Недостаточно хороша - Вайнштейн Стелла

Аня криво улыбнулась и плотнее закуталась в пальто, мы как раз остановились на «Горной», и ноги ощутимо продувало. Она достала толстый том по медицине и углубилась в чтение.

Я читать не могла, поэтому просто закрыла глаза, готовясь уснуть.

Вдруг Аня спросила:

– Ну а как у тебя с этим Игорем?

Вот так всегда. Аню не обманешь историями о других парнях, у нее нюх ищейки на то, что действительно занимает мои мысли. Что с Игорем? Закрыли эту страницу, переключились на Стаса. Да, если бы Игорь подал сигнал, если бы предложил встретиться или захотел поцеловать, то я, не раздумывая, ответила взаимностью и рассталась со Стасом навсегда.

В Новороссийске нас уже ждал мой папа за рулем синей «Мазды». Багажник машины забился до отказа сумками и пакетиками. Я крепко обняла папу, вдохнула знакомый запах потертой кожи и одеколона с запахом моря, увидела улыбку гордости у него на лице, и мне сразу стало легче. Захотелось показать ему, что он не зря верит в меня, я добьюсь всего, о чем мечтала. Усталость как рукой сняло, захотелось засесть за тетрадки до самого вечера.

Мы отвезли Аню, по дороге папа расспрашивал ее об учебе в мединституте. Когда мы только начали с ней дружить, папа долго изводил Аню каверзными вопросами, но в итоге одобрил, сказал, что девушка она серьезная и мы должны стоять друг за друга горой. Он очень расстроился, когда Наташа уехала на учебу в Ростов-на-Дону. Она ему очень нравилась за скромность и рассудительность.

Папа был очень занят очередным ремонтом. Проект проходил за городом, обустраивали трехэтажную виллу бизнесмена, который торговал медицинским оборудованием. Бизнесмен нанял крутого дизайнера, который спроектировал дворец весь в золоте и хрустале, с камином из Италии и мраморной ванной в виде цветка. Папа пропадал там с утра до вечера, решая кучу неожиданных затруднений, наблюдая за работой инсталляторов, электриков и строителей.

У него не было ни одного свободного вечера, но папе было очень важно переброситься со мною хотя бы парой слов, поэтому мы ехали кружной дорогой и болтали о разном. Уже у дома он заинтересовался, хватает ли мне денег, и настоятельно попросил ни на чем не экономить.

– Я много работаю только ради того, чтобы у моих девочек все было. Мы с мамой отложили для тебя конверт, пожалуйста, возьми его с собой.

Как ни странно, но я совсем ничего не хотела брать у родителей. Дело чести, я хотела чувствовать, что всего в жизни добилась сама. Поэтому до сих пор жила на деньги, честно заработанные до института. Да, я плохо питалась и одевалась не по последней моде. Зато чувствовала себя независимой.

Понимаю, что это звучит глупо, тем более что родители искренне стремились помочь, но ничего не могла с собой поделать.

Папа помог поднять тяжелые сумки на третий этаж. Как хорошо быть дома, как хорошо чувствовать заботу. В Краснодаре я могу полагаться только на себя, и так приятно почувствовать себя маленькой девочкой, о которой заботятся.

Дом встретил меня вкуснейшим запахом плова. Мама сидела напротив телевизора, смотрела шоу про женихов и невест. Увидев меня, она поднялась с дивана, обняла, легко поцеловала в щеку. Я заметила, что ее глаза блестят от слез.

– Машенька, я так соскучилась! Прости меня, мне так тяжело без тебя.

Вся легкость от возвращения домой ушла. Я почувствовала себя ужасно виноватой перед мамой. Она страдает, а я не приезжала больше двух недель.

Мама потащила тяжелую сумку к ванной, решительно отстранив меня в сторону, отказавшись от помощи. Я привозила домой стирать дорогие блузки из шелка и шерстяные свитера, которые могли испортиться в общественной стиральной машине. Сейчас я жалела, что добавила маме дополнительную работу.

Я прошлась по квартире, отмечая изменившиеся детали. На столе стоял букет свежих цветов, это хорошо: позавчера была годовщина свадьбы, я поздравляла родителей, значит, папа тоже не забыл. Комната Ники пустовала – она была в школе. Сквозь занавески в мелкий розовый цветочек светило солнце, освещая розовые статуэтки «Хеллоу Китти» на полках, построенных в ряд плюшевых собачек на кровати и пони с разноцветной гривой. На стене висели вперемешку постеры Джастина Бибера и сказочных фей. Какой же она еще ребенок.

В моей комнате царила безупречная чистота, очень непривычная. Я достала учебники и до вечера со спокойным сердцем прозанималась математикой.

Ника вернулась около двух. Мы пообедали вместе, только меня очень насторожила непривычная молчаливость сестры. Обычно она болтает о всяких мелочах, стараясь посвятить меня во все новости. А сейчас Ника бросала на меня взгляды, полные собственной значимости и недоговоренности, мол, я уже взрослая и крутая, у меня свои тайны.

Ничего, я на ее провокацию не поддамся, сделаю вид, что ничего не замечаю, она не выдержит и сама все выболтает.

Мы с подругами договорились встретиться вечером в нашем любимом кафе. Аня и Наташа уйдут на свидание около девяти, а я останусь с Таней пить коктейли и расслабляться.

Около семи вечера я оделась в красную блузку с глубоким вырезом и любимые джинсы. И как раз красила ресницы, как вдруг услышала, что открывается Никина дверь и каблуки застучали по коридору.

Выглянув посмотреть, в чем дело, я обомлела. Ника стояла напротив зеркала в блестящей мини-юбке и облегающих лосинах. Сапожки на каблучках обрамлял серебристый мех, такой же, как и на коротенькой курточке. Она как раз поправляла шапочку на волосах и причмокивала накрашенными губами, улыбаясь своему отражению, когда я фурией вылетела из комнаты и, уперев руки в бока, заявила:

– Куда это ты направляешься?

Ника выглядела сногсшибательно – каштановые волосы распущены по плечам, большие глаза невинно распахнуты, а одета развратно, но в то же время ужасно привлекательно. Совсем не на пятнадцать лет.

– Гулять с друзьями, – вальяжно ответила она. – Ты их не знаешь.

– Мама! Ты ей позволишь?

Мама сидела ссутулившись на диване, всем своим видом показывая, что ее тут вроде нет.

– Ника встречается с подружками, ничего страшного…

– В таком виде? Мам, что это за новые друзья, которых я не знаю?

Ника тем временем напоказ, не обращая на меня внимания, положила помаду в сумочку и направилась к двери.

– Ника! Имей в виду, что я позвоню папе!

– Звони! – повернулась она и скептически скрестила руки на груди.

Я быстренько без колебаний набрала папин номер. Это безобразие нужно прекратить в зародыше. У девушки мозгов в голове кот наплакал, ее рано куда-либо отпускать одну, к тому же в мини-юбке.

– Папа, ты знаешь, куда Ника отправляется ночью с какими-то незнакомцами? Как? Ну и что, что мама разрешила, ты ведь знаешь, она… Нет, я не говорю ничего плохого о маме… Нет, я уважительно отношусь к матери… Но, пап!

– Мама сама решает, а ты не вмешивайся, – сказал он и повесил трубку.

Я осталась без всякой поддержки, судорожно хватая воздух ртом в попытке выдать нечто членораздельное. Ника тем временем улыбнулась злой победной улыбкой и скрылась за дверью.

– Стой! – крикнула я ей, но в ответ послышался стук каблучков по лестнице.

Я вся кипела, и мне не на кого было выплеснуть гнев, кроме матери.

– Как ты могла?! Она совсем малышка еще, нарвется на плохую компанию и все! Тебе что, совсем наплевать на Нику? Ни в чем ей отказать не можешь, да?!

Я остановилась только когда заметила, что мама горько плачет, вся сотрясаясь от крупной дрожи. Она истерично всхлипывала, голые худые колени подрагивали из-под домашнего халата.

– Мамочка, мама, я не хотела, прости меня!

Я кинулась к ней, крепко обняла, как маленького ребенка, прижала к себе. Мама все плакала и плакала. Я сама задрожала от ненависти к себе – надо же, довела.

Носилась на кухню за чаем, принесла из спальни теплое одеяло. Мама все рыдала, пока, наконец, не забылась сном на моем плече. Я сидела истуканом рядом с ней, пока не поняла, что мне тоже нужно сбежать, проветриться, забыться. Нужно отдалиться от всего этого, чтобы найти силы завтра заниматься.