Эпоха Опустошителя. Том VIII (СИ) - Павлов Вел

— Тогда для чего ты тут?

— Я здесь, чтобы разобраться с Лияртом Августом. Задолжал он мне кое-чего. Минимум конечность, а максимум жизнь.

Я не смотрел на нимфу, но нутром ощутил, что та удивлена, потому как возникла гнетущая пауза, а затем раздался её заметно смягчившийся голос.

— Что ж, это объясняет почему дом Август собрал такое воинства у входа в запретные земли. Боюсь, ты не сможешь его победить с нынешними силами. Просто погибнешь зря. Оставь это дело для более… способных. Хотя сомневаюсь, что и способные сумеют с ним сладить. Возвращайся обратно на Альбарру, Ранкар Хаззак, и выбрось эти глупости из головы.

Слова собеседницы неприятно огорошили и пошатнули уверенность во всей авантюре, но сдаваться я не намерен. Попросту нет возможности.

— Увы. Но выбора у меня особого нет, — честно признался я, глядя то на питомицу, то на изумрудную воду под ногами. — Либо он сдохнет окончательно, либо мне крышка.

— Что ж, в таком случае это наша последняя встреча, Ранкар Хаззак, — колко заметила нимфа, медленно удаляясь прочь. — Грация зря спасла твою жизнь. Зря притащила тебя к роднику Жизни. Однако, если тебе не дорога собственная жизнь, то не смей тянуть на гибель её.

— Я и не собирался брать Грацию с собой, — с мягкой улыбкой отозвался я, глядя на мурчащую кошку. — Она останется в безопасном месте.

На миг мне показалось, что наша беседа закончилась. По большому счету нам более не о чем было говорить с нимфой. Мало того, что она показалась мне редкой занозой в заднице, так еще и жутко эксцентричной.

Зуб даю, что ей не одна сотня лет.

Вот только прежде, чем покинуть полог тишины, слух уловил последние слова женщины.

— Лиярт Август мерзкая чумная опухоль не только на теле Альбарры, но и на теле Фронтира. Ему нет места среди живых. Не после того, что он сотворил. Если тебе улыбнется удача и ты каким-то чудом уцелеешь в битве, то будем считать, что мы в расчете. Скажу больше… если сумеешь довести своё безумство до конца, то уже я буду тебе благодарна, а на пока у вас есть час, чтобы покинуть мою долину.

Что за эксцентричная тётка?

— Так как твоё имя? — чуть повысил я голос.

На миг воцарилась тишина, но прежде, чем растворится среди листвы и кустарника, до ушей донеслось всего три слова.

— Незнакомка. Просто Незнакомка.

Что ж, как скажешь… Незнакомка.

Несколько минут я так и сидел на берегу Родника Жизни, общаясь на эмоционально уровне с Грацией, а также вглядываясь в изумрудную гладь воды. Но стоило пологу тишины исчезнуть, как знакомая ладонь оперлась на моё плечо и взбалмошный владелец ладони присел слева от меня, а аура Эйсона я ощутил прямо за своей спиной.

С пяток мгновений я еще наслаждался пением птиц, урчанием оцелоты и журчанием ручья, но вопрос Илая вывел меня из хрупкого равновесия.

— Слушай, Ранкар, а ты вообще кто на самом деле такой?

— О чем ты, Баламут? — нехотя осведомился я, прекрасно понимая, что один, что другой всё увидели ранее.

Однако Аванон удивил. Удивил не только вопросом, но и жутким пониманием.

— Тебе вообще, как живется с той штукой в груди? — чуть тише спросил он. — Не мешает? Не чешется? Не болит?

— Да вроде бы нет, — со слабой улыбкой отозвался я. — Еще бы вопросами такими не доставали и всё было бы вообще идеально.

— Много, кто знает о твоем… феномене? — едва слышно полюбопытствовал Август.

— Включая вас, то пять-шесть человек.

— А от кого ты нас спас? — вновь поинтересовался Илая.

— Неважно, — отмахнулся я, поднимаясь на ноги и медленно удаляясь прочь. — Это из-за моих проблем и моих врагов вы попали в такую передрягу, так что они не стоят вашего внимания.

— Ты не только угрюмый, но и до излишнего скрытный. Ладно, — с весельем в голосе закряхтел Аванон, быстро вскакивая на ноги и нагоняя меня. — Я если что ничего не видел.

— Мы чудом уцелели благодаря тебе, Сумрак, — со слабой улыбкой отозвался Эйсон, следуя за нами по пятам. — Так что я тоже могила.

— Ну раз ты, Баламут, ничего не видел, — выдохнул с усмешкой я. — А ты, Дубль, могила, то пора нам валить. Нимфа Жизни дала нам час, чтобы убраться отсюда.

— В лагерь к отцу? — с надеждой вопросил Август, глядя то на меня, то на довольного Аванона.

— Да, — согласно кивнул я. — Отправляемся в лагерь к твоему отцу…

* * *

Аххеский пантеон.

Мергара. Твердыня доминирующего дома Хаззак.

Дворец правления.

Рабочие апартаменты главы дома.

Сутки назад…

Дэймон не хотел признавать, но он был рад тому, что случилось за время его комы. Он не ожидал, что его старший сын Занст сумеет отстаивать дела дома на столь высоком уровне в такой рьяной и подавляющей манере. Само собой, за время его отсутствия многое делалось с посыла Имании, но такое поведения старшего отпрыска порадовало, а вот Аирд напротив, разочаровал. С каждым днем и часом он всё дальше отдалялся от семьи и дома. Всё глубже отдавался разврату, ветрености и похоти. Всё больше пытался связать себя с личностями, что желали разрушить дом Хаззак. Да, Дэймон прекрасно знал, чем занимается его второй сын. Знал и следил, чтобы тот не делал еще больше глупостей, но Аирд не хотел меняться, а его мать Камилла и вторая леди дома Хаззак лишь потакала капризам сына. Изувер мог прекратить все это разом и в одночасье, но отцовская любовь заставляли его выжидать. Выжидать и надеяться.

Как личный секретарь Маннисса всегда была рядом, а как родная дочь она всегда находилась еще ближе. Именно её успехи порадовали Дэймона больше остальных. Девушка прогрессировала со страшной скоростью. Она не только успешно пробудила Эссенцию, но и во многом стала напоминать собственную тётку. Нисса стала такой же несгибаемой и упорной, как Имания.

Как не крути, но после появления воспитанника — Занст и Маннисса начали показывать себя с наилучшей стороны. Дэймон был более чем уверен в том, что подобное заслуга Ранкара. Однако, чем дольше он думал о воспитаннике, тем более гадко становилось у него на душе. Любой нормальный наставник отдаст всего себя, чтобы обучить ученика всему, что он умел и знал. Да только Дэймон толком не успел обучить Ранкара. Мальчик учился и прогрессировал сам. Без какого-либо вмешательства. Из-за прихотей Кайсы и навалившихся дел он носился по всему Вечному Ристалищу, как заведённый. Он не только оказал услугу дому, но и поднял главу дома на ноги. Как бы грубо подобное не звучало, но теперь сам легендарный Изувер не был достоин тренировать такого ученика. Именно так звучали самые сокровенные мысли Хаззака.

Достижения, а также аномальный и взрывной рост силы не только радовал, но и пугал Изувера. Его пугало то, что может случится дальше. Имя его воспитанника всё чаще стало всплывать в самых наивысших кругах. В кругах среди отмеченных. Честно признаться, он давно не участвовал в заседаниях служителей. Очень давно. Многие понимали, к чему это вскоре приведет. Как бы не старались Хаззаки скрыть потерю сил лорда, но правда рано или поздно вырвется наружу. Точнее она уже вырвалась. Поползли слухи. А если поползли слухи, то у Дэймона осталось очень мало времени. Арес не привечает слабых. Никогда не привечал. А значит, до церемонии остракизма осталось не так долго. Чем ближе подходил данный час, тем более ценным было время для Хаззака. Удивительно это или нет, но сейчас на внешней мировой арене их дом отстаивала Имания и его воспитанник.

Именно от сестры он узнал, что имя Ранкара всё чаше всплывало в кругах знати и отмеченных. Как не крути, но Вивиан Кальн и другие служители, что прибыли на спарринги, своими глазами видели достижение молодежи. Да, помимо Ранкара там звучало еще с десяток имен, но уже это твердило о том, что его успехи заметили, а после того, как Кайса и Сиана назвали его своим претендентом на Великой Сотне, многое усложнилось и в тоже время облегчилось.

— Отец, с вами всё в порядке? — вдруг раздался у самого уха взволнованный голос Манниссы, которая помогала главе дома разобраться со всей деловой волокитой. — В последнее время вы сами не свой.