– Хочешь сказать, что из-за меня у тебя будут неприятности? – уточнил он.
– Вероятнее всего. Думаю, это лишь дело времени.
– А почему тогда предлагаешь провести с тобой ночь?
– Потому что другого варианта может не представиться, а я все же хочу узнать… – Она снова опустила глаза. Воспитание не позволяло ей говорить о подобном вслух.
Но Ник понял и лишь улыбнулся.
– А не передумаешь? – спросил, изображая лукавую улыбку настоящего искусителя.
– Нет, – уверенно бросила Терри, принимая вызов. – Главное, чтобы ты не отказался от такого предложения.
– Глупенькая, – улыбнулся Ник, поднимая ее и поднимаясь сам. – От таких предложений не отказываются. Тем более если они сделаны столь очаровательной особой.
И он повел ее к спальному корпусу.
Отбой они благополучно пропустили, поэтому мимо комнаты сурового коменданта пришлось в буквальном смысле проходить на цыпочках. Ник даже поинтересовался у Терри, почему во время вечеринки все бродили по коридорам, не обращая внимания на господина Кепли. И тогда девушка, краснея, призналась, что сама подлила ему в чай сонную настойку. Оказывается, так студенты поступали всегда, планируя устроить ночное мероприятие, а престарелый комендант ни разу ничего не заметил.
Когда дошли до ее комнаты, Доминик еще раз уточнил, не передумает ли Терри. Все же до сих пор ее проступки можно было легко оправдать, а после ночи, проведенной с мужчиной, сделать это будет крайне сложно.
Но Терриана решительно затащила его внутрь и сама закрыла дверь на ключ. Как оказалось, она жила одна. Ее бывшая соседка в прошлом году вышла замуж и теперь приходила в академию только на занятия, хотя место в общежитии до сих пор за ней числилось.
Других подтверждений Нику не требовалось. Он приблизился к заметно нервничающей Терри и, коснувшись ее лица, завладел губами. Реальность для обоих померкла и унеслась в неизвестном направлении, оставляя вместо себя лишь нечто тягуче-нежное.
Доминик распалял ее долго, будто желал лишить остатков разума. Он наслаждался каждым прикосновением и действовал крайне неторопливо, стараясь растянуть удовольствие. С жадностью ловил тщательно сдерживаемые стоны. Платье с нее снимал очень аккуратно, легко целуя каждый участок кожи. Ему нравилось, как Терри вздрагивала, когда он касался груди, как замирала, ощущая поцелуи на животе…
Она даже не заметила, как осталась совсем без одежды, да и об этом подумать не успела, потому что ее взгляд с жадностью впился в полуобнаженного мужчину. Наверное, если бы Ник не отвлекся, справляясь с обилием пуговиц на собственной рубашке, она бы и вовсе не вышла из столь странного состояния, которое иначе как дурманом не назовешь.
Доминик поймал на себе ее взгляд и снова завладел ждущими губами, мягко пробежался пальцами по гладкой коже от плеч до бедер.
– Ник, – прошептала Терриана, когда он уложил ее на кровать, а сам навис сверху. И было в голосе что-то очень похожее на страх.
– Не бойся боли, ее не будет, – ответил он.
Его лицо было так близко, что рыжие локоны, касались лба Терри. Она смотрела на незнакомые синие искорки в обычно зеленых глазах и вдруг подумала, что никогда подобного не видела. Но Ник снова отвлек ее поцелуем, и девушке стало совершенно не до подобных противоречий.
* * *
Когда серебристый картел Филиппа остановился у знакомого крыльца, на мир уже опустилась ночь. Выключив подачу энергии, он повернул голову, даже не удивившись тому, что его ждут.
– Не сомневалась, что ты вернешься, – с улыбкой произнесла леди Мари.
Она сидела в плетеном кресле у подножия лестницы и спокойно рассматривала загорающиеся над головой звезды.
Филипп тоже на несколько секунд поднял голову, любуясь красотами ночного неба. А потом присел на ступеньку и спросил:
– Где дед?
– Уже спит, – отозвалась бабушка. – Весь день провел в дороге. Они с конюхом ездили в город, пополняли запасы провизии. Все же скоро осень окончательно вступит в свои права, а заниматься этим в холод не очень-то приятно.
– Ты же знаешь – я легко добуду вам все что угодно, стоит только попросить, – раздраженно бросил Фил.
Он с нервным видом вертел на пальце невзрачный серебряный перстень.
– Ты ведь не из-за деда приехал. Я права? – поинтересовалась леди Мари. – Из-за этой девочки, что привозил днем. Почему, кстати, так быстро уехал? Что случилось?
– Она соврала, – ответил парень, сцепляя руки на затылке. – Те люди, чьи имена она называла, не ее родители. Мне кажется, она даже их не знает.
– Возможно, – пожала плечами бабушка, но тут же добавила: – А я вот не заметила ее вранья.
– Но заметила ее кулон. И он тебя явно заинтересовал, – сказал внук. – Я видел, как ты на него смотрела.
Хозяйка дома поджала губы и задумчиво коснулась своего подбородка.
– С Кери Амадеу она точно знакома. Кулон – его рук дело, в этом я не сомневаюсь, – ответила она. – Кроме него, делать подобные артефакты пока никому не удавалось.
– И чего же в нем такого особенного? – поинтересовался Фил. – Довольно слабенький амулет, ограждающий от направленных физических воздействий.
– Ты неправ, дорогой. Силы в него закачано очень много, а функций – еще больше. Творения Кери именно тем и отличаются, что совершенно не фонят магией. Но если присмотреться внимательней, можно увидеть целый клубок различных плетений.
Филипп хмыкнул и озадаченно посмотрел на свои руки.
– У ее брата такой же. Точная копия, – сказал он, не поднимая глаз. – А Кертон – на самом деле их дядя… ну или опекун. Он несколько дней назад навещал их в академии. Кстати, они с Ником говорили о чем-то, прикрывшись пологом безмолвия.
– Знаешь, – спокойным тоном протянула бабушка, – я вот сейчас вспоминаю те плетения, что успела рассмотреть в медальоне твоей подруги, и кое-какие узоры кажутся мне знакомыми.
– И для чего они служат?
Леди Мари посмотрела на внука и снова перевела взгляд на темное небо.
– Для изменения внешности, – ответила она. – Точнее, для ее корректировки. При этом меняются лишь какие-то черты лица или оттенок глаз. Но ты и сам прекрасно знаешь, о чем я говорю.
– Значит, они не те, за кого себя выдают, – каким-то разбитым голосом протянул Фил. В голове никак не укладывалось, что он больше месяца провел с людьми, которые его обманывали.
– Да, – согласилась бабушка. – И Кери в курсе их маскарада.
– Но это может означать… что они шпионы? – озвучил свой вывод Филипп.
Тут же вспомнилась история с косточкой, пугающее количество бранных слов, каких благовоспитанные люди и знать-то не должны. Нездоровый интерес Доминика к картелам и особенностям их устройства, а еще его странная, внезапная дружба с Эдином.
– Бабушка, мне все это совершенно не нравится, – сказал парень, поднимаясь и нервно прохаживаясь перед ступеньками. – Я не знаю, что думать…
– Может, есть смысл просто спросить? – предложила она. – Не стоит с ходу обвинять людей во всех смертных грехах только за то, что они пользуются маскирующими амулетами. Вполне вероятно, что ребята просто имеют какие-то внешние изъяны, которых стыдятся, вот заботливый дядюшка и сделал артефакты.
Но Фил почему-то сильно сомневался, что ответ окажется настолько простым и банальным. Но и доказательств вины Дины и Ника не имел. Ведь пока они не сделали ничего плохого… за исключением некоторых моментов.
– Останешься сегодня у нас? – спросила леди Мари, глядя на задумчивого внука.
– Да, – ответил он, все еще продолжая анализировать поведение карильцев. – Отправлюсь в академию утром.
– Тогда я пойду распоряжусь, чтобы подготовили комнату.
И ушла, оставляя Филиппа наедине с противоречивыми мыслями. Сейчас он был даже рад, что его сосед вместе с сестрой на два дня отправляются на родину. Возможно, за время их отсутствия он сможет прийти и к другим выводам. Если же нет, то поступит именно так, как советует бабушка, – попросту спросит самих ребят, зачем им амулеты. Или даже попросит их снять.
