Гранатовая бездна Калиройя (СИ) - Дез Олла

— Восстановили. У меня было много работы, и кабинет мне был жизненно необходим.

— Ничего у тебя не выйдет. Меня сложно будет привязать. Я — не комнатная собачка, — покачала я головой.

— Я знаю. Поэтому и собираюсь быть рядом. А то, стоит мне отпустить тебя на два дня на праздник, как у меня в империи — восстание, разлом закрыт, ты выходишь замуж, советники рыдают, и вся столица стоит на ушах. Я что-то упустил? — и он с размаху бросился рядом со мной, растягиваясь на кровати во весь свой немаленький рост.

— Да, нет, кажется… — пожала я плечами.

— Давай спать. Я тоже устал, как волк. Гнал лошадей, не останавливаясь. Потом приехал — а тебя нет. «Поехала кататься». Я Магни чуть не прибил за то, что отпустил тебя без охраны. Но где бы он её взял-то? Еле сдержался — друг и брат всё-таки. Собирался выехать тебе на встречу, но испугался, что мы разминёмся, а я не хотел терять время. Так боялся, что ты опять во что-то влипнешь, — последние слова он говорил уже совершенно сонным голосом.

— Магни? Он что, твой брат? Вы знакомы?

— Давай спать. Завтра все вопросы.

Он повернулся на бок, сильной рукой подгрёб меня к себе и засопел мне в волосы.

Я была уверена, что не успокоюсь из-за роившихся в голове вопросов, но почти сразу же провалилась в сон.

День был и в самом деле тяжёлый.

Глава 15. Лучше быть последним среди волков, чем первым среди шакалов

«Демократия — это когда два волка и ягнёнок голосуют насчёт обеденного меню. Свобода — это когда хорошо вооружённый ягнёнок оспаривает результат такого голосования»

Бенджамин Франклин, американский политический деятель, дипломат, учёный, изобретатель.

Я всю ночь спала в крепких объятиях Рунольфа и чувствовала себя как никогда спокойной и защищённой. Ни в этой, ни в прошлой жизни я подобного не испытывала. Только вот проснулась я сама, и оказалось, что все уже встали. Сверр и Магни обсуждали, как его следует понадёжнее привязать к лошади.

— Венди, доброе утро! — обрадовался мне Сверр.

— Доброе утро, Сверр, — улыбнулась я в ответ, садясь рядом с Рунольфом завтракать.

— Вот. Тебе нужно это подписать — и мне протянули лист бумаги, исписанный красивым каллиграфическим почерком и заверенный несколькими печатями, свисавшими на верёвочке, — Его составили для нас советники ещё в столице. Это свидетельство о расторжении нашего брака. Так будет правильнее, Венди, — снова улыбнулся мне Сверр.

Я молча взяла протянутую мне бумагу и, так же молча, поставила в графе слово «да» и расписалась.

Рунольф не влезал, а просто молча завтракал. Он не смотрел на то, как я ставлю подпись, и как протягиваю бумагу Сверру, но, после того как Сверр взял документ, почти сразу же встал и забрал у него свидетельство.

— У меня будет надёжнее. Я сам отвезу и отдам советникам из комиссии по делам Гранатоворождённых.

Сверр кивнул, я просто пожала плечами — я уже смирилась. Так и в самом деле будет лучше. Было понятно, что не быть мне женой Сверра. Рунольф этого никогда не позволит, да и я сама не смогу жить с одним, будучи замужем за другим. Рунольф мне нужен. Он прав, я, с трудом, но всё же осознала это.

Пока я заканчивала завтрак, Магни уже колдовал над креплениями для Сверра.

Я присоединилась к ним уже полностью одетая в дорогу. Свои прекрасные штаны я скрыла под длинной юбкой для верховой езды. Обыкновенные мужские штаны. Потому как не собиралась я никуда лезть в юбке. Мне там только застрять не хватало. Или, как в прошлый раз, зацепиться за что-нибудь. Да и бегать, пролезать, обследовать узкие проходы удобнее в штанах.

Я хорошо запомнила дорогу и ехала первой. Как выяснилось, Рунольф ни разу тут не был, и полностью мне в этом вопросе доверился. Он же вёл за собой и лошадь Сверра, в распоряжении которого были только поводья, и мы решили не рисковать. Дорога меня нисколько не утомила. Наоборот. Я так хорошо выспалась, что чувствовала лишь воодушевление.

Мы домчались до разлома в рекордные сроки. Утренний ранний подъём и быстрая езда на отдохнувших лошадях этому способствовали. Да и дорогу я хорошо запомнила и знала где можно срезать, чтобы получилось быстрее.

— Н-да, — только и сказал Рунольф, разглядывая разлом.

— А что представляют из себя остальные разломы? — спросила я у него, снимая с лошади мешок с вещами.

— Я, если честно, никогда этим не интересовался. Я и был-то всего на двух из пяти. Тот, что ближе всего к столице и который ты благополучно закрыла, — хмыкнул он в ответ.

— Пять? Как это пять? — удивилась я.

— Я сказал «пять»? Я ошибся, их четыре. Говорю же, никогда этим не интересовался, — Рунольф распутывал хитро намотанные верёвки, удерживающие Сверра.

— Вот как? — протянула я.

— Да!

Я не поверила. Вот ни на одно мгновенье не поверила. Что-то тут не чисто. Почему пятый разлом скрывается? И что с ним не так? И где мне его искать? Сработает ли вот сейчас наш план? Вопросы, на которые у меня не было ответа.

— А на каком втором разломе ты был? — спросила я.

— На втором? Да, нет же. Я был всего на одном. На том, что ты закрыла. Некогда мне по разломам ездить, — хмуро ответил мне Рунольф, кажется, понимая, что я ему не поверила.

Оговорился? Два раза? Ага. Я так и поняла.

А ещё я вновь обрадовалась, что ни одной живой душе не рассказала о том, что выпало из яйца. И синий сапфир тоже никому не показывала. Рунольф об этом не знает. Да даже родители и Герда его не видели. Не знаю, почему я об этом умолчала, но вот сейчас услышав оговорку Рунольфа и поняв, что он что-то скрывает, я убедилась, что была права.

— Нужно позаботиться о лошадях. Потом может быть не до этого, — сказал Рунольф и отвернулся.

А я начала расстёгивать юбку.

— Ты что делаешь? — удивился Сверр. Он тоже снимал камзол, чтобы не порвать его во время оборота, если он у него конечно произойдёт.

— Я туда в юбке не полезу! — уверенно заявила я.

Они рассматривали меня в обтягивающих штанах, которые я купила на сельской ярмарке. Брюки предназначались подростку и на мне сидели идеально. Мужчины со вздохом переглянулись.

-Хорошо, что я охрану не взял, — закатил глаза Его Высочество.

— Н-да. Такое совершенно точно не для посторонних глаз, — кивнул в ответ Сверр.

Это они ещё мини-юбок не видели. Их скорее всего удар бы хватил!

Я закрепила верёвку вокруг пояса. Мы проделали кропотливую работу, собирая меня вниз. Потом похлопала себя по карманам, проверяя наличие ножика, и остальных мелочей.

— Ты готова? — спросил Рунольф, подходя ко мне.

Я кивнула. Особенно готовой я себя не чувствовала, но знала, что должна, просто обязана, это сделать.

Я зашла внутрь, а Рунольф разматывал другой конец веревки, прикреплённой к моему поясу. В руках я держала зажжённый факел, ещё несколько небольших факелов было воткнуто мне за пояс. Ну да, волшебных палочек, на которые нажал — и они загорелись, тут не было. Тут много чего не было. Но лезть вниз мне всё равно придётся.

Я бросила в дыру первый факел. Яма была похожа на обыкновенный колодец, только воды внизу, к счастью, не оказалось. Я облегчённо выдохнула — факел долетел вполне удачно и приземлился на камни с громким шлепком. Лезть вниз было неглубоко, к тому же, я заметила, что стены колодца были не гладкими, а испещрены трещинами и углублениями, и я, при известной сноровке, могла спокойно спуститься вниз. Я не скалолазка, и не альпинистка и вообще придерживалась убеждения, что «умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт», но сейчас у меня было сильное тело, и всё должно получиться.

— Я спускаюсь! — громко предупредила я спутников и легла животом на камни, спуская ноги и ища опору.

— Я держу! Будь осторожна! — прокричал мне в ответ Рунольф.

Медленно шаг за шагом, цепляясь за камни, я начала спускаться вниз. Если бы я упала, то верёвки, страхующие меня, должны были удержать. Но я пока держалась. К концу спуска руки у меня устали жутко, но я всё-таки это сделала!