Яд со взбитыми сливками - Ольховская Анна Николаевна

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49

— Хорошо обустроенный детский дом, моему преемнику повезет. Как и этим убогим, что останутся жить. Черт, как не вовремя все! Так хорошо обжились, наладили процесс, местные власти прикормили, мистер Николс был доволен, я в отпуск собиралась на Сейшелы, и нате вам! Приплыли! Все с нуля начинай, к новому имени привыкай. И все из-за какого-то засранца! Наталья Васильевна, долго еще эта девица будет в отключке валяться? Мне надоело ждать!

— Не знаю, — недовольно проквакал новый голос. — Хорошо, что ее вообще удалось вернуть, у нее оказалась индивидуальная непереносимость компонентов газа, необходимо было сразу после пробуждения вколоть ей поддерживающие препараты, а не морить жаждой! У ваших людей, Марат, что, проблемы с водоснабжением? Или с адекватностью — им просто нравится мучить женщин и детей? Где таких понабрали только!

— За своим хозяйством следите! — огрызнулся тот. — Больше получаса девица под капельницей с эффективнейшим, по вашим словам, препаратом, а результат — ноль.

— Препарат действительно очень эффективный и дорогой, новейшая разработка фармакологии, но все-таки он — не живая вода из сказки. Хотя в данном случае — живая, с того света вашу заложницу вытащил.

— Но когда она очнется?

— Не знаю. Может, через три минуты, а может, через три часа. Или дня. Я вообще не понимаю, зачем вам ждать здесь? Идите к себе, как только она очнется — я позвоню.

— Я хотела лично убедиться, что с ней все в порядке.

— Да в порядке, в порядке, вон, видите — аппаратура показывает нормальное давление и пульс.

— Тогда почему она все еще в отключке?

— Я не… минуточку! — Лану обдало волной удушливо-сладкого запаха духов, видимо, врачиха склонилась совсем низко над ней. — А она вовсе и не в отключке! Очнулась ваша мадемуазель, а вот когда — не знаю.

— Подслушивала, значит, — прошипела Амалия, причем получилось у нее так правдоподобно, что Лана не удержалась и открыла глаза, чтобы убедиться — а человек ли перед ней?

Внешне — да. У кровати стояла холеная красивая женщина с тщательно уложенными волосами. Точеное лицо, изящные руки и ноги, безупречно сидящий костюм. Но зрачки глаз женщины показались Лане вертикальными, а между зубами при разговоре явственно мелькал раздвоенный кончик языка.

— Вы сюда сцеживаться пришли? А где ваш стаканчик? — Ура, говорить получалось вполне ясно и четко, никакого шелеста, да и во рту было вполне комфортно, пустыня Сахара вернулась в географически отведенное ей место.

— Какой стаканчик? — Амалия нахмурилась и повернулась к тощей и плоской мадам, которую даже коротенький белый халатик не делал более женственной. — Наталья Васильевна, что с ней? Она не в себе?

— Наталья Васильевна! — Лана села на кровати и, покрутив головой, с удовольствием отметила, что ни тошноты, ни слабости не ощущается. — Вы ведь здешний доктор?

— Да, — кивнула та, удивленно глядя на девушку.

— И много ценного сырья за день собираете?

— Какого сырья? — дернулась Пипетка (а верно детишки подметили — мадам действительно напоминала тонкую стеклянную трубочку с резиновой нашлепкой волос).

— Змеиного яда, этой гадюкой сцеживаемого. Или она предпочитает его в людях оставлять?

Стоявший у самой двери Марат еле заметно дернул уголком рта, сдерживая усмешку, а капюшон Амалии Викторовны раздулся еще больше. Хотя нет, Коброй пусть остается Надежда Ким, а эта — обычная болотная гадюка.

Гадюка подползла к кровати Ланы вплотную и, сузив глаза, прошипела:

— Больше всего на свете я ненавижу таких, как ты, Милана Мирославовна Красич! Вы рождаетесь с золотой ложкой во рту…

— Да не дай бог, так и подавиться недолго! — отмахнулась Лана, осматриваясь по сторонам. — И вообще, откуда ТАМ ложки?

От двери послышался странный кашляющий звук, от которого Амалия рассвирепела еще больше:

— Хамить и дерзить вы привыкаете с детства, вам все обязаны, вы — пуп земли, все достается вам без труда, вы…

— Батюшки! — всплеснула руками Лана, отчего жало капельницы выпало из вены. — Да никак передо мной реинкарнация пламенной революционерки Розы Люксембург! Или Клары Цеткин? Мы на гибель всем буржуям мировой пожар раздуем? Так вроде и вы, голубушка, не в рубище ходите? И детишек на органы режете не ради высокой идеи, а ради тура на Сейшелы.

— Марат, — не отрывая глаз от Ланы, процедила Амалия, — эту в кислоту живой бросишь, понял? Я лично прослежу за процессом!

— И вы надеетесь, что после всего услышанного я буду фотографироваться с дурацкой газетой в руках? — криво улыбнулась девушка.

— Будешь, лапонька, будешь, — точно, раздвоенный язык! — Ты ведь не одна здесь, верно? Ты же не захочешь, чтобы сделали больно маленькой Лизе? Или кому-то из мальчиков?

— Но они, насколько я слышала, тоже нужны вам целыми и невредимыми?

— Ушки у кого-то слишком длинные. Так ведь вот какая штука — у нас, в детском доме, деток много. Режь — не хочу! Без наркоза.

— Тварь, — брезгливо поморщилась Лана.

Глава 32

— Вы все поняли? — осведомился вызывающий дрожь ненависти голос, в котором Матвею теперь постоянно слышалась насмешка. — Сидите тихо и ждите, — и через неделю получите ваши семьи обратно. Кстати, чуть не забыл — семья вашего сыщика, Шуганова, тоже у нас. Собственно, вы бы и так это увидели на фото, но решил порадовать заранее. Кстати, как там наши дуболомы, за которыми вы с таким энтузиазмом рванули из квартиры, предоставив в наше распоряжение Милану Мирославовну? Много вам рассказали? А как поживает Мирослав Здравкович? Яйца вам с Кириллом еще не оборвал за дочь? Начальник службы безопасности называется! Да тебе цыплят от соседского кота охранять нельзя доверить! Сиди, короче, и не рыпайся, вечером на ваши электронные адреса ждите фотографии.

— На чьи — ваши? — Матвей еле выдавил из себя спокойную фразу, больше всего сейчас хотелось орать, топать ногами и материться, но — лоханулся, теперь утирайся.

— Твой, Кирилла Витке, Мирослава Здравковича.

— А откуда…

— Откуда они мне известны? — ухмыльнулся собеседник. — Обижа-а-аете, Матвей! Неужели вы до сих пор недооцениваете мои возможности? И не воспринимаете меня всерьез? А может, снова решили обхитрить глупого Марата и потянуть время, чтобы придумать, как вытащить заложников? Даже не пытайтесь! Вам ведь ваши девочки нужны целенькими, со всеми пальчиками, с ушками, без шрамов на личиках, верно? Не слышу ответа?

— Верно. — Что, ломает, да? Погано до такой степени, что выть хочется? Ничего, впредь не будешь считать себя умнее других.

— Что — верно? Четче ответ!

— Заложники нужны нам целыми и невредимыми.

— Тогда сидите тихо и не рыпайтесь. А как только мы порешаем наши дела, вернем вам и женщин, и детей. И оставим вас в покое, как и договаривались вначале. Вы нас не беспокоите, мы — вас. Ясно?

— Предельно, — процедил Матвей. — Но учтите, если мы увидим следы насилия…

— То что? — хмыкнул Марат. — Обратитесь в милицию?

— Будем считать условия договора нарушенными и, в свою очередь, не гарантируем соблюдения условий нейтралитета. В первую очередь по отношению к вашему кукловоду, мистеру Николсу, на вас, мелкую рыбешку, драгоценного времени тратить не будем. Лишь полная неприкосновенность и комфортное содержание заложников обеспечит ваш покой. Ясно?

— Отомстил, отомстил, — хохотнул собеседник. — Ладно, не кипишись, мы люди серьезные, слово держим. Вечером ждите снимки.

— И чтобы никакого фотошопа, понятно?

— Само собой!

— Так, стоп! Верить вам — последнее дело, это я уже понял. Поэтому договариваемся так — раз уж в деле фигурируют компьютеры, то никаких фотографий — вы каждый вечер будет нам показывать заложников вживую, через вебкамеру. Чтобы мы могли поговорить с ними лично.

— Ага, и они с ходу сообщат вам, где находятся! Они ведь довольно вздорные бабенки, особенно ваша женушка, Матвей! Да и Милана Мирославовна не умеет держать язык за зубами и постоянно нарывается на неприятности.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49