Наследник Мудрецов (СИ) - Романович Роман

— Не хочешь рассказать вашу историю?

— Нет. Тем более здесь. Предлагаешь в подворотне откровенничать? — возмутился он.

— Хм… На самом деле у меня много вопросов есть.

— Личных?

— Личное — это последнее, что меня интересует. Волнуют меня вещи в первую очередь прикладного характера.

— Чувствую в твоём голосе скрытое осуждение.

Я уставился на старика, он на меня. И, о чудо, впервые в жизни он первым отвёл взгляд.

— Я в курсе, что плохо вас учил. Из меня никакой наставник, зато дрессировщик хороший. Значит так. Сходишь на собеседование. Если примут, тебя самого всё устроит и пойдёшь по этому пути, тогда приходи ко мне. Отвечу на все вопросы.

— Если не устроит, то не ответишь?

— Зачем тогда передавать тебе науку? Чтобы ты криминалом занялся? Я, если ты не понял, империи служил. Императору. Для меня честь не пустой звук. В бандита я вкладываться не собираюсь.

— Хорошо.

— Буду ждать.

Сказав это, старик ушёл. Я же направился домой.

Глава 14

Планы, или Почему брата нужно слушать

Когда к дому подходил, увидел, как дядя с тётей приехали на карете. Игорь тоже с ними был. Выбрались на улицу, расплатились с извозчиком да в дом направились. Я притормозил немного и, только когда они с гарантией поднялись, направился следом. Общаться с родственниками совсем не хотелось. То, что разъезжают на карете, стало просто ещё одним фактом в общую копилку. Игорь наверняка учится в районе Знаний. Изначально там построили первую в государстве и, если не путаю, первую в мире академию одарённых. Имею в виду, тот район ради одарённых создавался. Потом уже появились и другие учебные заведения. Всё престижное именно там. Я как-то вопросом не интересовался, возможно, и в другом месте институт Игоря находится, но что-то сомневаюсь. Пешком до того района топать — никаких сапог не хватит. Часа полтора, не меньше. На карете туда каждый день гонять, если не снимать, денег не напасёшься. Поправочка — у семейства Валовых таких денег нет. Раньше у нас своего экипажа не было, но, может, прикупили? Не исключено. Как и то, что Игорь ездит на перекладных, но что-то я сомневаюсь. В его дорогом костюме да на обычной телеге? На заметку возьму, но думать об этом лень.

Зайдя в нашу квартиру, увидел брата, уплетающего что-то вкусное прямо со сковородки, при свете фонаря, с видом человека, очень довольного жизнью.

— Хорошо тебе? — спросил я почти вежливо и почти до доброму.

— Брат! — воскликнул Сава, не переставая жевать. — Что я вижу⁈ Неужели на твоём лице полыхает чернющая зависть? Не дело это! Хочешь, познакомлю с кем? Глядишь, и тебе обломится.

— Во-первых, почему бы и нет, — уселся я за стол и глянул на сковородку, но всё, что было, Сава уже умял. — Если есть с кем, то познакомь. Во-вторых, меня сегодня возле рынка пытались убить.

— Опять? — перестал дурачиться брат.

— Помнишь Пятака?

— Пятак? Это кто? — нахмурился он.

— Тупой, злобный и страшный.

— Ты половину ребят с улиц описал, — хохотнул Сава.

— Мы с ним дрались несколько раз. Этот особо тупой.

— Пятак — в смысле, у него реально рожа как у свиньи? Кажется, я понял, о ком ты. И что, он тебя убить пытался? — откровенно скептически спросил Сава.

— Он и ещё пятеро парней, включая его старшего. Хотели перед Отбоем выслужиться. С Шубкиным я поговорил. Тот сына потом отправил со мной по рынку походить. Забавный парень.

— Так, погоди, — встряхнулся Сава, даже позабыв о еде. — Давай по порядку. От парней ты отбился, — окинул он меня придирчивым взглядом, но никаких ранений не заметил.

— Отбился, — подтвердил я. — Их старшего поставил на счётчик. Должен мне пять тысяч за беспокойство. Ещё у него нож из металла Грани. Был, — достал я упомянутый ножичек и положил на стол. — Он хотел его вернуть. Сказал, за десятку отдам.

— Теперь я понял, кто на тебя напал, — взял Сава нож и покрутил его. — Это Дамир. Попов. Трусоватый такой, да?

— Трусоватый — это точно. Остальных натравил, а сам очканул подходить.

— Он-он, точно. Не удивлён, если подумать.

— Тому, что меня среди бела дня решили пришить?

— Да не, это они отморозки, конечно, — отмахнулся брат. — Просто Дамир этим ножом печально известен, — кинул обратно на стол брат упомянутый нож. — Я раньше не вникал, но он из-за него несколько раз с другими зацепиться умудрился. Если и правда это металл Грани, то понятно почему. Как думаешь, что делает?

— Сомневаюсь, что это артефакт, — покачал я головой. — Чтобы такая штука, да у какого-то неудачника?

— Кто знает. Если не путаю, отец Дамира погиб за Гранью. Ватажником был. И если снова не путаю, то ходил под отцом Отбоя. Поэтому парни вполне могут быть знакомы и, возможно, больше, чем знакомы. Но сомневаюсь, что закадычные друзья.

— Как бы там ни было, меня пытались убить, из-за Отбоя. Ещё Дамир не расплатился.

— Я бы извинился, что из-за меня в замес попал, но сдаётся мне, братишка, это ты какой-то невезучий, — усмехнулся Сава. — Давай и дальше по порядку. С Дамиром могут мои парни разобраться. Хочешь, устроим ему весёлую жизнь?

— А сам что думаешь?

— Думаю, он бросил вызов не сколько тебе, скорее, мне, поэтому ответит за наглость. Что не отменит главной проблемы — Отбоя. Я ждал, что он гадить начнёт, но чтобы так жёстко и резко… — покачал Сава головой.

— Ты уже не раз говорил, что его отец — ватажник. Насколько за Отбоем серьёзные силы стоят?

— На нас хватит с головой, — уверенно ответил Сава. — В теории. А как оно на самом деле — кто же мне скажет. Так-то мы с тобой вообще благородные, но что толку? Отец уж точно за нас мстить не будет. Может, там такие же тёплые отношения.

— А если нет? Если Отбой такой резкий, самый простой вариант — устранить его.

— Лихо ты людей на тот свет собрался отправлять, — глянул на меня Сава.

Я тоже на него глянул, оценивающе.

— Что-то я не понял, — сказал ему. — Это я серьёзность ситуации переоцениваю или ты, наоборот, недооцениваешь?

— Надо думать, — отвернулся брат.

Я же впервые увидел и задумался, что за эти два года слишком многое изменилось. Он так и оставался шпаной, которая бегала и дралась на улице. Я же почти два года провёл в условиях, где тебя всерьёз регулярно пытаются убить. Как «свои», так и чужие и всякие твари с аномалиями.

Это что же получается? Мои границы допустимого настолько сдвинулись?

— Думай, — ответил я и перевёл тему: — Мать уже вернулась?

— А кто мне, по-твоему, приготовил? — удивился парень.

— Вариант, что ты сам, не рассматривать?

— Где я, а где готовка.

— Ну, девок-то к себе водишь. Мог бы и готовку освоить, раз такой взрослый.

— Не завидуй.

— Разве что твоей беспечности. Почему не с матерью-то ужинал?

— Да она дальше готовить осталась, а там на кухне и так занято было.

— Ясно всё с тобой. Оболтус.

— К матери пойдёшь?

— Да.

— Только давай быстрее. Хочу к пацанам сходить. Они должны в берлоге собраться. Обсудим, что случилось.

— Ах да, — вспомнил я. — Твой лопоухий на след встал. Говорят, Игорёк-то наш общительным был, много с кем дружбу водил.

— Слишком расплывчато звучит. Дружбу по-разному можно водить.

— Завтра постараемся узнать подробности. Всё, пошёл. Через полчаса выйдем тогда.

С матушкой я поужинал. Выглядела она куда хуже, чем вчера. На лицо было сильное эмоциональное напряжение. Поэтому разговор не клеился. Я позадавал всякие вопросы, чтобы переключить её внимание. Спрашивал про жизнь в городе, про её работу, чего она сама хочет. Что думает на тему того, чем мне заняться. Стоит ли принимать предложение деда Ярослава. Отвечала она вяло, поэтому сложно сказать, добился я хотя бы немного своей цели или изобразить примерного сына, который озабочен нормальными вопросами, не получилось.

С братом вышли через полчаса, как и условились. Сава если и чувствовал себя плохо, то виду не подавал и топал бодро. Только вот, когда пришли в их берлогу, никого там не обнаружили.