Хозяйка ворон и железный доктор (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen"

Рейн вымотался, как после настоящего допроса. Дохромал до комнаты, с каждым шагом всё сильнее опираясь на трость. Денек выдался тот еще! Это при Кайле он старался выглядеть героем – самому смешно, храбрился как мальчишка! – а на деле ощущал себя глубоким стариком, которого заставили пробежать марафон, и он свалился на первой же миле.

Мелкий черный флакон нашелся в саквояже. Лекарство, горькое настолько, что целителям пришлось придумать добавки, чтобы смягчить его вкус. Рейн глотнул его как есть и несколько секунд не дышал, смиряясь с ощущением желчи во рту.

Зато горло перестало болеть и чесаться. Рейн скинул обувь и забрался на кровать, взяв с собой очки и очередной детектив Окфорда Ривернейна. Никаких птицелюдов, химер, погонь, которым не время и не место в отпуске – идеально, чтобы отдохнуть.

Увы, это вчера Рейн планировал заняться чтением, даже магазин посетил. А сейчас, стоило прочитать страницу, как все мысли возвращались к склепу, аварии и найденной контрабанде. Промучив главу, но так ничего и не запомнив, Рейн отправил недочитанные приключения Окфорда Ривернейна на прикроватный столик, а сам откинулся на подушки, разглядывая старый деревянный потолок.

Хоть он и обещал Кайле ничего не сообщать страже, контрабанда спеллума – не то, на что он мог закрыть глаза. Выбирая схрон для контрабанды, преступник знал, что склеп посещают нечасто. И место нашел соответствующее: нишу под захоронением. Чисто, никакого запаха тлена. А главное, кто без причины туда полезет?

Под подозрение попадали владельцы отеля: кто лучше них мог знать устройство склепа? Луис или Рюдигер? Или оба сразу? Но это ведь доказать надо! И при этом не навредить Кайле.

Вряд ли контрабандисты действовали в одиночку. Определенно, стоило встретиться с местным братством, хотя бы для того, чтобы убедиться – они в курсе, какие аферы проворачивают у них под носом. Эта братия конкурентов не любила и могла разобраться с дельцами сама, не дожидаясь стражи. Будь Рейн в столице, он вышел бы на них сам – к мелким услугам от угрюмого доктора теневые братья привыкли и готовы были отплатить тем же. Увы, в Ансельме его никто не знал.

С другой стороны, ничто не мешало обратиться к братству столицы с маленькой просьбой о помощи. Не напрямую, конечно, но в столице оставалось двое детективов, на которых Рейн мог положиться…

Квон отозвался не сразу. Доктор уже собирался убрать кристалл и не будить друга, когда артефакт прерывисто мигнул, включаясь, и сонный мужской голос поинтересовался, что случилось. На фоне был слышен протяжный женский вздох, и Рейн, покосившись на часы, сообразил причину – из-за разницы во времени в столице стояла глубокая ночь.

Ну, в любом случае он их уже разбудил. Затолкав поглубже чувство вины, Рейн кратко рассказал, что случилось. Можно было не сомневаться, что никому другому содержимое их разговора известно не станет.

– Говоришь, контрабанда спеллума? И много нашли?

Скрипнула кровать. Квон проснулся окончательно и больше не слушал жалобы друга вполуха.

– Тридцать унций.

С той стороны наступило продолжительное молчание, Рейн подумал, не оборвалась ли связь, но детектив наконец ответил:

– Они что, решили повторить покушение на принца? Куда им столько?

Вопрос был риторическим. Объем впечатлял – обычно щепотки порошка хватало, чтобы лишить мага способностей на сутки. Последний раз такие масштабы полученного из спеллума нейтрализатора использовались год назад, в покушении во время королевского чаепития.

– Меня другое беспокоит, – продолжил Квон, размышляя вслух. Это тоже было старой привычкой – детектив выговаривался ему, а Рейн смотрел со стороны и поправлял, если замечал несоответствия. – Тридцать унций – это чертовски много. Тут если не мировой заговор, то местечковый – вполне. И при этом никаких новостей о контрабанде, братство молчит.

– В доле?

– С высокой вероятностью. Или стража их прикрывает, вспомни того же Форца! Вот что, я поспрашиваю, не появлялось ли крупных привозов в столице последнее время. Заодно узнаю, к кому из братства можно обратиться в Ансельме, – пообещал Квон. – Но ты уверен, что стоит лезть в это дело? Передавай местной страже, и пусть сами разбираются. Если ты не забыл, у тебя отпуск!

Отпуск был сомнительным, с учетом, что за несколько дней Рейна дважды пытались убить. В центральном управлении рабочие будни протекали куда спокойнее: со смертью доктор каждый день был на «ты», но все-таки с чужой.

– Очень советую отдохнуть. Потому что к тебе отправили двух практикантов с последнего курса Академии. А они – настоящая головная боль! – в голосе Квона прозвучала откровенная усталость, а Рейн подавился воздухом на вдохе.

– Мне? – не поверил он.

Наверное, ему показалось. Не мог Вистон так его подставить. Доктор и со своими был немногословен, а чужих в морге признавал только на разделочных столах.

– Тебе. Неразлучная парочка, мальчишка еще ничего, больше артефактами интересуется, но вот девчонка…

– Девчонка? – голос у Рейна охрип окончательно.

– Угу. Пока их Бенита гоняет, в морг стараемся не пускать. Но как приедешь, будь готов – парочка деятельная не к месту, – он снова прервался. На фоне послышался недовольный голос упомянутой хаврийки, ее «окающий» акцент сложно было перепутать.

– Сколько можно болтать? Два часа ночи! – На этот раз отвертеться, что не услышал заспанного голоса Бениты, не получилось – девушка отобрала артефакт и обратилась к Рейну напрямую. – Гарт, поимей совесть! Нам вставать через четыре часа, если эти практиканты чего не вытворят. Свяжись в обед, там и поговорите.

Кристалл связи погас. Рейн прекрасно знал, что пусть Бенита и ругалась, но его просьбу услышала и запомнила, а значит, детективы наведаются в теневое братство. Напрямую, конечно, им заказчика не выдадут, но хоть какая-то информация…

Главное, чтобы практикантов туда не потащили. А то ведь молодежь такая: серое не видит, разделяя мир на черное и белое, устроят скандал в братстве, а им разъясняйся. Детишки! Мысль перескочила на новость, и Рейн запустил пятерню в короткие волосы. Черт, да Вистон спятил, если решил, что он будет возиться с малышней. Доктор совсем не был уверен, что сможет с ними поладить. Даже его пастушка в свое время не пожелала знакомить его с родственниками!

***

– Когда я смогу встретиться с твоей семьей?

Они сидят в обнимку на скале, ожидая, когда солнце полностью зальет горы. Скоро ему возвращаться в лагерь, и они не увидятся несколько дней. Смешно, но Рейн уже скучает.

– Зачем? – пастушка с удивлением поворачивается к нему.

– Скажу, когда познакомишь, – он ласково щелкает ее по носу.

– Не хочу. У меня ужасно ворчливый старший брат, – мотает она головой, и рыжие пряди разлетаются во все стороны.

Рейн фыркает, собирает их в кучу и, завороженный открывшейся тонкой шеей, опускает голову. Целует горячую кожу. У нее странный позвоночник – металлический, с тонкими входящими в кожу стальными косточками, и вроде как эта деталь должна пугать, но сейчас кажется единственной правильной. Позвоночник он тоже целует и проводит вдоль него пальцами, и она реагирует, выгибаясь, будто он настоящий.

– Познакомь, – настойчиво повторяет Рейн.

В кармане лежит простенькое колечко, купленное у местного кузнеца. Пока такое, но он хочет сделать всё правильно. И в первую очередь попросить у ее отца разрешения на ухаживание.

***

Пастушка!.. Рейн закрыл глаза, пытаясь прогнать навязчивое видение: туманный облик таинственной незнакомки обрел черты Кайлы. Ее улыбка, смех, аромат, привычки. Всё было настолько похожим, что доктор чувствовал, как сходит с ума.

Может, он выдавал желаемое за действительное… Вот только и поведение Кайлы не вписывалось ни в какие рамки. Она вела себя так, будто они были давно знакомы и близки. Она доверяла ему, даже собственную жизнь!

Рука метнулась к артефакту связи – позвонить Квону снова, на этот раз по личному вопросу, и доктор с трудом остановил себя в последний момент. Он не представлял, как рассказать об этом другу. «Знаешь, я встретил женщину и мне кажется, она та самая. Но она уже десять лет как замужем. Что мне теперь делать?».