Воплощение Похоти 6 (СИ) - Некрасов Игорь

Меня передёрнуло. Картина была ясной и ужасающей. Бесконечная волна хитиновых тварей, ломающаяся о мои ловушки, заполняющая коридоры, душащая нас числом. Мы могли бы продержаться, может даже и победить, но ценой колоссальных потерь.

— Нет, — твёрдо сказал я сам себе. — Так не пойдёт.

Ждать, пока проблема сама приползёт к порогу — верх идиотизма. Нужно бить первыми. Пока они заняты, пока их силы разделены. Нужно дать им бой. Жёсткий, внезапный и сокрушительный.

Я отвернулся от экрана, моя тень метнулась по стене.

— Всем собраться в тронном зале! — мой голос прозвучал властно и холодно, и не терпящим возражений. — Всем до единого! — затем я оглянулся на Шарка и спокойным голосом добавил, при этом по-дружески похлопав его по плечу. — Ну, само собой, кроме тебя, ты сиди тут и докладывай.

Наарком. Склеп.

В заброшенном склепе, где Сайлон хотел осуществить свою мечту, царила тишина. Воздух был тяжёл и насыщен застойной магией. В коридоре, ведущем в запыленный зал, находились неподвижные, как статуи, два стража. Не живые воины и не обычная нежить.

Это были тела, тщательно усиленные потоками негативной энергии. Они не дышали, не моргали, лишь слабое фиолетовое свечение теплилось в их глазницах. Они были идеальными стражами сокровища Сайлона.

И вот с легким треском костей в проёме появился скелет. Самый обычный, с белёсыми, потрескавшимися костями, без намёка на доспехи или оружие. Он сделал шаг, ещё один, и, подойдя вплотную к стражам, молча поднял свою костяную руку.

И стражи… зашевелились. Их могучие тела вдруг задрожали, издавая сухой скрежет. Из их глазниц, изо ртов и из разорванных участков кожи потянулись тонкие струйки густого чёрного тумана — концентрированная негативная энергия. Эти струйки устремились к костяной ладони скелета и начали впитываться в неё. Кости скелета начали чернеть, словно пропитываясь чернилами, от кончиков пальцев и выше.

И вскоре, всего через несколько секунд, его поза стала увереннее, осанка выпрямилась, в пустых глазницах вспыхнули крошечные искры фиолетового огня. А тела стражей, наоборот, начали усыхать, сжиматься, словно высушенные на солнце плоды. Кости хрустнули, будто ломаясь внутри, и оба могущественных воина рухнули на каменный пол с глухим стуком, превратившись в пару иссохших, безжизненных мумий.

Процесс поглощения завершился. Теперь в склепе стоял скелет с костями цвета воронова крыла. Он опустил руку, сжал и разжал кулак, прислушиваясь к слабому гулу энергии, текущей по его новым костям.

Чёрт… едва успел перенести сознание. — мысль, холодная и ясная, пронеслась в том, что осталось от разума Сайлона. — Энергии… ничтожно мало, и чтобы восстановить хотя бы тень прежней мощи, мне нужно поглотить сферу.

Он прошёл мимо трупов своих бывших стражей и подошёл к костяному пьедесталу в центре склепа — месту, где должна была пульсировать сфера — сердце некрополиса.

Но… ниша была пуста. Совершенно пуста.

От ядра, от его сконцентрированной силы, которую он собирал множество десятков лет, не осталось даже малейшего энергетического следа. И тут же в пустоте его нового черепа что-то надломилось, и тишину склепа разорвал не звук, а вибрация — волна чистого, немого бешенства, исходящая от скелета.

— Кто… — вырвалось из несуществующих голосовых связок хриплым, скрежещущим шёпотом. Он опустился перед пьедесталом и протянул чёрную костяную руку, вонзив пальцы в кучу костей и прах. — КТО ПОСМЕЛ⁈ — проревел он, сжимая пальцы в кулак.

Кто… — мысленно повторил он. — Я бы… я бы почувствовал! Почувствовал бы, будь здесь что-то… живое. Любое живое существо, любой вор, любой маг — их присутствие, их душа, их жалкая, трепещущая аура жизни…

И тут его осенило.

Не живое! Никто живой не мог этого сделать! Это мог сделать только тот… чья сущность была такой же бездушной и мертвой, как и эта комната. Тот… чья сила была соткана из той же тьмы. Тот самый, тот непостижимый ублюдок, чья странная, гибридная, но колоссальная негативная энергия, как магнит, привлекла меня в это проклятое графство…

Он замер, а затем рассмеялся. Это был сухой, трескучий звук, похожий на ломающиеся ветки.

— Ха… ха-ха-ха… меня… меня обокрал другой маг. Другой повелитель тьмы. — его костяные плечи дёргались в беззвучных спазмах смеха. — Вот почему он не показывался! Не лез в битву! Он наблюдал! Сидел в своей норе и ждал удобного случая! Выжидал, пока эти самодовольные псы в сияющих доспехах измотают меня, пока я откроюсь для последнего удара… а потом, как крыса, пока я ослаб, прокрался и взял то, что должно было стать моим возрождением! Аха-ха-ха!

Смех стих так же внезапно, как и начался. В пустых глазницах застыло холодное, аналитическое сияние. Странное чувство кольнуло то, что когда-то было его душой. Не ярость. Не даже досада. Нечто иное… почти… уважение даже гордость. Странная, извращённая гордость от того, что в этом захолустье оказался ещё один хищник подстать ему. Такой же беспринципный, хитрый и терпеливый ублюдок.

Он выпрямился, чёрные кости тихо поскрипывали.

— Ну что ж… — пробормотал он, и в его голосе появилась новая, леденящая решимость. — Раз уж тут завёлся такой интересный экземпляр… а ещё и где-то демон скрывается, а возможно, они заодно, то значит, это графство обречено вдвойне. Оно не выдержит обоих. Ха-ха… здесь… скоро здесь не останется и камня на камне. Хах.

Он повернулся к выходу из склепа и медленно зашагал.

— Пора убираться. Искать новое, тихое место. Копить силы. — он бросил последний взгляд на пустой пьедестал, и в его «взгляде» промелькнула неистребимая, древняя воля. — Ничего… ещё сто лет. Всего каких-то сто лет… и я попробую снова.

Немногим ранее.

Небольшая стайка шаурмуков, управляемая единой волей, проворно спускалась по грубо вырубленной каменной лестнице, ведущей вглубь земли. Их движения были слаженными, целенаправленными.

Один из них, самый крупный, бережно нёс в передних лапках предмет. Это была сфера, но теперь она не пылала лиловым пламенем и не пульсировала угрожающей энергией. Она была тусклой, тёмно-фиолетового цвета, и казалась почти безобидной, словно стеклянный мячик, потерявший все свои волшебные свойства.

Стайка, чётко следуя мысленному приказу своей повелительницы, миновала последний поворот и ринулась в тёмный тоннель.

Преодолев его, они поднялись по другой лестнице, ведущей наружу из склепа, и, оказавшись на улицах города, побежали к стене, к пути, ведущему прочь от Нааркома, в сторону далёкого леса, где их ждал вход в подземелье, ставшее им домом.

Подземелье.

Тронный зал моего подземелья гудел, как потревоженный улей. Воздух вибрировал от лязга доспехов, треска костей и сотен шагов. Я же восседал на троне и холодным взглядом обводил своих приближённых, выстроившихся передо мной. Собрались все до единого, кто был в подземелье, кроме Шарка, которого я оставил в склепе у экрана Костяного Древа.

Справа от меня, у подножия трона, стояла Сата. Позади неё, как мрачные тени, замерли трое её новейших творений — свежесозданные низшие некроманты, их костяные фигуры были обнажены, а в пустых глазницах мерцали крошечные голубые огоньки. Левее — Анора, в своей чёрной броне, неподвижная, как изваяние, её взгляд был прикован ко мне. За её спиной, лёжа огромной тёмной глыбой, покоился Некролев. Балия переминалась с ноги на ногу с легким одновременно игривым и недовольным взглядом, в полном боевом облачении, её алебарда сверкала.

Ольха находилась рядом со мной, обвивая своим мощным хвостом основание трона, её золотые глаза внимательно следили за мной. Лула пристроилась с другой стороны, её безумная, сладкая улыбка не сходила с лица, а пальцы правой нервно перебирали складки платья, а левой — по посоху, она, казалось, уже предвкушала грядущий хаос и новые впечатления.