В моем счастье прошу винить амнезию (СИ) - Дэвлин Джейд

— Я ради тебя ввязалась в это дерьмо! — Ого, новую высоту взяла. — Но я не подписывалась на убийство лучшей подруги! Ты, шакал облезлый, слова не сказал, что ей угрожает опасность! Ты!!! Ты всех нас подставил!

Ага… вот, значит, как. Что ж, Ниджен будет приятно узнать, что хотя бы подруга ее не предавала. А то, что та крутила с чужим мужем, — дело житейское, хотя и некрасивое.

— Кто клялся развестись еще год назад⁈ Кто говорил мне, что всего пару партий товара и мы прекратим это все⁈ Ты обещал расплатиться с долгами, лжец свинячий! Стонал, что тебя убьют, если я не соглашусь!

Так, пошли признания. Пока я втихую грею уши на пороге за завесой цепочек, Гюльджан орет, а Ранджар наливается злобой, и мне отлично видно в зеркале его лицо. Ничего в нем не осталось от благородного отпрыска старинного семейства. И сходства с Санджеем тоже не осталось ни капли.

Оппа! Так и знала!

— Стоять! Полиция! Отпусти девушку, или стреляю на поражение!

Взревев, как раненый бык, и с налившимися кровью глазами, Ранджар вцепился в горло своей любовнице с такой силой, что я всерьез испугалась: сломает девчонке шею!

Пришлось не только орать, но и сходу лупить смягченной шарфом рукояткой пистолета деверю по затылку, чтобы слегка оглушить.

— Господин Ранджар Лунар, вы арестованы. Вы имеете право хранить молчание. Все сказанное может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право пригласить адвоката. Если у вас нет денег, государство предоставит вам бесплатного защитника.

Под этот, заученный до автоматизма речитатив я ловко оттащила непутевого родственничка в угол лавки, завернула ему руки за спину и защелкнула наручники. И пока он оглушенно моргал, быстро проверила, выжила ли Гюльджан. Слава небесным пэри, целая, только в шоке от удушья и, до вмешательства целителей, с синяками на шее.

— Нашла с кем связываться, — укоризненно заявила я судорожно кашляющей девушке, помогая ей устроиться на табуретке возле прилавка. — Вот же мы бабы-дуры… мало того, что крутила с женатым, так еще и в преступление вляпалась по самые уши. Молись, чтобы обошлось условным сроком, и сотрудничай со следствием по собственной инициативе, мой тебе совет. А ну, сидеть! Где ты скалку взяла, горе со специями⁈ Положила на место, без тебя с гадом разберемся!

— Ниджен⁈ — прохрипела девушка, роняя свое неизвестно откуда выхваченное оружие и удивленно глядя на меня сквозь невольные слезы удушья. — Нет, ты не Ниджен… ты…

— Капитан Дженин Альгита к вашим услугам, господа! — Я убедилась, что с потенциальной свидетельницей все относительно в порядке, и вернулась к Ранджару, тоже смотрящему на меня круглыми глазами. — Что ж ты, сволочь, семью так подвел, а? Как я теперь буду свекровь успокаивать⁈ У нее же припадок случится как минимум, когда сыночка-корзиночка присядет лет на тридцать! А репутация семьи? Тьфу, козел!

Дальше все было предсказуемо и скучно. В лавку уже давно набились ребята, которым было поручено следить за Гюльджан и Ранджаром. Влетели буквально следом за мной, но не вмешивались, наблюдая за захватом и арестом преступника. Что ж, после утреннего инцидента прекрасно могу их понять: в последнее время я такая разная и непредсказуемая!

Но как только я закончила воспитательную речь, парни тут же подхватили арестованных, вывели на улицу и развели по отдельным машинам. Я с чистой совестью оставила в лавке Маржана с помощниками — он привез ордер на обыск, — а сама подошла к Гюльджан.

— Дашь показания сразу, как Зухри пригласит тебя в кабинет. Не в моих правилах заниматься благотворительностью по отношению к преступникам, но ради Ниджен в первый и последний раз дам добрый совет: пиши явку с повинной и вали все на Ранджара. А дальше — как повезет: отделаешься условкой или присядешь года на два. Поняла?

— Поняла. — Гюльджан была мрачна и решительна. — Только не надо лавку с ног на голову переворачивать: тайник за курагой.

— Вот и умничка, — искренне обрадовалась я. — Запишу в протокол, что ты выдала незаконные вещества до начала обыска, тебе зачтется!

— Там не только вещества, еще и бумаги. — Сестричкина подруга мрачно прищурилась в сторону магомобиля, в который паковали все еще оглушенного деверя. — За первой фальшивой стенкой есть вторая, туда сам никто не догадается залезть — заберут пыль и успокоятся. А самое интересное останется скрытым.

— Молодец! — Я похлопала девушку по плечу и позволила ей самой сесть в машину, не пригибая голову рукой, как положено по протоколу.

И насмешливо хмыкнула вслед. Ишаку понятно, что скрытые документы утопят Ранджара, но никак не навредят Гюльджан. Может, даже послужат в чем-то для ее оправдания. Иначе ифрита с два она бы их выдала!

Арестованных увезли, а я вздохнула и позвонила Санджею. За эти несколько дней он успел смириться с тем, что его младший брат пошел по кривой дорожке. Точнее, не смирился, конечно, но был вынужден принять реальность. Как я поняла, они с Ранджаром были слишком разные: старший учился и вкалывал, а младший оставался любимчиком мамочки, сладким, балованным рахат-лукумчиком и мажором. Общего у братьев в результате оказалось так мало, что родственные отношения свелись скорее к вежливой формальности, чем к настоящей близости.

И все равно будущий муж был огорчен. Это естественно.

— Не беспокойся, о здоровье мадам Зинин лично позабочусь, — заверила я. — И с Альбин поговорю. Мне кажется, ей будет даже легче знать, что этот попрыгун в тюрьме, а не скачет по бабам.

— Спасибо, родная, но я сам, — с мрачной решимостью отказался Санджей. — А ты езжай в мечеть. Сейчас же. Буду там через полчаса. Сегодня вечером ты должна войти в мой дом как жена и хозяйка! Я сказал!

— Слушаю и повинуюсь, мой повелитель, — согласилась я, пряча улыбку. — Уже лечу на крыльях небесных пэри!

Глава 45

Глава 45

Дженин:

Из мечети мы вышли вчетвером, одинаково счастливые и оглушенные. Кажется, все мы просто не могли поверить в то, что вот… все случилось. Я замужем за Санджеем, мой напарник женат на Ниджен.

— Это что теперь получается? — после жаркого поцелуя в дверях я ещё не совсем отдышалась, поэтому и мысли в голове вспыхивали внезапно, как только что выскочившие джинны из лампы. — Мы же теперь все друг другу так или иначе родственники? Семья?

И так многозначительно посмотрела на Эльмина, что тот, несмотря на блаженное состояние, невольно попятился:

— Дженин, ты чего?

— Как старшая сестра, — начала я и не выдержала: злорадно захихикала, когда до напарника дошло, — я запрещаю тебе прогуливать медовый месяц! Закончим с контрабандой и покушениями — сразу в отпуск! У тебя за сколько лет невыгулянный? За три?

— А у тебя больше! — Опомнившийся Эльмин прижал к себе смеющуюся Ниджен и многозначительно подмигнул Санджею: — У нее за пять лет накопилось. Так что, брат, внемли моему совету: хватай молодую жену поперек туловища и, не слушая гневных воплей, волоки куда-нибудь на острова с белым песком на пляже и финиковыми пальмами!

— Сделаем. — С того момента, как мулла выдал нам свидетельство о браке, а секретарша внесла данные в государственный реестр, мой муж сделался счастлив и совершенно невозмутим. — Забронирую отель на четверых!

Наверное, две наши жизнерадостно ржущие на ступенях парочки выглядели очень необычно, но приятно. На нас все прохожие оглядывались и улыбались. Несколько человек вслух пожелали счастья молодым, долгих лет жизни и здоровых детишек. Пришлось кланяться и благодарить.

А потом я вздохнула и вспомнила о прозе жизни.

— Все это прекрасно… и против отпуска на пляже я ничего не имею, особенно вчетвером. Но сначала нужно закончить с одним жутко опасным делом.

— Опасным? — тут же напрягся Санджей. — Ты же говорила, что расследование практически закончено, остались формальности! Что в них опасного⁈

— Да при чем тут расследование, — еще раз вздохнула я. — Это ерунда по сравнению с тем, что придется сделать. Тебя, напарник, кстати, это тоже касается! Ты же стал родственником генерала Альгита, и теперь…