— Хочу от тебя ребенка.
— У вас же, итак, уже будет четыре!
Малори умилился:
— Кто это у нас здесь ревнует? Моя истинная девочка.
Я? Я даже перестала дергать руками, которые он, разведя еще шире в стороны, прижал к мягкой спинке кровати.
— Ничего страшного, моя маленькая. Я в состоянии вырастить кучу драконят, не переживай. Одним больше, одним меньше. Ну, а, чтобы ты чуть меньше ревновала, признаюсь, что только двое студенток беременны от меня.
Малори потянулся головой ниже, к моей груди, принялся покрывать поцелуями через тонкую ткань сорочки. Я задергалась сильнее. В отчаянии попыталась достучаться до своей вредной драконицы. «Ну, где ты? Помоги же».
Вредная зверица зашипела: «Думала, уже не попросишь. Думала, променяла своего ректора на этого козлину…» Вредная, несносная зверюга.
«Будешь потом меня опять травить?»
Малори исхитрился и подцепил ткань зубами, дернул, с треском разрывая, приводя меня в полное отчаяние.
Я закричала в голос:
— Нет, я больше не буду. Прости меня! Я была дурой. Помоги же мне уже!
И драконица зарычала, пытаясь вырваться наружу. Я расслабилась, позволяя ей взять верх над моим телом. Пальцы удлинились, из них выскочили когти. Я чувствовала, что клыки тоже заострились, наружу вылез хвост.
Но Малори, как удерживал мои руки, разведенными в стороны, так и продолжил держать их, не прилагая особых усилий.
— Ууу, — протянул, — моя малышка показывает коготки и зубки, — зарычал в ответ. — Как же это заводит.
Во рту дракона тоже сверкнули клыки, а лицо покрылось серой чешуей. Он набросился на меня с грубым поцелуем, наши клыки стукнулись со звоном, я прокусила ему губу.
Дракон лишь взревел сильнее и шумно втянул носом воздух, чуть отстранился слизывая кровь на губах.
— Хочу интимный укус. Сладкая…
Малори ухватился клыками за расстегнутую полу корсета, рванул, разрывая платье, потом за другую. Он так и держал мои руки в захвате, разведенными в стороны, как будто распял меня. Я отчаянно сопротивлялась. Драконица еще отчаяннее рвалась наружу.
Малори рычал:
— У тебя просто укушу. Перестань дергаться. Тебе понравится…
Мое тело нещадно выгнуло дугой, грудью вперед, ломая кости. Меня било крупной дрожью, так сильно, что под нами затряслась кровать. Изо рта пошла пена. Началась абсолютно неконтролируемая трансформация. Мы обе с драконицей поняли, что перешли черту, что мы не сможем это остановить. И завершить оборот тоже не получится.
Дракон отпрянул, даже отбросил мои руки.
— Ты что, больная? Что с тобой? — он даже перестал рычать.
А сзади послышался противный голос Беляны.
— Малори, дорогой. Всё, пошли. Оставь её, — снова переливчатый тихий смех.
Матрас на кровати отпружинил обратно, когда с него слезло тяжелое мужское тело. А мои мучения только начались.
Женский веселый голос приказал дракону:
— Иди, нам девочкам надо поболтать.
Заливистый смех приблизился к самому уху:
— Как это мило. Собственная драконица искромсает тебя изнутри, и мы будем ни при чём. Выйдем чистенькими из воды перед Советом.
Я выдавила из последних сил:
— За что?
Беляне хотелось выговориться:
— Накер –урод. Ненавижу его. Это я внушила ему, что он не может иметь женщин, и у него ни на кого не вставал. Кроме твоей матери, которая оказалась его истинной парой. Накер не заслужил истинную любовь. Он слаб и легко поддается внушению. Он ничего не помнит.
А, вот, Малори периодически выходит из-под моего влияния. Он пожалел вас и таскал вам кровь Накера за моей спиной.
Мне не нужны бастарды Накера. Я не собираюсь ничем с тобой делиться. Мне и одного нахлебника Брайли достаточно с головой.
Когда я узнала о предательстве Малори, внушила ему, что ты –его истинная. Надеялась, что Малори сделает тебя своей, избавит нас от твоего присутствия.
Ну, и просто весело. Хотела еще больше поиздеваться над Накером. Какого бы ему было, когда он узнал бы, что Малори трахает его дочь? — досадливо договорила: — Ну, не судьба. Всё к лучшему. Прощай, девочка.
Тело охватило агония. С трудом разбирала бредни белобрысой стервы. Как же больно. Еще больнее чем тогда, в комнате Асгара. Только сейчас никто не поможет. И даже ректор Луцер не придёт. Потому, что в ущелье невозможно открыть портал.
Голос Беляны удалялся, она щебетала:
— Получилось всё лучше, чем я могла рассчитывать.
Моя драконица не просто рычала внутри. Она выла потому, что тоже хотела остановить оборот. Она плакала вместе со мной. Но у нас ничего не получалось.
Когда мы со зверицей совершенно отчаялись, в голове раздался мужской голос. Верно, от боли начались галлюцинации.
Показалось, что голос принадлежал господину ректору. Верно мозг стал воплощать мои сокровенные желания, подменяя реальность фантазиями.
Я прошептала:
— Прощайте, господин Луцер.
Голос настойчиво ввинчивался в мозг, пока я не стала различать слова. Мужчина неистово рычал, но я разобрала:
— Не смей, слышишь? Не смей сдаваться, Эдна! Никого не слушай. ТЫ СТАНЕШЬ МОЕЙ ИСТИННОЙ, девочка!
Глава 26
Ректор Святозар Луцер
Берёзовая роща.
Ведьмовской круг –женщины в темных платьях с распущенными длинными волосами.
Дежавю.
Как будто и не было прошедших двадцати лет.
Солнце едва коснулось макушек деревьев, еще было светло. Ветер шелестел в кронах, наполняя их жизнью. А моя жизнь снова разваливалась на куски.
Один раз я уже пожертвовал частью души ради любимой девушки. Двадцать лет понадобилось, чтобы встретить истинную любовь, чтобы залечить рану.
Снова я предстал перед ведьмами, снова был готов пожертвовать жизнью.
Жалел ли я, что спас Беляну двадцать лет назад?
Нет. Я любил её. Пусть она и не была моей истинной, мы оба были людьми, и я любил её простой, настоящей человеческой любовью. Почему судьба вывернула всё наизнанку? Почему Беляна превратилась в такое чудовище?
Отчасти я чувствовал и свою вину. Я не смог удержать её. Не смог вырвать из лап драконов. Да, можно долго рассуждать о том, что она не хотела возвращаться и сама сделала свой выбор. Но я должен был попытаться еще. Я слишком рано опустил руки и отчаялся.
Мне было жаль её. Даже сейчас. И я не мог до конца поверить, что она причинит Эдне вред. Возможно, это всё тлетворное влияние её драконов. Я лишь надеялся, что Беляна не допустит ничего непоправимого, сможет остановиться в последний момент.
Я помнил её жизнерадостной беззаботной молодой девушкой, которая никак не желала в моём уме превращаться в циничную, жестокую стерву.
Старшая ведьма словно прочитала мои мысли.
— Ты всё сделал правильно. Нельзя пустить в жизнь новое, не попрощавшись со старым. Ты не хотел отпускать, поэтому так долго не мог встретить свою истинную любовь.
Ведьмы присаживались на землю большим кругом, брались за руки, прикрывали глаза. Василиса тоже заняла место среди них.
Моя лопатка стала жечься. Волнение всколыхнулось новым витком.
Высокая красивая женщина, возраста, не поддающегося определению, указала мне шкуру, расстеленную на земле в центре ведьмовского круга.
— Садись. Закрой глаза и сосредоточься на связи с истинной. Мы добавим силовых потоков, чтобы ты мог почувствовать её. Ты обязан найти её через связь и поговорить, отследить, где она находится. Как быстро это получится, зависит от ваших взаимных чувств.
В своих чувствах я не сомневался. Лишь переживал, что для девочки я не настолько важен, чтобы откликнуться на зов. Ну, это неважно. Я больше не повторю прошлых ошибок. Я не дам ей выбирать, всё решу сам. Уже решил. Надо было укусить её раньше.
Лопатка прострелила резкой болью.
Без лишних разговоров уселся на шкуру и прикрыл глаза, уплывая в транс. За столько лет научился входить в медитативное состоянии, стоило лишь прикрыть глаза. Пришлось научиться. Чтобы наладить связь с посторонней драконьей ипостасью потребовалось много часов практики и терпения.
