроником.

– Можно? – спросила Майя почему-то у Сережки, который что-то шептал Электронику.

Сыроежкин даже задохнулся от такого простого вопроса. И он только хотел подтвердить то, что уже сказали его радостно вспыхнувшие глаза, как опять вмешался Гусев:

– Приходи! Мы девчонок не обижаем. Наоборот, мы будем очень рады.

– И я тоже, – сказал Сережка и покраснел. – Ты знаешь, Майя, я ведь никуда не уезжаю…

Маленький европейский аэропорт Теймер славился своей аккуратностью. Через несколько минут после посадки пассажиры вошли в здание вокзала. На длинной стойке были расставлены чемоданы: овальные и квадратные, расписанные орнаментом и облепленные ярлыками, плетеные и непроницаемые. Носильщики доставляли их к машинам. Чемодан, похожий на футляр контрабаса, бережно погрузили в новейший «шел». Хозяин расплатился с носильщиками и, сдвинув на макушку шляпу, укатил на большой скорости.

Никто из пассажиров не заметил, как клетчатая сумка, стоявшая в ряду чемоданов, соскользнула со стойки и поднялась в воздух. И только когда раздался изумленный возглас: «Что такое? Это моя сумка!» – все, кто был в зале, подняли голову и увидели клетчатую сумку, которая странным образом направлялась к открытым дверям.

Вслед за сумкой носильщики, пассажиры, служащие высыпали на привокзальную площадь и убедились в удивительной способности обычной дорожной сумки, в которой может уместиться лишь пара белья да термос. Сумка летела над крышами Теймера, набирая высоту.

– Что за шутки! – хрипел старый человек, стуча палкой о камень. – Извольте вернуть сумку! Вот квитанция!…

– Небольшое недоразумение. Сейчас выясним. Все уладится.

Растерянный дежурный увел пассажира в служебное помещение. Такой невероятный случай, и именно в его смену!… Однако пропажа есть пропажа, и без полиции не обойтись.

Вертолет полицейской службы поднялся через десять минут (полицейский инспектор подробно расспросил дежурного аэровокзала о всех деталях происшествия). В голубом небе вертолет выглядел чудовищной желтой бабочкой. С металлическим треском полицейская «лимонница» пронеслась над улицей, где был замечен летящий предмет, и повисла над рекой, огибавшей старую часть города. Взлохмаченная темно-зеленая гора с дорогими особняками высилась за рекой; стекло, металл, полированный камень отражали солнечные лучи. Вертолетчик, щурясь, смотрел, как автомобили пересекали реку по двум мостам, поднимались в гору с разных сторон. И поскольку летать над зоной отдыха можно было лишь в случае крайней необходимости, дежурный полицейский решил обогнуть гору от нового висячего моста, не углубляясь особенно далеко.

Спустя несколько минут полицейский с удовлетворением услышал по радио, что именно над этой дорогой постовой-регулировщик видел летящий пестрый предмет. Теперь зоркий глаз вертолетчика скользил по крышам дач, замечал дорогие автомобили, исследовал волнистую зелень.

Черный «шел» тормозит у ворот. За ним – двухэтажные дома, великанские шапки платанов, посаженных лет триста назад. Стоп! Дальше для вертолета запретная зона, один только «шел» может пересечь невидимую границу. Автомобиль принадлежит господину Манфреду фон Кругу – почетному доктору, потомственному барону, известному изобретателю. Как и земля, на которой прочно стоят платаны, и дома лабораторий, и само небо над ними.

Ни один мальчишка не решится перелезть через низкий бетонный забор, хотя запрещающих табличек на ограде нет. Вообще никаких официальных надписей, кроме скромной эмалированной дощечки: «Рабочие и служащие не требуются». Туристы, которые приезжают фотографироваться у ворот лаборатории фон Круга, бывают разочарованы, увидев бетонный забор. Но, потом, показывая снимки знакомым, с гордостью говорят о скромности ученого. И эти фотографии вызывают гораздо больший интерес, чем костел пятнадцатого века, картинная галерея или другие достопримечательности старинного Теймера. Манфред фон Круг! Оказывается, вот где он работает: в затененных зеленью коттеджах совершаются мировые открытия…

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115