Спокойный Ваня 2 (СИ) - Кожевников Павел Андреевич

— Не ты один в этом мире задержался. Знаешь Луку? Он точно знает, как от тебя избавиться.

— Кто это такой? Что за Лука?

— Лука Огнетворец Крымский. Если не ошибаюсь, он стал духом позже тебя. Но! Он — дух святой! Людям помогает, в отличие от тебя. Знания его обширны. Так как он не съедаем жаждой мести и другими пороками, открыто ему больше, чем тебе. — С этими духами скоро на старославянский перейду, или вообще на древнерусский.

— Хорошо. — Неожиданно согласился Иванов. — Будь по-твоему. Оставляю я этот несправедливый мир, чтобы встретиться с моими родными в мире лучшем. Но сокровищ моего рода, ты не получишь! — Не смог сдержаться дух, чтобы не уесть меня хоть в чём-то. — Прощай!

Призрак начал медленно растворяться в воздухе, пока совсем не пропал. Я вздохнул. Цирк уехал, а клоуна забыл. Иванов исчез качественно, но это не значит, что он действительно ушёл.

Я попробовал задержать дыхание. Вспомнил про сумеречное состояние. Вышел из него. Снова попробовал не дышать. Через пару минут хитрый организм, попытался перейти в сумерки, чтобы компенсировать нехватку кислорода. Пришлось следить за своим состоянием.

Минут через десять мои усилия увенчались успехом. Передо мной проявился мир линий. Чётко я его видел едва на пару метров, а потом всё закрывала туманная дымка. Словно фокус у зрения резко пропадал.

Интересно, если буду часто входить в такое состояние, чем это мне грозит? Стану видеть дальше и лучше, или закончится как наблюдение за солнцем в обычный телескоп. Только там хотя бы два раза посмотреть можно, а что будет в моём случае?

Вопросов тьма, но сейчас меня интересовал дед. Точнее, его дух. Если совсем быть точным, то нужен был способ обезвредить его. Увидеть духа, и как-то воздействовать на него, я смогу, когда он приблизится на расстояние вытянутой руки, а до той поры надо искать другое решение.

Начать я решил с осмотра заинтересовавшей меня надписи, оставленной чернокнижниками. Почему-то в моей голове крутилось, что это рунная ловушка для душ. Что-то подобное я видел на полу в пещере, где очнулся после смерти.

Пройдя вдоль стены, я увидел эти знаки своим изменённым зрением. Что интересно, часть знаков состояла из плотных линий. Словно те были частью артефакта, слабенького, но всё же. Насколько я помнил, не все знаки сохранились. Только линии проступали у почти стёртых знаков так же ярко, как и у хорошо прорисованных. Напротив, были знаки, написанные с явными ошибками, и в них линий было мало. Многолучевая звезда вообще была не видна.

Покопавшись в памяти, я пальцем углубил правильные значки, или руны, как назвал их призрак. Только в моём понимании, руны — это что-то сложное, вроде китайских иероглифов. А здесь простые по начертанию знаки. Даже ни одной сложной завитушки нет.

Потом принялся править, точнее, по новой выдавливать в камне неправильно написанные руны. В трёх местах знаки вообще оказались перепутаны местами.

— Ты что делаешь⁈ — Рявкнул у меня над ухом Иванов.

Я повернул голову. В моём зрении он выглядел необычно. Фигура духа была видна чётко, но оставалась такой же полупрозрачной. Он выделялся словно сгусток тумана другого цвета. Особой насыщенности магическими линиями призрак не имел.

— Тебе было обещано проживание в бутылке? Так я своё обещание сдержу. Будешь сидеть и чахнуть, наблюдая, как жизнь проносится мимо тебя. Впрочем, ты так и сейчас поступаешь.

Если мне неожиданно проснувшаяся память не изменяет, то до завершения надписи осталось поставить одну чёрточку. Словно предчувствуя свою завершённость, знаки сами наполнялись линиями, возникающими ниоткуда. Я решил дать деду ещё один шанс.

— Что, Иванов? Будем договариваться или я заканчиваю рисунок? — Поинтересовался у призрака.

— Ты, похоже, из их братии. Из чернокнижников. — Он махнул призрачной рукой в сторону пепелища. — Кому душу продал, чтобы от меня защититься?

— Придурок старый. — Улыбнулся я, впрочем, от стены далеко не отходил, наблюдая за надписью. — Уже забыл, что я с Лукой разговаривал? Если бы он во мне черноту увидел, наша с тобой встреча вряд ли состоялась бы.

— Ещё неизвестно, что это за Лука такой. — Недоверчиво проворчал Иванов.

— Как по мне, обычный святой дух, хотя и не тот, что триединый. Он, кстати, про тебя знает. Выходит, Лука сильнее тебя и видит дальше. При мне он источник со святой водой на голой скале отворил и крестил в нём Татьяну Романову, которую ты убить хотел.

— Хотеть и мочь — вещи разные. — Недовольно буркнул призрак. — Чего ты от меня хочешь?

— Уходи. Обрети покой, или что там тебя ждёт на той стороне. Оставь в покое род Романовых и не мешай жить живым.

— Я не могу уйти. Слишком сжился с мыслью о мести, чтобы легко от неё отказаться! — Голос призрака усиливался к концу, пока не перешёл в громоподобный рёв. — Романовы должны умереть.

— У тебя был выбор.

Я нанёс последнюю черту. Надпись набухла нитями. Они вылезали за пределы знаков, переплетаясь между собой.

— Кого ты принесёшь в жертву, чтобы активировать дьявольские письмена? — Вопрошал дух. Казалось, от его рёва дрожит земля под ногами. — Может, собой пожертвуешь, ради убийц рода?

— Зачем такие сложности. — Я снова прикоснулся к надписи и начал вливать в неё энергию. — Жертвы — это не по моей части.

— Как…

Договорить призрак Иванова не успел. Надпись слилась в одно светящееся кольцо. Коротко вспыхнула и втянула в свой центр духа, опутав его коконом из магических линий.

Я осмотрел получившийся натюрморт. Чего-то явно не хватало, но никак не мог сообразить чего именно.

Маркиз Норманби нашёл султана в саду. Грузный мужчина возлежал на шезлонге в тени дерева и задумчиво ел виноград. Он отщипывал по одной ягодке с грозди и медленно забрасывал её в рот.

— Моё почтение, султан Ибрагим. — Вежливо поклонившись, поздоровался англичанин. В таком положении он оставался секунд двадцать, пока не услышал ответное обращение.

— Что привело в мой сад дорогого гостя? — Слегка насмешливо ответил султан.

Маркиз ничем не выдал своей неприязни к жирному турку, по непонятной причине восседающему на троне.

— Печальные известия, полученные мной из России, заставили мои стопы направиться в столь уютный сад, чтобы поделиться ими с Великим султаном.

— Да что ты говоришь? И чем делиться будешь? Стопами или известиями? Если уж начал говорить на нашем языке, то учись строить правильно предложения. — Лицо султана расплылось в самодовольной улыбке. Он тоже недолюбливал англичан. Не конкретно маркиза, а всю нацию в целом. Но, пока они были полезны, приходилось их терпеть.

— Султан, дело серьёзное. Но если ты желаешь шутить дальше, то я готов. — Норманби вопросительно посмотрел на турка.

— Говори. Что у тебя там случилось в России? — Султан перестал улыбаться. Радости в его глазах и раньше не было, но теперь они стали жёсткими, пронзительными, словно сверлящими гостя.

— Русский император нарушил вашу договорённость. Его дочь крестилась и теперь не сможет стать женой правоверного, то есть вашего сына.

— Глупости. Перейдёт в нашу веру. Это не возбраняется никакими обычаями. — С видимым легкомыслием отмахнулся султан от новости, но его глаза продолжали цепко следить за англичанином.

Ибрагим знал, что его гость тоже прекрасно осведомлён о возможности перехода из одной веры в другую, значит, есть что-то ещё.

— В этот раз со сменой веры могут возникнуть проблемы. — Подтвердил англичанин догадку султана. — Её крёстным отцом стал святой Лука Огнетворец Крымский.

— Лука? Это который пожёг ваше новейшее пороховое оружие, когда вы решили захватить Крым? — Весело рассмеялся султан. — Так он мёртв уже лет двести. Или я ошибаюсь, и появился другой Лука?

— Нет. Лука тот самый. Он явился в виде духа, когда дочь императора пришла в часовню, где хранились его мощи. Лука предложил Татьяне креститься, и она согласилась. Дух открыл источник прямо на вершине горы. Недалеко от часовни. В водах этого источника и произошло крещение. — Подробно объяснил маркиз.