Сердце Изнанки (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович

В одном из домов, отведённом под кухню, кипела работа. Из трубы валил ароматный дым, а через открытые окна доносились аппетитные запахи и звонкие команды. Тучный повар, с лицом красным, как раскалённое железо, покрикивал на снующих туда-сюда поварят. В истинном зрении я различил слабое свечение вокруг печи и печать огня — выходит печь-то артефактная!

— Сюда, — Злобин неожиданно свернул с основной дорожки и подвёл меня к небольшой калиточке, которая сливалась с окружающими кустами. Если бы не знать, куда подходить, её и разглядеть-то было сложно. Я распознал её только благодаря способностям видящего, да по сети защитных рун на ней, что мерцали приглушённым синим светом.

Граф провёл ладонью над калиткой, не касаясь её. Замок щёлкнул, повинуясь хозяину.

— Сейчас я тебе покажу, какой вид открывается с другой стороны этой горы, — произнёс Злобин, пропуская меня вперёд. — К слову, не каждый может насладиться этим видом. Есть там у меня особое привилегированное место. — Его глаза блеснули каким-то особым азартом, который я уже видел сегодня перед спектаклем на хлебокомбинате.

— Предположу, что и кафе вам принадлежит, — произнёс я, отмечая.

Злобин довольно хмыкнул:

— Ну, а куда же без этого? Если хочешь идеальную для себя кухню, построй её сам и найми лучших поваров. — Он задумался на мгновение. — Знаешь, в чём главная ошибка большинства аристократов? Они пытаются контролировать только то, что у них перед глазами. А настоящая власть — в мелочах, чтобы каждая деталь была по твоему и как тебе нравится. Любимая еда, приятная телу одежда, удобная обувь. А эти выскочки ратуют лишь за эффектность и пустую красоту. Они просто не способны наслаждаться подобными местами и видами. У них атрофировано чувство прекрасного.

Мы углубились в лесистую часть горы по узкой, едва заметной тропе. Воздух становился еще свежее, сквозь кроны деревьев пробивались солнечные лучи, создавая на земле причудливую мозаику света и тени. Злобин шёл неторопливо, походкой хозяина жизни.

— Скажи, Константин, — внезапно обратился он ко мне, не оборачиваясь, — что ты думаешь о людях, которые пытаются отобрать то, что им не принадлежит?

Вопрос был задан тоном светской беседы, но я ощутил за ним нечто большее.

— Зависит от обстоятельств, — осторожно ответил я. — Сильный всегда стремится урвать кусок пожирнее. Иногда они просто не понимают, с кем связались.

Злобин резко обернулся, и в его взгляде мелькнуло искреннее удовольствие:

— Именно! Не понимают, с кем связались… — он сделал паузу. — Ты мне всё больше нравишься.

Мы продолжили путь в молчании. Примерно через двадцать минут подъёма тропинка вывела нас на небольшую природную площадку, аккуратно облагороженную человеческими руками. Она напоминала удобную смотровую точку, защищённую с трёх сторон горным склоном и густо растущими деревьями. Главная ценность этой площадки заключалась в потрясающем виде на просторную долину. По краю площадки полукругом стояли добротные деревянные столы со скамьями расставленные таким образом, чтобы гости могли наслаждаться трапезой и пейзажем одновременно.

У самого края, почти сливаясь с окружающими зарослями, сидел Дмитрий. Но он вовсе не ждал заказанного обеда, как обычный посетитель. В его руках покоилась массивная снайперская винтовка, направленная куда-то вдаль. Он внимательно всматривался через оптический прицел, и, судя по его сосредоточенному виду, наблюдал за чем-то крайне интересным.

— Ну, как наши дела? — непринуждённо поинтересовался Злобин, подходя ближе.

Дмитрий, не отрываясь от прицела, ответил с лёгкой усмешкой:

— Да как и ожидалось. Наш Селиверстов, как обычно, притягивает к себе неприятности с энтузиазмом супермагнита.

Злобин расхохотался:

— Это точно. А нам это только на руку. — Он подошёл ближе и прищурился, вглядываясь в даль. — Много против него молодчиков приехало?

Любопытство взяло верх, и я приблизился к краю площадки. По мере приближения, вид становился всё более впечатляющим. От открывшегося простора захватывало дух.

Но Злобин и Дмитрий наблюдали за одной конкретной точкой. Чуть поодаль, справа от нашей позиции, я увидел скрытый от посторонних глаз пустырь, над которым нависал каменный мост, соединяющий два холма.

Пустырь был со всех сторон защищён от посторонних глаз рельефом местности. Видимо, это место специально выбиралось для встреч, которые не предназначались для чужих глаз. Однако именно отсюда он просматривался идеально

На пустыре выстроились шесть машин — четыре внушительных внедорожника с затемнёнными стёклами и стоящие против них два элегантных чёрных седана. С такого расстояния они казались игрушечными, как и люди, столпившиеся между ними. Активировав истинное зрение, я попытался разглядеть энергетические контуры, но расстояние было слишком большим для детального анализа. Однако даже так было заметно, что среди собравшихся есть одарённые — их ауры слабо светились на фоне обычных людей.

— Вооружайся! — Злобин кивнул на одну из снайперских винтовок, лежащих рядом с Дмитрием на небольшом столике. — Заодно посмотрим, как ты стреляешь.

Теперь вопрос Злобина о том, умею ли я стрелять стал вполне понятен.

Я медлил, внимательно наблюдая за ситуацией внизу. Люди явно о чём-то спорили, их жесты становились всё более резкими.

— Кого стрелять-то хоть? — спросил я, не спеша брать оружие. Убивать незнакомых людей без веской причины не входило в мои планы.

— Да сам поймёшь, — хохотнул Злобин, откидываясь на спинку скамьи. — По крайней мере, половину лиц ты там сразу узнаешь.

Я задумался. Не так-то много у меня в этом мире знакомых, чтобы легко опознать их с такого расстояния.

— Но предупреждая твои вопросы, скажу так, — продолжил граф, видя моё замешательство. — Мой товарищ, безземельный барон Селиверстов, в который раз пытается решить небольшой земельный вопрос. У него есть участок, который я ему выделил для обслуживания.

Злобин подался вперёд, и его голос приобрёл жёсткие нотки:

— Как ты вчера уже слышал, на мои земли хотят открыть коридор для тварей и культистов. — Его лицо стало серьёзным и будто окаменело, зато глаза выражали ярость. — Так вот, у Селиверстова как раз пограничная земля, через которую такой коридор можно осуществить. Я ведь не сразу понял, почему он так понадобился местным бандитам, и по какой причине они устроили на него такую охоту. Зато теперь всё становится на свои места.

И я прекрасно понимал Злобина. Это была не просто территориальная претензия — кто-то посягнул на безопасность его маленькой империи, и он не собирался прощать подобное.

— Они хотят отнять земли не просто так, — продолжал граф, сохраняя видимость спокойствия. — Это часть более крупного плана. Сначала отберут землю у Селиверстова, потом придут за другими моими вассалами, а затем пойдут и дальше, будто раковая опухоль.

Слушая Злобина, я взял в руки винтовку. Она привычно легла в руки, будто всегда мне принадлежала. Из глубин разума, на уровне рефлексов стали всплывать необходимые знания — как держать оружие, как выравнивать дыхание перед выстрелом, как учитывать дальность и ветер. Пальцы уверенно скользнули по цевью, а приклад упёрся в плечо.

— Поправки есть? — спросил я у Дмитрия, прильнув к прицелу.

— Пристреляна идеально, — отозвался тот с лёгкой усмешкой. Похоже в который раз его удивил — не просто знаю за какой конец винтовки браться, но и соображаю кое-что. — Ветер слабый, юго-западный, можно пренебречь на такой дистанции.

Через оптику картина прояснилась. У внедорожников выстроились около двадцати человек — бородатые, черноволосые, с автоматами наперевес. Их тела покрывали татуировки, выглядывающие из-под одежды. В истинном зрении некоторые из этих рисунков тускло светились — похоже какие-то печати, не просто украшения. Это были не обычные бандиты, а что-то более опасное — возможно, даже те самые культисты, о которых упоминал Злобин.

Напротив них стоял невысокий молодой человек в дорогом, но несколько потрёпанном камзоле. Должно быть, это и был барон Селиверстов. Его защищали всего восемь человек, образовавших вокруг него живой щит. Трое из этих ребят показались мне знакомыми — Михаил, Вениамин и Прохор, да, точно они.