Академ-RPG. Титан II ранга (СИ) - Вяч Павел

— Согласна, — поддержала меня Анна. — А вообще, нам нужно расписать на бумаге все направления и назначить ответственных.

— Это всё будет, — кивнул Вася. — Мне нужно было от вас принципиальное согласие.

— Слушай, амиго, — Хосе смерил Васю задумчивым взглядом. — А почему всё-таки мы?

— Мы с вами повязаны кровью, — Вася посмотрел мексиканцу в глаза. — Я видел, как вы сражаетесь с крысами, видел, как бились в душевой с неграми. Видел, как вы бились против Лёвиной шайки.

Он бросил задумчивый взгляд на окно и продолжил.

— Мне не нравится то, что происходит в Школе. Гадь ближнему, сри на нижнего… Из того, что я вижу, к выпуску останется лишь горсть неофитов. Самые сильные, хитрые и беспринципные. Меня это не устраивает.

— Поддерживаю, — кивнул я.

— Увы, амигос, — Хосе развёл руками. — Мы ничего не можем с этим сделать. Не мы устанавливаем правила Школы.

— Вот поэтому мы установим ясные и справедливые правила в нашем объединении, — Вася посмотрел Хосе в глаза. — Будем принимать тех, кто, стремясь стать Титаном, остаётся человеком.

— Хорошо сказано, — улыбнулась Анна.

— Это точно, — хмыкнул я.

— Попахивает социализмом, — нахмурился Эрик, но тут же заулыбался. — Но я за!

— Я уже вписался, — пожал плечами Хосе. — А теперь, раз уж мы всё выяснили, может, свалим отсюда? Как-то мне здесь не по себе.

— Да, пойдёмте, — кивнула Анна. — Здесь плохая энергетика.

Причин задерживаться в доме старосты не было, и мы вышли на улицу. Но, стоило нам покинуть здание, как оно рассыпалось… пеплом.

— Ого! — протянул Хосе, оборачиваясь назад. — Это как так?

— Опа! — я, в отличие от остальных, смотрел не на разлетающийся в разные стороны пепел, а перед собой. — Это обелиск!

— Обелиск? — удивился Эрик. — Но только что ничего не было!

— Кажется, — протянул я, направляясь к мраморной стеле, — сейчас и узнаем, что там по награде.

Но стоило мне коснуться обелиска, как воздух передо мной задрожал.

— Вы это видите? — протянул я, не отрывая взгляда от жемчужного марева.

— Видим, — эхом откликнулась Анна. — Что это?

— Может, портал? — предположил Хосе.

— Это концовка! — выкрикнул Эрик. — Смотрите, нам показывают, что случилось дальше!

И действительно, жемчужное марево сменилось… тусклыми видениями.

Мы с Греем выходим из дома, и я, попрощавшись с мужчиной, иду седлать лошадь…

Оставшийся на крыльце урядник провожает меня взглядом, и к нему подбегает Джек с двумя вёдрами… воды?

— Вы уверены, дядя Грей? — паренёк, поставив ведра на крыльцо, с сомнением посмотрел на урядника.

— Уверен, Джек, — тяжело вздохнул урядник. — Прости, что втягиваю тебя в эту историю, но по-другому никак.

— Точно никак?

— Джек, — Грей посмотрел мне вслед. — Следователь вернётся с минуты на минуту. Я не могу тебя заставить и не собираюсь этого делать. Решение ты должен принять сам. В этом доме заперт демон, его пособник и одержимая. Ты можешь подарить им избавление от страданий и спасти всё село. Имперские стражи не будут разбираться, кто виноват, а кто нет. Мы все окажемся на рудниках.

— Даже ты, дядя Грей?

— Меня четвертуют, — усмехнулся урядник. — За то, что пропустил появление демона.

— А если я… — Джек кивнул на вёдра. — Ну, вы поняли…

— Тогда под стражу возьмут только меня, — урядник посмотрел в глаза пареньку. — А господин следователь заберёт тебя с собой. Он дал мне слово.

— И что с тобой будет, дядя?

— Попрошусь на границу, — усмехнулся урядник. — И мою просьбу удовлетворят. Если повезёт, мы с тобой даже увидимся.

— А село?

— А село будет жить, — вздохнул Грей. — Истинный героизм, Джек, — он безымянный. Никто кроме тебя и меня не будет знать, что сегодня мы смогли спасти от смерти почти сотню человек.

— Мадам Жасмин жалко, — вздохнул Джек.

— Во-первых, она давно жаждет смерти, — покачал головой урядник. — А, во-вторых, она даже не заметит, что случилось. Пока демон будет гореть в огне, она тихо и мирно задохнётся от дыма.

— Ради села, да, дядя?

— Ради села, — подтвердил Грей. — И ради человечества.

— Свечу оставить на два пальца?

— Лучше на один, — немного подумав, ответил урядник. — Чем раньше это случится, тем лучше будет для всех. Огненная вода не оставит от этого проклятого места ни единого бревна.

— А если огонь перекинется на другие дома?

— Я этого не допущу, Джек, — покачал головой Грей. — Ты же меня знаешь.

— Знаю, дядя, — парень шмыгнул носом. — Знаю…

И Джек, подхватив ведра, занёс их в дом. Было хорошо видно, как он выплёскивает их содержимое на пол и ставит туда же свечу.

Наклонив её под углом в тридцать градусов, Джек осторожно поджёг фитиль и вышел на улицу.

— Ты станешь хорошим офицером, Джек, — Грей потрепал паренька по голове. — Я люблю тебя, племяш.

— А я вас, дядя, — в глазах у Джека появились слёзы. — Надеюсь, мы ещё увидимся.

— Уверен в этом, — заверил его урядник. — Всё, малыш, беги. Вон, господин следователь ведёт лошадь. Садись за ним и не смей оглядываться.

Джек коротко кивнул и побежал вдоль по улице.

Грей же, повернувшись к дому старосты, сплюнул на крыльцо и едва слышно прошептал.

— Хуже демонов могут быть только продавшиеся им люди.

Видение подёрнулось рябью, и мы увидели, как в следующее мгновение изба старосты запылала, словно факел.

— Вон оно что… — протянул я.

— Повезло, что успели артефакты найти, — прошептал Эрик.

— Такое ощущение, — усмехнулся Хосе, — что урядник был единственным, кто хотел решить возникшую проблему. И он это сделал.

— Ты серьёзно? — удивилась Анна. — Он заставил своего племянника сжечь дом с тремя подозреваемыми.

— Он оказал своему племяннику услугу, Анна, — прогудел Вася.

— Да ты что? — Анна с изумлением посмотрела на Васю. — И какую же?

— Поначалу Джеку будет непросто, — вздохнул Вася, — но когда он выпустится из военного училища и увидит перед собой врага, то не впадёт в ступор. Суровые имперские законы, демоны… эти люди живут в суровом мире, Анна. Или ты, или тебя. Я понимаю Грея. И поступил бы на его месте точно так же.

— Не могу поверить, — покачала головой Анна.

— А я могу, — поморщился я. — Когда Армен выпустил мне кишки, одновременно с этим пытаясь откусить моё лицо, от него шла такая волна нечеловеческой ненависти, что я сто раз пожалел, что дал ему обратиться. Вася прав. Это другой мир, который живёт по суровым правилам.

— И эти правила пытаются привить нам в Школе, — кивнул Вася. — И чем раньше мы все поймём, что человеколюбие и гуманизм остались на Земле, тем выше наши шансы выжить.

— Подписываюсь под каждым словом, — поддержал Салищева Хосе. — Никакой жалости к врагам.

— Жёстко, конечно, — вздохнул Эрик. — Но выбирая между человечеством и демонами, я однозначно выберу человечество.

— А знаете, что? — на меня снизошло какое-то озарение. — Вдруг эти Разломы нужны для того, чтобы показать нам потенциальных захватчиков Земли?

— Не удивлюсь, — кивнул Вася. — Как войдём в силу, займёмся подробной классификацией потенциальных противников.

— Я… я не знаю, — поникла Анна. — Это всё как-то жестоко.

— Ты точно врач? — нахмурился Вася. — Все мои знакомые врачи — циники, похлеще военных.

— В прошлом году закончила мед, — вздохнула Анна.

— Ясно, — без тени улыбки произнёс Вася. — Не успела, значит, сердцем очерстветь.

— Ладно, ребят, — я решил поставить точку в этом обсуждении. — Пора домой. В Школе дообсуждаем.

И, не дожидаясь реакции друзей, шагнул вперёд.

— Ты куда? — удивился Хосе.

— К обелиску, — отозвался я, уверенно направляясь к гранитной стеле. — За наградой.

— А разве не после выхода из Разлома? — поддержал мексиканца Эрик.

— По даст награду за ингредиенты. А сейчас — за прохождение внутреннего испытания.

И я, подойдя к обелиску, положил на него обе руки.