Эволюционер из трущоб. Том 14 (СИ) - Панарин Антон

— Не брат ты мне, гнида червивая… — прорычал я.

— Как только мой господин заполучит твоё тело, мы породнимся. Не переживай об этом, — улыбнулся Король Червей, и из его одежды вырвался ворох алых блестящих червей. Извиваясь, они сползли по его кисти на мою руку и вгрызлись в кожу, разрывая её, забираясь внутрь моего тела. Я даже не стал сопротивляться. Пусть лезут.

Как только проступили первые капли крови, черви растаяли, словно снег в солнечный день. Лицо Короля Червей дёрнулось, будто это причинило ему боль, но вскоре он расхохотался. Восторженно, безумно:

— Да! Ты станешь идеальным сосудом! — Его голос был полон религиозного экстаза. Глаза пылали праведной верой в то, что я должен преклонить колено перед их божком. — Соглашайся служить нашему господину! В обмен ты получишь бессмертие, силу равную божественной, а ещё…

Договорить ему я не дал:

— А ещё стану безвольной марионеткой. Нет уж, спасибо.

— Пффф. Воля. Что толку от воли лысой обезьяны, живущей от силы сотню лет? Я предлагаю тебе бессмертие! Ты увидишь, как создаются и разрушаются цивилизации! Сольёшься с вечностью! Почувствуешь, как по твоим венам бежит сила, неподвластная пониманию вашего вида! А ещё…

А ещё кровь, хлынувшая из ран на коже, прогрызенных червями, взметнулась в воздух. Алые брызги сформировали десяток острых лезвий, стремительно метнувшихся к Королю Червей. Лезвия беспрепятственно вошли в плечи, руки, живот, грудь, ноги великого бедствия. Его плоть тут же зашипела, словно её поджаривали на раскалённой сковороде, а воздух наполнился токсичным смрадом.

Хватка Короля Червей ослабла. Он отшатнулся, плоть на лице и руках стала растворяться, словно подтаявший воск. Однако, эта тварь всё так же восторженно улыбалась. Крутанувшись вокруг своей оси, я нанёс рубящий удар катаром и на удивление легко отсёк голову великому бедствию. Голова покатилась по полу, оставляя за собой чёрно-алый след.

— Ха-ха-ха! Это восхитительно! Просто шикарно! Ты станешь сильнейшим сосудом за тысячи лет нашего странствия! — расхохоталась отрубленная голова, наполняя кабинет мерзким диким хохотом.

— Какой живучий, — усмехнулся я и занёс ногу, чтобы раздавить говорливую голову. Но голова Короля Червей показала мне язык, вздрогнула и рассыпалась на сотню скользких червей, поползших в разные стороны. Тело бедствия так же рассыпалось. Черви заползали в щели между досками, прятались под ковёр, ползли по стенам, одним словом, они были повсюду, а ещё каждый из мелких ублюдков тоненьким голоском пищал:

— Когда жизнь дорогих тебе людей будет на волоске, ты неминуемо согласишься! Согласишься! Согласишься! А-ха-ха-ха!

Скрипнув зубами, я выплеснул добрую половину маны, сформировав покров пламени. От моего тела волнами во все стороны разошелся огонь, испепеляя мерзких червей. Волна пламени разбила вдребезги окна, стены почернели, а запах горелой плоти червей въелся в лёгкие, а вместе с тем сгорел и кабинет, который бабуля обставила специально для меня.

Эх, представляю, как Маргарита Львовна расстроится. Ну а что поделать? Паразитов нужно уничтожать до того, как они успеют расплодиться. Барбоскин с гвардейцами влетели в кабинет с оружием наперевес. Глаза по пять рублей, зыркают по сторонам, на устах невысказанная порция бранных слов.

— Ч-ч-что стряслось? — спросил Барбоскин с тревогой в голосе.

— Зажигалку заправляли и случайно баллон рванул, — рыкнул я, отряхивая одежду от копоти, и спросил. — Со стариком был кто-то ещё?

Барбоскин, побледнев, кивнул.

— Ещё двое… сидят в кабаке «Салом по сусалам»…

Оттолкнув его в сторону, я вылетел в коридор и побежал сломя голову на поиски этой парочки. В висках грохотало сердце, по телу струился адреналин, мир сузился до одной мысли: главное — не позволить червям заразить новых жителей.

Выбегая из здания, наткнулся на гвардейца и сбил того с ног. Боец сперва начал ругаться, а после заметил, на кого разинул свою пасть, и отдал честь. Но мне на это было совершенно плевать. Перебежав на противоположную сторону дороги, я заметил вывеску «Салом по сусалам». С разбега я вынес дверь ударом ноги и ворвался внутрь.

Кабак встретил меня запахом табака, пролитого пива и тушёной капусты. А ещё все до единого посетители уставились на меня, широко улыбаясь. В этих улыбках угадывалось безумие, царившее на лице Короля Червей.

— Ты нашел мой подарок? — синхронно произнесли завсегдатаи кабака, и в этот момент я вздрогнул, забыв, как дышать.

За одним из столов сидели Петрович и Семёныч. Два старика выглядели словно живые куклы. Бледный цвет лица, неестественная мимика, мышцы рук и ног подёргиваются. Таких же, как Семёныч с Петровичем, было ещё четыре десятка человек, включая хозяина кабака, стоящего за стойкой.

— Ты всё равно согласишься, — издевательски произнесли нараспев гости кабака. Гулкими синхронными голосоми, от которых по спине пробежал холодок. — А пока позволь провести для тебя небольшую демонстрацию силы.

Лица зараженных растянулись в ужасающие гримасы, крича о том, что вот-вот случится нечто непоправимое. Я шагнул вперёд, готовясь перебросить всех, до кого дотянусь, в пространственный карман; там, скорее всего, связь с Королём Червей оборвётся, и на краткий миг они смогут…

Но прежде, чем я успел двинуться, посетители синхронно схватили со столов ножи, вилки, осколки бутылок — и вонзили их себе в глаза. Скрежет металла о кость, чавканье, хруст. А в следующую секунду зал наполнился гулким смехом десятков глоток. Мёртвые хохотали так, будто услышали самую смешную шутку на свете.

— А теперь представь, что я могу сделать с твоей матерью, отцом, — произнёс хор голосов, а после ехидно добавил. — И маленькой сестрёнкой.

— Ублюдок! Я прикончу тебя! — срывая глотку, заорал я так, что даже вены на лбу и шее вздулись.

Во все стороны ударили волны силы, опрокидывая мебель.

— У-у-у, какой злой. Боюсь, боюсь, — дружно захихикал хор. — Но пора заканчивать этот фарс.

Из глазниц, из глоток, из ноздрей постояльцев полезли алые черви. Зал зашипел, как разорванный мешок со змеями. Сжав кулаки до хруста, я призвал снежную королеву:

— Снежана!

В яркой вспышке появилась прекрасная дева, одетая в белое убранство. От её тела во все стороны хлынул холод, чистый и безжалостный. Пол, стены, потолок, всё за долю секунды сковал лёд. Черви, падавшие из ртов постояльцев, замёрзли в воздухе и со звоном посыпались на пол, будто были сделаны из стали. А потом наступила звенящая тишина.

Лица покойников застыли в жуткой усмешке под прозрачным саваном льда. Я стоял посреди замёрзшего ада, сжимая рукоять катара. Сердце гулко стучало в груди, желая сломать рёбра и вырваться наружу. А я всё смотрел и смотрел в глаза покойных Петровича и Семёныча. Бедные старики. Нужно было раньше перебросить их в Калининград. На кой-чёрт я вообще основал артефактный завод в Екатеринбурге?

Проклятье! Мало мне было Императора, так теперь ещё и Король Червей идёт по моим следам. Он играет со мной, как дворовый кот с раненой крысой. Я должен… Барбоскин влетел в кабак вместе с десятком гвардейцев, один из которых поскользнулся на льду и приложился затылком об пол. Увидев, что всё пространство покрыто льдом, Барбоскин выругался, но быстро взял себя в руки.

— Михаил Константинович, что происходит?

Я указал мечом на застывшие тела и ответил:

— Нас посетил Король Червей. Выруби пару человек изо льда. Аккуратно. И доставь их к Преображенскому. Пусть он изучит червей. Мне нужен ответ, сможет ли профессор придумать лекарство от этой напасти, или всё безнадёжно?

Барбоскин кивнул, а лицо его побелело. Он отдал приказ гвардейцам, и те с опаской начали колоть лёд вокруг тел, освобождая двух мертвецов с застывшими гримасами. Лёд трещал и ломался, прямо как моя надежда на беззаботное будущее. Я уже собирался покинуть кабак, когда воздух возле стены дрогнул. Из тени вышел Виктор Павлович Ежов. Его взгляд был тревожен, а голос дрожал:

— Ми-михаил Константинович, в аномальной зоне всё плохо. Повсюду заражённые твари, они сражаются с ещё не заражёнными. Даже не так. Незаражённые сами ищут инфицированных и рвут их в клочья. Такое ощущение, что сама природа решила стереть с лица земли эту пакость.