Графский сын. Том 3 (СИ) - Тайецкий Тимофей

— Я понимаю, что это трудное решение, но вам нужно принять его быстро, пока не стало слишком поздно. Мы должны уйти как можно скорее и держать это в тайне.

Один из слуг поинтересовался:

— А что насчет других людей в городе? Не стоит ли нам помочь им сбежать?

Манский на мгновение помолчал. По правде говоря, ему было все равно на них. Его главной заботой была безопасность его семьи.

Тем не менее, чтобы убедить слуг быть с ним, он старался не звучать слишком эгоистично.

— Я понимаю ваши опасения, но мы должны поставить свою безопасность на первое место. Жителей Фосфорного, вероятно, пощадят. С момента захвата городов Тарлией никто из них не был убит без причины.

Все кивнули, соглашаясь с логикой его слов. Никто не возразил, и он приказал слугам собрать самое необходимое и членам семьи переодеться в простую одежду.

Когда все готовы, Манский подошел к высокой, богато украшенной книжной полке в углу своего кабинета. Он нажал скрытую кнопку, и книжная полка начала отодвигаться. В стене открылся узкий проем, достаточный для прохода человека.

— Идите за мной, — пригласил Манский свою семью и слуг, когда сам прошел через отверстие. Их встретил каменный коридор с низким потолком и ступенями, покрытыми пылью. Манский двигался осторожно, избегая спотыканий.

Темный коридор наполнился запахом плесени, а несколько свечей, которые держал Манский и его слуги, создали тусклый свет. Тени танцевали вокруг них, создавая жуткую атмосферу.

По мере продвижения вниз, Манский объяснил:

— Этот проход выведет нас наружу, минуя городскую стену.

Вопрос его жены о том, не узнают ли они об этом, вызывает раздумья.

— Мы должны действовать быстро и оставаться незамеченными. Пока мы осторожны, мы сможем выбраться невредимыми, — ответил он.

Темнота становится гуще, а атмосфера — более напряженной. Путь остается неровным и покрытым мусором. Часы идут, они шагают по темному туннелю, слушая ритмичный стук своих шагов в тишине.

Наконец, после целой вечности, они добрались до конца участка.

Рука Манского заскользила по грубой поверхности каменной стены, исследуя ее на наличие спрятанного механизма, открывающего дверь. Он ощупывал каждую неровность или трещину.

В темноте его пальцы нашли узкую щель, почти невидимую. Он нажал на нее.

«Щелчок»

Каменная дверь чуть-чуть раскрылась.

Манский осторожно толкнул дверь, впуская воздух ночи. Прохлада ночного воздуха наполнила его легкие, и он почувствовал, как снимает с него тяжесть.

Он выглянул наружу, проверяя наличие опасности. Убедившись, он сделал первый шаг, затем обернулся:

— Все чисто. Теперь вы, ребята, можете выходить.

Все остальные последовали за ним. На их лицах отражалась радость.

Манский быстро закрыл дверь за собой. Снаружи она была настолько хорошо скрыта, что неотличима от окружающей стены.

Сразу после того, как группа собралась у выхода, дверь, через которую они выходили, внезапно распахнулась.

Манский и его слуги вздрогнули. Безмолвие было прервано, когда кто-то метнул факел, попавший прямо в лицо одному из слуг и сразу же обуглившему его.

— Аааа!!

Звук крика прорезал воздух, слуга с трудом пытался потушить пламя руками, в попытке избежать страшных ожогов.

Запах обгоревшей плоти наполнил воздух, когда остальные слуги кинулись с водой и тряпками, пытаясь тушить огонь. Но уже было поздно. Лицо пострадавшего было серьезно повреждено, и он страдал.

Этот инцидент шокировал Манского и его компанию.

— Кто это сделал⁈ — затребовал ответа Манский испуганным голосом.

Но ответа не было. Вместо него слышались лишь шаги, становившиеся громче и ближе. Все замерли, ожидая, кто выйдет из тени.

И вот из темного хода появилась фигура человека. Он был в черном, без капюшона.

Вид у него был обыденным, он выглядел как обычный человек на улице. Черные волосы и темные, как уголь, глаза, сливающиеся с тьмой. По виду ему было лет двадцать девять, стройное телосложение и ничего выдающегося в лице.

Несмотря на внешний вид, Манский чувствовал, что в этом человеке заключена опасность, и от этой мысли у него бежали мурашки.

— Кто ты? — спросил он решительным голосом, доставая меч. Слуги, следуя его примеру, приготовились к действию.

Не обратив внимания на вопрос, незнакомец бросил:

— Либо я старею, либо потерял сноровку. Факел не попал в цель.

Он вздохнул, разочарованный, что ему не удалось обжечь лицо Манского.

Мужчина стремительно вытащил свой меч, показывая острое лезвие, сверкающее в лунном свете.

Манский нахмурил брови. Теперь он выражал свой гнев:

— Эй, ты что, глухой? Как тебя зовут?

Мужчина казался раздраженным, но все равно ответил:

— Джейкоб, — и направился к Манскому и его шестерым слугам с поднятыми мечами.

— Держитесь подальше от нас! — Манский приказал своей семье отойти на безопасное расстояние.

Скоро раздался звук сталкивающегося металла: Манский вступил в бой с Джейкобом, пока его люди пытались окружить чужака.

Несмотря на предыдущие заявления, Джейкоб двигался невероятно быстро и проворно.

— Ha! Сволочь! — Президент крикнул, атакуя Джейкоба в сердце. Тот легко увернулся и смертельно поразил Манского в плечо.

— Чёрт! — Джейкоб щелкнул языком. Порез был не слишком глубоким.

Манский поморщился. Его слуга пытался подойти с фланга, но Джейкоб заметил его движение.

«Лязг»

Атака была легко отражена.

— Ты способен на что-то большее? — Джейкоб насмехался, прежде чем отбить нападение. — Твоя атака слишком предсказуема. Ты лучше бы охранял президента, вместо того чтобы участвовать в боях.

Мужчина выразил свое возмущение, и его лицо было искажено гневом.

Не получив ответа, Джейкоб бросился к ближайшей цели.

Он был как вихрь, легко переходя от одного врага к другому. Его движения были плавными и точными, с легкостью избегая попыток окружения.

Каждый удар его меча был направлен на эффективное устранение врагов.

Тем временем слуги Манского сражались на полную катушку. Но они не могли соперничать с мастерством Джейкоба. Их число уменьшалось с каждой минутой.

Меч Джейкоба рубил плоть и кости, как горячий нож масло, оставляя на земле кровавый след.

Он рассмеялся:

— Вот оно! Вот чего мне не хватало.

Битва продолжалась несколько минут, пока остался только Манский.

— Умри! — Джейкоб закричал и бросился к президенту. Но Манский не сдастся так легко. Он отразил атаку, и Джейкоб, спотыкаясь, отступил.

Мечи вновь столкнулись, и вспыхнули искры при обмене ударами. Оба стремились убить друг друга. Со временем Джейкоб быстро парировал удары. Манский понял, что он попал в ловушку.

Хотя он старался не отставать, его сила быстро иссякла. Одна ошибка привела к тому, что Джейкоб легким движением выбил меч из рук Манского.

Теперь президент был беззащитен, когда Джейкоб приблизился с угрожающей улыбкой. Он был как хищник, охотящийся за своей добычей.

Без колебаний он позволил своему мечу проткнуть шею Манского. Голова президента отделилась от тела. Тело рухнуло на землю с громким стуком, и кровь разбрызгалась повсюду.

Наконец, битва подошла к концу, и Джейкоб остался один, одержав победу.

У его ног лежали мертвые Манский и шестеро его слуг. В их безжизненных телах все еще дергались последние остатки жизни. Воздух наполнился запахом крови и пота.

Джейкоб издал торжествующий смешок. С его меча все еще капала кровь. Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз участвовал в напряженной битве.

Тем не менее, ему оставалось кое-что сделать. Свидетели были поблизости.

Он держал свой меч высоко в воздухе и вонзал его в одного за другим быстрыми и точными ударами. Их мертвые тела последовательно падали на землю.

Вернулась ночная тишина. Джейкоб стоял посреди всего этого, наслаждаясь освежающим ночным бризом. Его черная одежда теперь еще темнее от пятен крови.