Никогда не говори мне «нет». Книга 3 - Чурикова Лариса

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48

Мальчики заходят в столовую, Миша в привычной манере пытается шутить, Артём угрюмо сидит, опустив глаза в тарелку.

– А почему папа не идёт завтракать? – спрашивает Миша.

– Я не знаю, – говорю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Я сейчас его позову, – Миша срывается с места, исчезает в доме, через минуту возвращается, – Он сказал почему-то, что не хочет, – удивлённо проговаривает младший.

Артём бросает на меня быстрый жалобный взгляд и снова утыкается в тарелку. Не нужно мне жалости, особенно от детей! Я должна быть сильной, ради них! Но почему-то предательски щиплет в носу. Я стаскиваю с себя фартук и хочу выйти. Чуть не сталкиваюсь с мужем. Как и обещал, он не прикасается ко мне. Он заходит в столовую, чисто выбрит, в костюме, как всегда свеж и бодр, невероятно самоуверенный и неотразимый. Прошлая ночь не оставила на нём никаких следов.

– Дети, сегодня едете до школы со мной, – объявляет он мальчикам, – Мама прошлой ночью мало спала, ей нужно отдохнуть, – наверное, это объяснение предназначено мне, – Поэтому быстро собираемся, через десять минут выезжаем. Ты их сможешь забрать обратно?

Я не сразу понимаю, что вопрос ко мне, а когда доходит, молча киваю головой. Он окидывает меня холодным взглядом и быстро выходит из комнаты.

Остаюсь дома одна. Мне кажется, я на необитаемом острове. Внутри чудовищная пустота и обездоленность. Я твержу себе, что мне всё равно. Я внушаю мысленно, что не должна раскисать, что должна жить ради детей. Я приказываю себе работать и, самое главное, никому не показывать, как мне больно. Мой обычный день расписан по графику, это очень хорошо: в графике нет места слезам. С утра обычная работа по профессии. Сегодня я должна закончить перевод, в сущности, он уже закончен, осталось собрать всё в кучу, оформить и везти в издательство.

До обеда эта работа сделана. Дальше я готовлю обед. На кухне включаю диск Земфиры, мне очень нравится эта певица, но слушаю его только потому, что хочу, чтобы голова была забита чем угодно: работой, песнями, рецептами, только не собственными мыслями.

После обеда еду в издательство, сдаю перевод. Мне предлагают несколько вариантов для новой работы, выбираю какую-то научную статью. Анастасия Михайловна, моя то ли коллега, то ли начальница, удивлённо смотрит поверх очков:

– Мельникова, я тебя не узнаю. Прошлый раз ты ныла, что тебе не достался любовный роман, а теперь я предложила несколько на выбор, а ты берёшь эту скучную научную хрень!

– Мне не до любовных романов, – резко отвечаю я.

– Оксана, у тебя всё в порядке? Ты очень плохо выглядишь сегодня. Я говорю это не для того, чтобы обидеть.

– Всё нормально, Настя, наверно, заболеваю, самочувствие не очень.

– Ясно, значит, можно не предлагать отметить окончание работы в кафе? Или пойдём? Может, расскажешь? В семье что-то?

Настя пытается проявить заботу, но я знаю, что за этим скрывается простое женское любопытство. Нет, я не дам тебе возможности удовлетворить его. С подругами можно общаться только тогда, когда у тебя всё хорошо. В остальных случаях ты получишь плохо прикрытое злорадство за видимостью сочувствия.

Категорически отказываюсь, убеждая, что у меня проблемы со здоровьем, и если это начинается грипп, то лучше рядом со мной не сидеть. Анастасия Михайловна действительно отходит от меня подальше. Я подписываю договор, забираю тексты и выхожу на улицу. Погода такая, что недолго поймать какую-нибудь инфекцию. Очень холодно, срывается то дождь, то снег. Такой же холодный мрак и в моей душе.

Миша

В четыре часа еду к школе забирать детей, выходит один Миша.

– Артём сказал, что их задержали на какие-то дополнительные занятия, он сам доберётся, – отчитывается младший, усаживаясь сзади.

Да уж, учитывая, где живёт его новая девочка Вика, добраться из школы самостоятельно для него не проблема.

– Как дела? Как прошёл день? – задаю привычный родительский вопрос.

– Нормально, спрашивали только по литературе, на биологии был тест, а на физике мы смотрели какой-то фильм про учёных, про открытия, я ничего не понял.

– Наверное, ты невнимательно смотрел и слушал.

– Наверно, да он скучный просто.

Я замолкаю, стараясь не отвлекаться от дороги.

Когда входим в квартиру, замечаю, что ранец сына висит на одном плече, лямка с другой стороны оторвана.

– Миша, что случилось с ранцем?

Он стаскивает его с плеча, с удивлением осматривает.

– А, вспомнил! Это Димка. Я выхожу из класса, а он мне подножку, раз! А я его с маху левой, бац! А он мне в дыхалку обеими руками как вмажет, а я ему ранцем по спине как въеду!.. Наверное, тогда и порвался, – спокойно добавляет сын в конце эмоционального рассказа.

– А как же Димка? Надеюсь, вы помирились потом?

– Мам! Ты что! Мы же и не ругались!

Не могу сдержать улыбки. Вот бы и у взрослых так просто.

Сын внимательно смотрит на меня.

– Мама, у нас всё в порядке? – вдруг спрашивает он.

– Да, милый, – я улыбаюсь и целую его русую макушку.

Кормлю обедом сына, иду в кабинет, чтобы разобраться с новыми текстами. Замираю посредине, увидев на углу дивана подушку из спальни и аккуратно сложенный плед. Боль, забитая в уголки сознания обыденными делами, выползает с новой силой. Забираю свои бумаги из кабинета, иду в спальню. Раскладываю на небольшом столике, включаю Земфиру, она на заднем плане поёт мне о жизни. Погружаюсь с головой в перевод.

В шесть вечера в спальню заходит Артём. Улыбаюсь ему, он выдаёт в ответ кривое подобие улыбки, робко идёт ко мне, мнётся.

– Тёма, у тебя какое-то дело? – спрашиваю я, видя его нерешительность.

– Ма, вы из-за меня поссорились? – вдруг спрашивает он.

– С чего ты взял? Мы не ссорились. Тебе показалось.

– Оставь эти отмазки для Миши, хотя он не маленький, тоже понимает. Вы сегодня утром были такие, ну,… вы никогда себя так не вели друг с другом.

– Артём, это не твоё дело. Мы сами разберёмся.

– Я потому и спрашиваю, что считаю, что это из-за меня. Прости меня, даже не знаю, что на меня нашло вчера, я хотел побыть один, отключил телефон. Потом поехал до Вики, потом эта машина, я совсем забыл о телефоне. Прости.

– Артём, не бери в голову и не вини себя ни в чём. Тем более я понимаю, почему ты отключил телефон и почему хотел побыть один.

– Что? Чёрт, ты действительно всё слышала! Мам, это я со злости говорил, может, там ничего не было. Мам, ты меня слышишь, он тоже очень переживает. Мам, прости его. Я не хотел, я, правда, не хотел так его подставлять. Я идиот!

– Тёма, прекрати, ты-то здесь при чём? Я представляю, какой стресс ты пережил, когда увидел отца… – я не могу сдержаться, слезы текут по щекам.

– Мама, не надо, я тебя очень люблю. Не плачь.

– Прости, не буду, – я вытираю нос рукой самым неприличным образом и пытаюсь улыбнуться, – Мы помиримся, не переживай и не вини себя, хорошо!

– Обещаешь?

– Тут не всё от меня зависит, но я постараюсь.

В семь часов возвращается муж. Иду в столовую, накрываю на стол. Настраиваюсь играть роль жены и хозяйки, чтобы хотя бы Мишу не пугать.

«И я застыну, выпрямлю спину, выберу мину – и добрый вечер…»

За столом Александр общается только с сыновьями. Вопрос – ответ. Непринуждённой обстановкой и не пахнет. Замечаю, что у меня совсем нет аппетита, точнее, я физически не могу затолкать в себя пищу, в горле сухой ком. Вспоминаю, что за весь день я ничего не брала в рот, кроме кофе. И, самое ужасное, ничего не хочу. Посидев некоторое время за столом, тихонько убираю свою тарелку. Саша тоже быстро выходит из-за стола, говорит, что он в кабинете, благодарит и уходит. Холодно и официально. Я выдыхаю.

Через некоторое время дети тоже понуро разбредаются по своим комнатам. Убираю посуду, вымываю плиту, холодильник. Останавливаю себя на желании сделать на кухне генеральную уборку, только бы не идти в холодную одинокую спальню.

Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48