Карп в сухой колее. Том 1 - Ленская Софья

Дуцзюань судорожно вздохнула.

На несколько мгновений повисла тишина. Юн Шэнь все еще пытался сконцентрировать духовную энергию, но это было очень сложно. Без меридианов направить потоки ци казалось невозможным. В бытность бессмертным ци ощущалась как слепок глины, податливый и мягкий, который он мог использовать как вздумается. Сейчас же эта ци была как непокорный бурный поток, стихия, которой сложно овладеть. Каждый раз, когда у него получалось собрать маленькие крупицы, они стремительно утекали. От досады он прикусил внутреннюю сторону щеки. Рот быстро наполнился железным привкусом крови. У него не было времени!

— Вам нужно зайти, — вновь заговорила Дуцзюань, на этот раз полностью повернувшись к Юн Шэню.

В ее руках была зажата длинная шпилька, украшенная подвесками в форме маленьких цветов азалии. Кончик был острым, он сверкнул в свете единственной тусклой масляной лампы, что висела под потолком. Дуцзюань направляла шпильку на Юн Шэня. Бледные губы она сжала в плотную линию, глаза широко распахнула, и в них плескался ужас, смешанный с отчаянной решимостью.

— Ты ведь не хочешь делать всего этого на самом деле. — Юн Шэнь решил потянуть время, может, ему удастся собрать ци для удара.

Он понял, что его заманили в ловушку, еще в тот момент, как заметил символы на стенах. Его вовсе не пугала угроза со стороны Дуцзюань, она была хрупкой юной девушкой, вряд ли сможет действительно навредить ему сейчас, пока в его руках духовный нефрит. Скорее всего, она не знала, что Юн Шэнь может черпать из него силы. Вопрос в другом: кто же все-таки умудрился сюда попасться?

— Не хочу, н-но... — Руки Дуцзюань дрожали от напряжения, с которым она сжимала шпильку. — Просто идите внутрь. Пожалуйста.

— Тебе незачем прислуживать лисам. Школа Юэлань сможет тебя защитить.

Юн Шэнь надеялся склонить Дуцзюань на свою сторону, ему не хотелось вредить простой смертной, которая оказалась не в том месте не в то время. В конце концов, сейчас он сам пребывал в похожей ситуации, где у него не было выбора.

Дуцзюань замерла, будто обдумывая все сказанное Юн Шэнем, ее взгляд остекленел, она смотрела сквозь него всего момент, но затем произошло неожиданное. С невиданной прежде прытью она бросилась вперед, выставленное острие шпильки вонзилось в плечо Юн Шэня, войдя в него почти на половину длины. Он не успел отскочить прочь или выставить руку для защиты, чтобы выбить шпильку. От резкой боли, пронзившей всю руку, он едва не выронил духовный нефрит и инстинктивно сжал его еще сильнее. Затем резко вдохнул, прежде чем горло сковал спазм. Все тело медленно отказывалось подчиняться его воле, духовная энергия с трудом пробивалась через нарастающую преграду. Сквозь заполнивший уши шум крови он услышал лепетание Дуцзюань:

— Г-госпожа Ху! Я сделала, как вы велели! Это заклинатель! Я поймала двоих заклинателей!

Ее губы дрожали, а лицо кривилось в противоположных эмоциях, то искажаясь гримасой ужаса, то светясь радостью.

— Дура, — отрезал низкий женский голос, вслед за которым раздался тихий знакомый перезвон колокольчиков. — Это никакой не заклинатель.

Юн Шэнь ощутил, как к его спине прижались, а чужие руки обвили плечи и талию. От другого тела исходил могильный, пронизывающий до самых костей холод. Его подбородок сжали пальцы с длинными ногтями... Или это были скорее когти? Так сильно, что местами впились в кожу. Голову Юн Шэня силой повернули, и тогда он встретился с горящими желтыми звериными глазами — такими же, которые заметил тогда в зале.

— А ты что здесь забыл? — нахмурилась Ху Иньлин, разглядывая Юн Шэня, но почти сразу это выражение стерлось без следа. — Впрочем, уже неважно.

Последним, что он ощутил, было то, как его легко толкнули в темноту, сокрытую за той самой дверью. Перезвон серебряных колокольчиков набатом звучал в его ушах.

Юн Шэнь моргнул и обернулся. Он увидел, как двери Павильона ароматов закрываются привратниками, и шумно втянул воздух. Вокруг витал сладкий аромат, от которого становилось тошно. Правое плечо отозвалось острой болью, он цыкнул. Как же все это утомляло...

Где-то впереди маячил Цао Сяошэ, он уже успел разговориться с одной из работниц. Юн Шэнь огляделся, яркие и пестрящие цветами украшения отчего-то казались странно знакомыми. Он не мог описать это чувство, но все будто было не впервой. Может, за свою бессмертную жизнь он посещал и такие места? Вспомнить ничего ясного не удавалось.

Он двинулся было в сторону Цао Сяошэ, но замер и вновь обернулся. Кого он хотел увидеть? Наверное, сейчас должно произойти нечто важное, но... Показалось? Раскатистый хохот гостей и мелодичный смех работниц Павильона, музыка пипы и громкие разговоры, переходящие в пьяные споры, — все сливалось в единый гул. Павильон ароматов этим вечером действительно был полон гостей. Юн Шэнь не мог отделаться от ощущения, что упускает что-то важное.

Зачем он здесь?

Мысли никак не желали идти в голову. Он же пришел не просто так, у него была... цель? Или не было? Пока он пытался припомнить, как здесь очутился, голова начала нестерпимо болеть, начиная от затылка. Он зажмурился.

— Господин Хэ! Долго прикажете вас ждать? — весело воскликнул Цао Сяошэ. Поразительно, как он успел оказаться рядом, хотя мгновение назад стоял далеко в толпе. Он широко, белозубо улыбался, однако все выглядело неестественно, будто он давил из себя эту улыбку.

Все в его виде кричало о фальши. Юн Шэнь качнул головой.

— Зачем мы здесь? — Это единственное, что в данный момент его интересовало.

— Как зачем? Чтобы отдохнуть! — непонимающе нахмурился Цао, словно объяснял простую истину.

Отдохнуть? Звучит неплохо. Юн Шэнь чувствовал, что смертельно устал. Да, ему бы не помешал отдых. Даже тело казалось тяжелее и неповоротливее обычного. Так болели затылок, спина, плечо — жить в теле этого немощного было невыносимо. Неужели он успел где-то упасть?

— Прошу молодых господ пройти со мной, — поклонившись, сказала подошедшая работница Павильона. Молодое лицо было чрезмерно напудрено, под ярким макияжем с трудом угадывались черты лица, но даже так... Мог ли Юн Шэнь видеть ее раньше? Он пытался уцепиться за возникший в голове образ, но тот стремительно пропадал.

Цао Сяошэ схватил его руку и потащил за собой, следуя за работницей. Юн Шэнь только и успевал перебирать ногами, сил сопротивляться не было. Невольно он отметил, что у Цао холодные руки, вернее даже ледяные. Как у мертвеца. Как только они вышли на верхний ярус Павильона, Юн Шэнь поспешил избавиться от хватки, но чужой холод все еще словно эхом отдавался внутри.

— Наслаждайтесь своим времяпровождением в Павильоне ароматов, — с улыбкой сказала барышня, проводившая их, и, поклонившись, ушла.

— Ах, и правда, должно быть, само Небо будет наблюдать за этим представлением, — протянул Цао, подходя к краю яруса и опираясь на перила. — Подойдите ближе...

— ...отсюда откроется лучший вид, — одновременно со своим собеседником произнес Юн Шэнь.

И часто заморгал. Перед глазами вдруг все поплыло. Так странно, он как будто знал, что Цао Сяошэ скажет эту фразу.

— Вино для достопочтенных господ, прошу. Сегодня госпожа Чэнь лично угощает всех гостей.

Работница вновь возникла рядом, на этот раз в ее руках был поднос с медным кувшином и двумя чарками. Юн Шэнь отстраненно наблюдал за ней, все казалось искусственным и ненастоящим.

— О! Как замечательно! А что за вино? — спросил Цао Сяошэ с живым интересом и подошел ближе к ней.

— Ароматное снежное вино, господин. Сладкое как мед, — пояснила барышня, наполняя поочередно обе чарки до краев. Она поставила поднос на стол.

— Благодарю от всей души госпожу Чэнь за гостеприимство и щедрость! — Цао поднял одну из чарок и сделал глоток. — И правда, чудесное вино, как поле из тысяч цветов! Но руки, что налили его, не менее чудесны!

Он расплылся в довольной улыбке и зажмурился, распробовав напиток. Служанка смущенно захихикала, прикрыв лицо краем длинного рукава.