Проект Аномалия. СТАТУС: Пробуждение (СИ) - Кресс Феликс

— Да, — кивнул парень. — Есть и другие. Но сейчас это не важно. А важно то, что вам нужно поскорее убить босса и выбираться отсюда.

— Почему? — Спросил я. — Мы ещё не всех зомби зачистили. Это раз. Мы не всё исследовали в этой локации. Это два.

Парень страдальчески поморщился, снова взъерошил свои волосы и, сделав несколько шагов ко мне, остановился.

— Вы не понимаете. Если вы не будете делать то, что от вас ждут, они начнут поторапливать.

Парень смотрел на меня так, будто хотел сказать гораздо больше, но не мог. Он смотрел то на Алексу, то на Лену, а потом переводил вопросительный взгляд на меня, как бы спрашивая: «Я могу говорить открыто?»

Девушкам я доверял, но не полностью. Всегда остаётся человеческий фактор, который может сыграть злую шутку в самый неожиданный момент. Но сейчас нужна была информация и передо мной стоял тот, кто мог этой информацией поделиться. Поэтому я решил немного раскрыть карты, раз мы ранее договорились с девушками действовать заодно.

— Почему я не вижу твою информацию?

Парень еле заметно выдохнул и заговорил более уверенно, с энтузиазмом:

— Я скрыл её. Это не так просто сделать, но возможно. Только ненадолго.

Что-то подобное я предполагал, когда не смог прочесть статус Вольта ни с первого раза, ни со второго. Хорошо бы узнать, как это сделать. Но решил я спросить о другом:

— Теперь давай сначала, что это за место?

— Это полигон Содружества. Один из. В подобных мирах мы тестируем наши варианты системы.

— Вот почему она такая глючная, а я-то думала, — подала голос Лена, отрываясь от изучения артефакта.

Парень возмущённо вскинул голову.

— Вообще-то система работала бы идеально, если бы не вмешался неучтённый фактор, — он кинул косой взгляд на меня. — Наша система безопасности попыталась устранить ошибку, но не справилась.

Я усмехнулся, когда встретил очередной быстрый взгляд в свой адрес.

— Вот после этого и посыпались ошибки. Мы, конечно, попытались всё исправить, но некоторое было безвозвратно удалено. Вообще вы должны были попасть в этот мир и вам бы с самого начала объяснили правила. Интерфейс тоже должен был работать корректно, а сейчас… Всё пошло не так. Всё, — он с досадой махнул рукой.

Было видно, что парень искренне любил то, чем он занимался, но так же было заметно, что его что-то тревожит во всей этой ситуации. И что-то мне подсказывает, когда он говорил, что «всё пошло не так», то он имел в виду не ошибку в системе.

— Этот мир из завоёванных? — Я решил не ходить вокруг да около, а спросить прямо в лоб.

Парень тяжело вздохнул, понуро опустил плечи и, не глядя на нас, ответил:

— Да. Но таков естественный отбор. Сильный пожирает слабого и так далее. Когда в мир приходит общая система…

— Погоди, погоди, — затрясла головой Алекса, перебивая парня. — Я запуталась. Общая система, ваша система. Сколько вообще этих систем? Я думала система едина.

— Так и было, — согласился Вольт. — Когда-то система была едина для всех. Она приходила в мир, запускала различные испытания, чтобы процесс адаптации у аборигенов прошёл в более щадящем режиме, а после этот мир вливался в общую паутину системных миров. Конечно, не обходилось без катастроф и не все коренные жители хотели видеть у себя игроков. Тогда вспыхивала война на уничтожение. Как, например, в этом мире. Мы этим не гордимся, но так бывает, к сожалению.

— Кто создатель системы и для чего её вообще придумали? — Задал я главный вопрос из интересующих меня.

— Хех, — парень усмехнулся и снова начал расхаживать туда-сюда, как профессор на лекции. — Доподлинно это неизвестно никому. Все игроки на высоких уровнях строят теории о возникновении системы. Но так и добрались до истины. В общем, это главная загадка для всех тех, кто уже упёрся в свой потолок развития. И они на многое пойдут, чтобы заполучить разгадку.

Пока Вольт произносил последнее предложение, он неотрывно смотрел на меня, будто я и есть часть этой разгадки. Моргнув, он продолжил:

Так вот, существует много теорий, но пока никто не добрался до истины. Но это не было проблемой, потому что всё работало чётко, без сбоев. До относительно недавнего времени. Примерно лет пятьдесят назад с системой начало происходить странное.

Вдруг парень остановился, словно прислушиваясь к чему-то. Затем нервно облизал губы и заговорил быстрее:

— У меня мало времени, скоро моя маскировка спадёт и тогда они обнаружат, где я и с кем. И это будет плохим исходом. Так вот, с системой начало происходить странное. Она перестала давать ресурсы, генерировать квесты, монстров, подземелья и прочее, что важно для выживания в системных мирах.

Я внимательно слушал и сопоставлял новую информацию с имеющейся у меня. И выходило, что я изначально попал именно в общую систему, где и был заперт с неуязвимым монстром. Я прервал свои размышления и продолжил слушать рассказ Вольта.

— Началась гонка за ресурсы. Раньше она тоже была, но не такая ожесточённая. Сейчас же различные объединения существ борются за каждый молодой мир, где ресурсов поначалу много. И местные жители тоже ресурс. Некоторые объединения забирают местный в качестве полноценных членов, некоторые в качестве рабов, в некоторые… — он прервался и сглотнул ком в горле, — в качестве пищи.

Я состою в Содружестве. У нас более или менее лояльное руководство. Не без изъянов, конечно, но всё же. Есть ещё Союз. Это одна большая военная машина. Если ты не приносишь пользу в качестве боевой единицы, значит, ты бесполезен и тебя либо отправят в слуги, что почти рабство, либо убьют.

Но хуже всего Альянс. Там собрались самые мерзкие расы и они давно никого не берут в свои ряды. Коренных жителей захваченных миров они берут исключительно в рабство и условия проживания в их мирах для таких бедолаг хуже не придумаешь. Они живут в хлевах. В буквальном смысле этого слова. Их разводят, как скот, чтобы питаться ими.

В комнате воцарилось тягостное молчание. Все переваривали полученную информацию и пытались принять новую реальность. Что касается меня, так я считал, всех теми ещё козлами и не верил ни одной из организаций, что бы они там не плели про себя и друг друга.

Я твёрдо был уверен лишь в одном: Нам такой херни на Земле не надо.

— Короче, Склифосовский! — Прервал я пиар компанию синеволого. — Мы поняли, что вы хорошие, ваши полудрузья похуже, но в целом норм парни, а те, кто с вами не сошёлся во мнении, те ещё паскуды. Это понятно. Что там дальше с системой?

— Вообще-то я не сгущаю краски намеренно, — обиженно засопел он, — всё так и есть на самом деле.

— Да-да, — я достал бутылку с водой и отпил из неё. — Но давай не отходить от темы.

— Как скажешь, но это тоже важно. На чём я остановился?

— На гонке за ресурсами, — заботливо напомнила Лена.

— Точно, благодарю, — улыбнулся девушке Вольт.

Она покраснела и опустила взгляд на свои рукава, словно нашла там что-то очень интересное. Я чуть глаза не закатил от этой картины.

— В общем, начались войны на истребление. Но это было только начало. Потом система стала пропадать из миров. Вы знаете, что случается с системным миром, если из него пропадает система?

— Конечно же, да, — фыркнула Алекса, — проходили это в школе на уроках истории в выпускных классах. Как сейчас помню, история древнего мира, средневековая, новая, новейшая и, — она щёлкнула пальцами, — эпоха системы.

Вольт вытаращился на неё и молча захлопал глазами.

— Вообще-то так и будет, — наконец, произнёс он. — Но я понял твой сарказм. В общем, когда система исчезает из мира, он попросту погибает. Природные катаклизмы, болезни и прочие прелести жизни. Буквально полгода — год и мир перестаёт существовать. Полностью.

— Печально, конечно, — снова заговорила Алекса, — но в чём сложность перебраться в другой системный мир?

— Во-первых, как? Порталы не работают, системная техника тоже. Во-вторых, были случаи, когда представители того или иного мира оказывались на миссиях в других мирах. И они тоже умирали, когда их мир погибал. То есть бегство не спасёт. Всем грозит опасность. Поэтому гонка за разгадками стала ещё ожесточённее. Поэтому руководство всех объединений начали копировать систему. Появились десятки клонов системы. И они помогают на время. Дают незначительную отсрочку.