Локи 4 Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Признаться, я думал, что ты не переживёшь этот бой, Локки.

— Извини, что разочаровал.

— Ничего страшного, — отмахнулся тот, глядя на рассеивающуюся черноту над богиней Хаоса.

Апофис стал чуть ли не вдвое крупнее, приблизившись размерами к крылатому жеребёнку. Его матушка тоже нехреново так прибавила в теле. И если для многих дам такое событие стало бы поводом для слёз, то драконица довольно сверкала глазищами.

Правда, она практически сразу вместе с ликующим сыном скрылась во мраке, явно решив не мозолить глаза славянским богам.

— И как долго душа Маммоны пробудет в первозданном Хаосе? — вяло спросил я, понимая, что богиня точно выжила. Даже то, что драконы погрызли её душу, увеличив свои размеры, мало скажется на Маммоне.

— Не знаю. Несколько сотен лет точно, — пожал плечами бог и добавил, посмотрев на меня: — Кстати, Маммона знает, что ты причастен к её поражению. Думаю, она будет тебе мстить.

— Пусть встаёт в очередь, — ухмыльнулся я, подперев подбородок кулаком.

Меня действительно пока мало волновала месть богини Маммоны. Дожить бы ещё до тех времён.

— Скоро будет война, — вдруг сказал Семаргл. — Конечно, если нам троим удастся убедить остальных богов, что сейчас самый подходящий момент, дабы прогнать Хаос из нашего мира. Ты с нами?

— Пфф, нет! Моя хата с краю, ничего не знаю. Своих дел полно. Просто обеспечьте мне в ближайшие полгода защиту от Асгарда, как мы договаривались, и всё.

— Предсказуемый ответ, — недовольно нахмурился бог. — Ладно, что ж… Ты готов получить свою награду?

— Ага.

Семаргл снял с пояса золотой нож и велел подставить ладони.

Я сложил их лодочкой и с участившимся сердцебиением принялся наблюдать, как бог одним взмахом ножа распорол себе запястье и сжал кулак. Из раны мне в ладони закапала густая кровь, пропитанная божественной силой.

— Всё, — наконец произнёс Семаргл и убрал руку, на которой быстро заросла рана.

А я без всякой брезгливости выпил добровольно отданную кровь Семаргла, уже предвкушая, как моя душа высосет из неё всю силу и станет мощнее.

Ещё несколько таких «переливаний» — и я вплотную подберусь к званию бога, пусть и мелкого, но всё же бога!

— Семаргл, — прохрипел я, чувствуя, как моё тело охватила дрожь, а по венам будто пробежал жидкий огонь, — с твоей стороны было бы весьма благородно отправить меня в дом Громова-старшего.

— До встречи, — усмехнулся он и открыл портал.

Я кое-как прошёл сквозь него и очутился в своей комнате. В окно заглядывала луна, а мягкий ковёр молча принял на себя удар моего тела, лишившегося сознания.

До конца ночи я несколько раз приходил в себя, стуча зубами и обливаясь потом. Внутри будто серная кислота циркулировала. Оно и понятно. Божественная кровь — это вам не жук лапкой потрогал. От неё и окочуриться можно.

Благо я уже успел прокачать это тело: и физически, и магически, всё-таки столько маны через него прогнал. Так что помереть мне не грозило.

Однако утро я всё же встретил в разбитом состоянии, словно меня всю ночь, как половую тряпку, возили по всему дворцу в Асгарде. Ужасно хотелось пить, болели все мышцы, а в глаза словно песка насыпали. Да ещё всё тело чесалось из-за засохшей грязи и пота. Я ведь так и не помылся после грандиозной битвы в храме Маммоны.

— М-м-м, — промычал я, разлепив потрескавшиеся губы.

Лепной потолок смотрел на меня равнодушно и даже с презрением, не став восторгаться героем, приложившим руку к победе над богиней Хаоса. Вот так никто и не узнает о моём триумфе. Только славянские боги между собой будут шушукаться обо мне. Эх, ладно.

Я с трудом встал на ноги, издал пару матюгов и поплёлся в ванную, где без малого час пролежал в тёплой воде. А когда вернулся в комнату, то испытал дежавю. Рарог опять сидел за окном. И стоило мне показаться в спальне, как он начал требовательно стучать клювом в стекло.

— Сейчас, — пропыхтел я, уже немного придя в себе.

Поправил обёрнутое вокруг бёдер полотенце и открыл оконную раму.

Пернатый не стал залетать в комнату, лишь каркнул пару раз.

— Тебя нашёл Хродгейр? — проронил я, стараясь казаться спокойным, хотя на самом деле внутри меня вся напряглось. — И что он тебе сказал?

— Кар-р-р!

— И всё? Просто велел передать «да»? Ну ладно.

— Кар-р! — требовательно изрёк Рарог, склонив голову набок и подозрительно глянув на меня.

— А чего ты сразу так зыркаешь? «Да» — это значит, что ему удалось уговорить Одина не трогать моих родственников и друзей. Вот и всё. А ты тут уже напридумывал… — осуждающе сказал я, сокрушённо покачав головой. — Я вообще-то не далее чем ночью бился с Маммоной, не щадя живота своего.

Пернатый подумал немного и поблагодарил за битву, после чего улетел, оставив меня в одиночестве. Правда ненадолго.

Буквально через минуту в дверь постучали, и раздался голос Громова-старшего:

— Александр, ты тут?

— Тут. А ты чего хотел — порыться в моих вещах, пока меня нет?

— Да что ты такое говоришь⁈ — возмутился мужчина. — Просто решил позвать тебя к завтраку.

— Прежде чем идти завтракать, зайди-ка на пару минут. Надо кое-что обсудить.

— Что именно? — спросил он, войдя в спальню.

— Бизнес. Как бы тебе заработать в грядущей войне богов. Они же не сами будут воевать, а ручонками смертных. Может, по-быстрому купить пороховой завод? Или сталелитейное производство? Или попробовать заняться консервами для армии?

— Во…война богов? — заикаясь выдал мужчина, распахнув зенки.

— Ну да. Ты будто и не рад вовсе. Уверен, скоро настанут очень интересные времена.

Часть XIII . Безумный бог

Глава 21

Петроградский осенний вечер заглядывал в окно ресторанчика с полыхающим в камине пламенем, лампами на круглых столиках и приглушённым центральным освещением.

Официантки вышколено скользили от стола к столу по дубовому паркету, придающему ресторану ощущение уютной гостиной со шкурами зверей на стенах и деревянными резными колоннами, поддерживающими потолок.

— Я совсем не удивилась, узнав, что ты упросила ректора отправить тебя именно в столичную академию стражей, — проговорила графиня Белова, восседая за столом напротив баронессы Огневой.

Перед ними исходили паром две чашечки чая, а обе девушки хоть и оказались одеты в скромные платья, но выглядели просто сногсшибательно. Потому-то на них и пялились чуть ли не все мужчины в зале, роняя слюни на безукоризненно белые скатерти.

— Будто ты его не упрашивала, — буркнула в ответ мулатка.

— Нет. Он сам послал меня сюда, прекрасно зная о моём высоком происхождении, — чуть высокомерно улыбнулась блондинка, стараясь смотреть на собеседницу прямо и без стеснения. Однако это было довольно трудно делать, учитывая, что между ними произошло совсем недавно.

— Мы так и будем препираться, или ты уже наконец скажешь, зачем позвала меня? — хмуро спросила Огнева, тоже пытаясь выглядеть спокойной и невозмутимой.

— Думаю, ты догадываешься, о ком пойдёт речь.

— Громов, — проронила баронесса и пригубила чай, глянув за окно, где в свете кованых фонарей по узкой брусчатой улочке проезжали редкие автомобили.

— Именно, — кивнула блондинка, потревожив водопад белокурых волос. — Ты влюблена в него?

Огнева сперва хотела ответить что-то резкое, но, посмотрев на серьёзное выражение лица аристократки, подумала немного и сказала:

— Не знаю, но что-то я к нему чувствую.

— Хм, значит, это не любовь? Тогда это «что-то» наверняка можно побороть. Зачем тебе Громов? Он же источник неприятностей, постоянно что-то недоговаривает и везде встревает. Уверена, что если где-то что-то произошло, то к этому обязательно причастен Громов. Его уши торчат чуть ли не изо всех главных событий, произошедших как в академии, так и Стражграде. К тому же Громов небогат, а его род не особо знатен.