Котов обижать не рекомендуется - Михалкова Елена Ивановна

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67

– Леш, зачем?

– А чтобы таких вот кретинов на дороге стало меньше.

И пошел уверенным шагом к водителю, который при виде Дрозда сделал попытку скрыться в своей машине.

Света наблюдала в зеркало, как Лешка говорит о чем-то с полицейским, возвышаясь над ним.

Вернулся он через десять минут. Сел в машину, ухмыльнулся и наставительно произнес:

– Не нужно путать оптимизм с жизнерадостным слабоумием. Первый – ненаказуем.

Когда они вернулись, Свете удалось, наконец, дозвониться до Константина Мстиславовича. Выслушав ее, тот почему-то не пришел в восторг.

– Ну, самодеятельность! – грубовато сказал он. – Ладно, принял к сведению.

И закончил разговор.

– Принял он к сведению! – рассердилась Света. – Мы ему на блюдечке преподнесли преступника, а он!

На что Дрозд справедливо заметил, что пока неизвестно, кто преступник. Они всего лишь узнали, что в день убийства Серафимович был неподалеку от места преступления. Но это не делает его автоматически убийцей.

– Я тебя очень прошу, не вздумай завтра играть в самодеятельность, – попросил он. – Не пытайся ловить Серафимовича на слове.

– Да вы сговорились! Самодеятельность, самодеятельность… Не буду я никого ловить. Отсниму материал – и немедленно уеду.

Но вышло по-другому.

Стрельников не стал возражать против присутствия постороннего человека на его репетиции. Не дослушав Свету, он оборвал взмахом руки ее объяснения и отрывисто сказал:

– Пусть сидит! Но! Чтобы не было видно и слышно!

У Светы имелись кое-какие сомнения по поводу выполнимости обоих пунктов. Но она благоразумно промолчала.

Зал был практически не освещен. Дрозд ушел подальше от сцены и сел возле прохода. «Может быть, если он не начнет свистеть, его не будет слышно, – подумала Света. – Но вот насчет «видно»…

Несмотря на полумрак, Дрозд торчал в пустом зрительном зале как незабитый гвоздь из доски.

Незнакомая Свете актриса, стоявшая возле помощника режиссера, с интересом всматривалась в глубь зала. Когда Дрозд помахал подруге рукой, актриса без колебаний приняла этот знак внимания на свой счет и обворожительно улыбнулась.

Заметив эту улыбку, Света посмотрела на актрису внимательнее. Вылитая Наденька из «Иронии судьбы», только брови не в ниточку, а пшеничными колосьями – широкие, густые. Взгляд нежный, плечи узкие, декольте глубокое. Не женщина, а мечта.

Обсудив что-то с помощником Сашей, женщина-мечта уверенной походкой направилась в зал. Дошла до кресла, где сидел Дрозд, и остановилась. Издалека Свете не было слышно, о чем они беседуют. Но краем глаза она видела, что актриса, откинув голову назад, весело расхохоталась.

Что ж, ничего удивительного. Дрозд всегда умел рассмешить кого угодно.

– Майя! – окликнул помощник режиссера.

Помедлив, актриса вернулась обратно. Она неторопливо шла по проходу, и Света машинально отметила, что у нее особая походка. Походка женщины, гуляющей по набережной в широкополой шляпе и с маленькой сумочкой в руке. Главное – не перепутать! Шляпа должна быть большая, а сумочка маленькая. Если наоборот, это уже совершенно не то.

«А у меня походка женщины, которая идет и думает, как бы не наступить в лужу», – подумала Света.

Красавица присела рядом с помрежем и углубилась в какие-то записи.

В Свете неожиданно проснулся злобный фотограф. Она сняла кокетку с самого неудачного ракурса. Для этого не поленилась забраться на сцену и подойти к краю, почти нависнув над красавицей. Один кадр, второй, третий… Просто чудесно, что у нее сейчас стоит широкоугольный объектив! Света пока фотографировала общие планы, не собираясь снимать людей. Для актеров она использовала бы портретник, но для этой «Наденьки» широкоугольник окажется в самый раз.

Отведя душу, Света села в пятый ряд, где оставила свою сумку и кофр от аппаратуры, и стала быстро просматривать снимки на маленьком экране камеры. Ракурс и объектив сделали свое грязное дело: на всех фотографиях «Наденька» получилась с гигантской головой, вырастающей непосредственно из бюста.

Света усмехнулась про себя. «Гибрид головастика и тыквы». И со вздохом стерла снимки. Позлорадствовала и будет.

Она сменила широкоугольный объектив на маленький, легкий «портретник» и приготовилась снимать людей.

– Здравствуйте! Можно к вам?

Возле нее, несмело улыбаясь, стояла Лера Белая.

– Садитесь, конеч…

И вздрогнула, не договорив. Потому что Дрозд вдруг вырос рядом с ней. Облокотился на спинку ее кресла и замер, как ни в чем не бывало.

Явление Дрозда поразило не только Светлану. Лера Белая громко ойкнула и шарахнулась назад.

Режиссер недовольно посмотрел в их сторону.

– Лешка, ты чего?! – зашептала Света. А Стрельникову послала кривую ухмылку, которая должна была убедить Виктора, что у них все в порядке. Тот поднял брови.

– Света! Светка, ну же! – Дрозд ослепительно улыбнулся. – Познакомь меня с красавицей!

И слегка поклонился опешившей Лере.

Все это было так непохоже на Дрозда, что Света от изумления начала быстро соображать. И сбивчиво представила:

– Леша, это Лера Белая. Лера, это мой друг, Алексей.

– Очень, очень приятно! – заверил Дрозд, пристально глядя на девушку.

Бедная Лера даже смутилась от такого внимания.

Режиссер еще раз отчетливо покосился на них, и Света с ненатуральной улыбкой проговорила:

– Кажется, мы нарушаем порядок. Предлагаю все знакомства отложить на потом.

– Все-все, уже исчез!

Дрозд на прощанье бросил еще один взгляд на Леру. И не просто бросил, а осмотрел ее с головы до ног, словно обшарил. Это был неприличный, вызывающий взгляд. Такого Света от Дрозда никак не ожидала.

– Исчезаю… – он отступил на шаг и вернулся на прежнее место.

– Какой… милый, – неуверенно сказала Лера.

Давешняя актриса вновь продефилировала по залу и непринужденно уселась возле Дрозда.

Заметив Светин взгляд, Лера сказала:

– Я как раз из-за этого к вам подошла. Видела, что вы фотографируете Лаврентьеву, и хотела предупредить: она не участвует в этом спектакле. Так что не тратьте на нее пленку.

– У меня «цифра».

– Я просто так выразилась, – рассмеялась Лера. – Сейчас все снимают на цифру, это удобнее. Пленка – для узкого круга приверженцев.

Актриса с красивой фамилией Лаврентьева элегантно закинула ногу на ногу. И наклонилась вперед, обхватив узкую коленку.

Света вспомнила, как обычно завязывает ноги узлом, и решила вообще больше не обращать внимания на красавицу. А то и не заметишь, как вся с ног до головы порастешь комплексами неполноценности.

– Что за Лаврентьева? – равнодушно осведомилась она.

– Еще одна наша звезда, рангом пониже Стрельниковой. Акула – ух какая! – Лера восхищенно стукнула себя по ноге кулаком. – Берет все, что захочет, не дожидаясь, пока само упадет в руки. Говорит, жизнь слишком коротка, чтобы чего-то ждать.

– А сколько ей лет?

– Тридцать пять, что ли. Но, помните, как сказала одна известная актриса: «Лучшие десять лет своей жизни я провела между тридцатью и тридцатью одним годом»? У Лаврентьевой так же.

Света рассмеялась.

Лера действовала на нее успокаивающе. Ее грубоватость и простота не раздражали, потому что за ними не стояла глупость. Наоборот, она показалась Свете весьма умной девушкой.

Обрадованная ее реакцией, Лера наклонилась ближе:

– Если она сейчас не уйдет, то вы сможете наблюдать танец двух змей. Они со Стрельниковой не выносят друг друга.

– Ругаются?

– Да никогда! Улыбаются друг другу так, что зубы мудрости видны. Отсыпают комплименты!

Лера собрала губки бантиком и протянула, явно подражая Лаврентьевой:

– Анечка, ты чудно выглядишь сегодня! Какая-то новая процедура для лица?

Затем слегка выпятила вперед челюсть, придала лицу надменное выражение и ответила холодно, но любезно:

– Спасибо, дорогая. Нет, просто хорошо отдохнула. Ты же понимаешь, в нашем с тобой возрасте…

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67