Леди, охранник и кусочек ткани (СИ) - Началова Екатерина

— Волосы... Очень пахнут тобой, их надо нама... То есть, прикрыть.

— Кэйлус... Так что ты хотел сказать? — Ровена тоже перешла на шепот.

— Что хотел... ? — рассеянно спросил он. Мужские пальцы мягко скользнули по щеке на затылок, Арсиний понизил голос до шепота. — Много чего. Ровена... Вена. Веночка. Слушай, я... Я не... Меня зовут не Кэйлус.

Он смотрел девушку то в глаза, то переходя на губы, большой палец ласково поглаживал щеку. Его собственная щека все еще была багрово-синяя от свежей утренней гематомы.

— А как? — едва спросила Ровена, во все глаза глядя на него. Смысл слов сейчас она осознавала не особо.

Их прервал тихий стук в комнату.

— Асщ... В бездну! — прорычал двери Арс, не отпуская Ровену. Он еще сильнее зажал ее, плотно прижимая к себе. Ткань снова треснула, впиваясь в кожу. Ровена не замечала. Как загипнотизированная она смотрела как пульсируют расширенные зрачки голубых глаз. Острые вершины губ мужчины стали еще острее.

— То-то-торопитесь, — раздалось из-за двери.

— Леди одевается, — хрипло сообщил Арс, не убавляя хватки. Он задействовал всю имеющуюся силу воли, чтобы не смотреть на бугорки, выпирающие на груди под тонкой тканью.

— Я одеваюсь, — завороженно подтвердила Ровена, забыв, что надо говорить хотя бы на общем языке.

— Арсиний. Арс. Меня зовут Арс.

— Как? Арс? — не соображая от его близости, слабо спросила Ровена. Она совсем запуталась.

— Да.

Несколько мгновений они стояли и смотрели друг на друга. Перестала существовать Фадия, под ногами исчез и перестал ощущаться намокшая ткань, испарился низкий потолок, страх, и в прах рассыпались непреложные правила.

Давление ткани ослабло — Арсиний заставил себя разжать пальцы, удерживающие материю.

— Одевайся... — отворачиваясь, выдохнул он, выпуская воздух сквозь сжатые зубы. — Скорее.

Глава 27. О том, что честный диалог - это путь к взаимопониманию

Глава 27. О том, что честный диалог - это путь к взаимопониманию

— ...что он сделал?! — возопил Хог Дарий, который вернулся домой к вечеру и обнаружил пропажу. В это же время по фадийским улочкам неспешно петляла дряхлая телега старьевщика, нагруженная тряпьем. Повозка выписывала по городу огромную восьмерку. Среди тряпок лежало богатое женское платье из симеолы и порванная белая рубаха. Привязанные у колес два деревянных ведра протекали, роняя на тающий снег капли воды. Западный ветер принес в город тепло.

Другая, уже крытая кибитка с неприметным рабочим Вороном восседающим на облучке, подъезжала к выезду из города. Под грудой пыльных ковров и подушек, крепко прижавшись друг к другу, тихо лежали двое.

Суней вез лисагорцов за город к магу-отшельнику, который мог бы снять зачарованный ошейник хотя бы с одного из них. Отшельник был стар, слегка не в себе, потому теплилась надежда, что он исполнит просьбу, не задавая вопросов. Оставаться в городе, соваться к любому из фадийских Драконов или магов равнялось добровольной сдаче Хогу.

Ехать пришлось уже затемно. Это был риск — повозка, торопящаяся выехать в ночь, вызывает подозрения. На удачу лисагорцев, ночь была светлой, полная Метри* царственно сияла в небе, легко развеивая наступающий мрак яркими оранжевыми лучами. Суней подготовил сложную легенду. Дескать, он нерадивый муж, который обязался доставить родственникам жены вещи в определенный срок. Легенда была слабой, обыска повозка бы не выдержала, но иного выхода второпях не придумали.

*Метри — луна

— Тпру-у... — с профессиональной ленцой приказал привыкший командовать голос. — Куда едешь, что везешь?

Ровена с Арсом лежали не дыша, и не двигаясь. Широко всплеснув руками, как крыльями, Суней начал рассказывать легенду о родственниках. Долго слушать, как заикающийся Ворон на минорной ноте рассказывает о трудной теще, солдат на воротах не смог.

— Свободные уши нашел? — неприветливо выдохнул он, прерывая объяснение на полуслове. — Открывай.

Шум сверху слышался совсем близко. Арс неосознанно стиснул Ровену в руках, зажав как тисками. Кто на воротах? Бык? Волк? У обоих родов отличный нюх и носы. Непонятно, кто опаснее для тех, кто не хочет быть пойманным.

Шорох. Суета. Кибитку тряхнуло.

— Хо-хо—хороший же ко-ко-ковер, же-жене нра-нра... — затянул Суней.

— Ой, заткнись, пожалуйста... Не то, сам сейчас из тебя пыль выбью, — откровенно погрустнел голос. — Две минуты с тобой, а чувствую себя как твоя теща. Бесишь!

— В-в-выехали, — негромко проговорил Суней снаружи через несколько минут.

Ровена и Арс одновременно выдохнули. Выползать на свет все еще было нельзя, но теперь стало возможным немного расслабиться. Им предстояла ночь пути.

Воздух поступал через щели в дощатом полу. Кибитку трясло вместе со всем содержимым. Сверху тяжело придавливали ковры, так что невозможно было повернуться; сильно пахло пылью и грязью. Они оба были одеты как нищие и весь день не ели. Немного разговаривать было уже можно, но довольно долго Ровена и Арс ехали молча, не проронив ни слова.

Арс лежал, беспокоясь о преследователях. Его раздражало бессильным грузом валяться на дне повозки и ничего не контролировать, полагаясь лишь на ненадежного Ворона и переменчивую удачу. Один из них мог изменить в любой момент.

Ровена ощущала странную неловкость и растерянность, будто только познакомилась с этим мужчиной, впервые увидела его в той грязной лачуге, и сразу раздетым. А теперь он лежит, прижавшись к ней, как любовник. Подозрения и предположения в голове Ровены размножались быстрее самых быстрых кроликов.

«...но я его знаю! Или не знаю?! Он не Кэйлус... Но он же — Он. Но кто?! Он вообще лисагорец? А если прохвост? Наемник? Кто этот Дракон?!»

Вопросы копились на языке, тревожа. Ровена не сразу решилась заговорить, боясь не того ответа.

— Почему ты назвался ненастоящим именем? — прошептала она, первой нарушая тишину. Затаив дыхание, стала ждать ответа. Мысленно Ровена умоляя небо, Арсиния и Порядок, чтобы объяснение было достойным.

Арс ждал вопроса.

— Я работаю на особый отдел... — он без паузы начал шепотом отвечать ей на ухо. — Мы узнали, что на твоего отца захотят воздействовать фадийцы. Еще не знали как, но настоящий Кэйлус должен был им помогать. Я его заменил. Поэтому и назвался им. Твой отец знает.

Он сделал паузу, позволяя Ровене переварить информацию. Про свой титул решил пока умолчать.

А Ровена выдыхала. Все вставало на свои места.

«Не предатель! Точно не предатель! И не просто охранник, а военный!»

Облегчение накатило волной, иголочками прошлось по онемевшим ногам, рукам, смывая из тела вместе с выдохом все напряжение.

— Рада с тобой познакомиться... Арсиний.

— И я рад, Ровена.

Наступившая снова тишина казалась все еще неловкой, но уже значительно слабее. Рука Арса лежала поверх руки Ровены. Чуть пошевелившись, он обнаружил, что в ответ на его движение, рука Ровены тоже двинулась. Уже намеренно он погладил ее запястье. Тут же ощутил, как женские пальчики потрогали его руку в ответ.

Арс улыбнулся.

Против его опасений поездка проходила на удивление спокойно. Суней вел кибитку старательно, не торопясь. Дорогу все же можно было разглядеть, не зажигая фонарей — Метри помогала. Скудный свет, просачивающийся в их укрытие через щели, постепенно иссяк, добавляя двоим только кромешную тьму, которой и так было в избытке.

Как только пришла ночь, Арсиний откинул укрывавший их ворох текстиля, и, вытянув одеяло, подложил его на доски. Ехать стало гораздо легче. Повозку потряхивало, от чего Ровена периодически прикладывалась головой об пол. Она сама не заметила, как в тесноте постепенно перебралась к своему спасителю на плечо. Теперь Ровена прижималась к груди Арса, он надежно накрывал ее рукой, а она — слушала как вздымается от дыхания его грудная клетка. Чувствуя себя совершенно защищенной, Ровена забыла про страх. Казалось, что Фадия осталась далеко позади, что впереди только дом и их будущее. Она не могла припомнить, когда была так счастлива.