Графский сын. Том 2 (СИ) - Тайецкий Тимофей

— Письмо? И какие задачи вы имеете в виду? — Шарлотта была удивлена и недовольна. Она покачала головой, не припоминая ничего подобного. — По моим данным, у вас нет никакого друга в столице.

Я медленно вздохнул, моментально осознавая, что должен был ей рассказать больше.

— Да, у меня есть друг… возможно, — наконец проронил я. — Впрочем, это не твое дело. Возьми лист бумаги и запиши, о чем идет речь в этих секретных заданиях, которые я собираюсь поручить. Потом передашь это своему агенту в Нортарии.

Одна важная часть моей миссии завершена, но теперь мне предстоит пройти через вторую, более сложную фазу. Усталость начинает охватывать меня, и я тяжело вздыхаю.

Откинувшись на спинку стула, я взираю вверх, в потолок, в ожидании прибытия Ульриха. Моя сделка с Бычерогом обязывает меня перейти на его сторону, и это несет в себе огромные последствия.

Когда слова Шарлотты открыли мои глаза, вдруг передо мной встал вопрос:

«Друзья, правда ли? У вас есть друзья?»

Признаю, что эти слова оказали непередаваемое воздействие на меня. Я осознаю, что её намерения были добрыми и, что она никогда не хотела меня оскорбить. С самого начала моего прибытия в этот мир я никогда не размышлял о том, чтобы заводить друзей.

С момента моего пересечения порога этого мира, мои дни никогда не были спокойными, и каждую минуту я был занят заботами.

Создание различных министерств помогло мне немного снизить нагрузку, но это вовсе не значит, что я освободился от хлопот. Каждый день приносит новые вызовы, и их число постоянно растет.

«Заявить, что я не ценю дружбу, было бы неправдой.»

На самом деле, я бесконечно ценю каждую дружбу, которую я имею. Я запоминаю имена каждого из них и каждое уникальное мгновение, которое мы провели вместе.

К сожалению, иногда мне кажется, что я один в этом мире, кто придает дружбе такое высокое значение.

Для моих друзей я всегда казался всего лишь случайным прохожим в их жизни. Но с течением времени я осознал, что такой взгляд на дружбу больше не устраивает меня.

«И я решил изменить это.»

Теперь для меня друг — это тот, кого можно использовать для достижения высоких целей. Они подобны кирпичам, которые я укладываю и выстраиваю перед тем, как сделать следующий шаг вперед.

Я осознаю, что мое представление о дружбе искажено, но это не сдерживает меня.

«Больше я не завожу друзей из-за искренности, лишь для получения выгоды.»

«Тук! Тук! Тук!»

Как утренний стук молота кузнеца, этот неожиданный звук проникает в мои размышления. Мой взгляд стремительно переключается на дверь.

— Войди, Ульрих.

Дверь медленно раскрывается, но в этом движении чувствуется замешательство.

С небольшой долей беспокойства в голосе я спрашиваю:

— Что случилось? Почему ты стоишь там, как вкопанный?

— А! Н-Ничего, ваше величество. Прошу прощения, — Ульрих быстро влетел в комнату и сел на край кресла передо мной. — Что вы хотели узнать, ваше величество?

Но как всегда, беспрекословно переходя к делу, я продолжаю:

— Как ты думаешь, насколько уверены наши военные в том, что смогут захватить Монферан?

Ульрих моментально встает, в его глазах отражается возбуждение и решительность:

— Ваше величество! Вы действительно рассматриваете возможность завоевания виконтства Монферан?

— Спокойно, Ульрих. Мы еще не приняли окончательного решения. Мы просто обсуждаем эту возможность, — успокаиваю своего министра.

Ульрих откидывается назад в свое кресло, теребя свою бороду в размышлениях.

— Хм… Учитывая нашу огневую мощь и размеры города, развертывание одного полка, возможно, будет достаточно для их уничтожения. Могу ли я узнать больше о вашей неожиданной идее?

— Ты видишь… Я заключил сделку с Бычерогом. Когда они нападут на Нортарию — столицу Большероссии, мы воспользуемся этим шансом, чтобы захватить виконта Монферана. Ведь он является верным сторонником император Николая I. Как только Монферан узнает о нападении на Нортарию, он обязательно придет ему на помощь. И в обмен на нашу поддержку, они будут готовы передать нам эту территорию.

После того, как Ульрих внимательно прислушался к моим разъяснениям, его выражение стало отражать глубокую тревогу.

Он задал мне вопрос, который занимал его ум:

— А что, если Бычерог все же не сумеет победить и проиграет? Мы рискуем втянуться в конфликт, который окажется непредсказуемым, если сценарий не пойдет так, как мы планировали, — отметил он с характерной для него обеспокоенностью.

— Поверь, я не допущу того, чтобы наши планы рухнули, когда на кону настолько много. Я уже предпринял все необходимые шаги, чтобы обеспечить достижение наших целей. И помни, ты играешь важную роль в этом плане.

Ульрих в ужасе расширил глаза, осознав, что иногда я не останавливаюсь даже перед ложью, чтобы сделать свои махинации успешными.

Это было подчас мелким и нечестным поворотом событий, но Ульрих давно привык к такой манере обращения с моей стороны к своим врагам.

— Что же вы хотите, чтобы сделал я, ваше величество? — с вниманием поинтересовался он.

— Направь наши войска в Монферан и перекройте все пути обратно для армии Бычерога. Сначала предложи Монферану мирную сдачу, прежде чем прибегать к применению силы. Нам необходимо минимизировать потери боеприпасов.

— А сколько времени займет выполнение этой операции? — Ульрих продолжал задавать необходимые вопросы.

— Это будет зависеть от успехов Бычерога в захвате Нортарии. Я оцениваю, что у нас есть около пяти-семи дней на выполнение этой задачи.

Ульрих осторожно высказал альтернативный вариант:

— Но если бы мы прибегли к насильственным методам, возможно, все завершилось бы гораздо быстрее, без излишних хлопот.

— Ты, вероятно, прав. Но в таком случае это создаст неприятное впечатление на виконта Монферана, и мне будет нелегко убедить его стать на нашу сторону.

— Вы действительно желаете, чтобы виконт Монферан стал нашим союзником? — Ульрих задал вопрос, хорошо зная, что король Ренар не склонен щадить своих старых врагов.

Имя Монферана стало легендарным. Невзирая на то, что он никогда не сталкивался лицом к лицу с моей семьей, его влияние на ход прошлых событий было настолько ощутимым, что каждый в благородных кругах знал о его решающей роли в предательстве маркиза Ренольда в момент столкновения с Коалицией Благородных.

В тот момент, когда я увидел выражение удивления на лице Ульриха я ответил:

— Я чувствую, что твой разум на правильном пути Ульрих. В данной ситуации мы не можем обойтись без специалистов, обладающих выдающимися навыками в управлении и лидерстве. Ты не находишь такой вывод очевидным?

Слова Ульриха были зрелыми, как вино, выдержанное веками:

— Безусловно, ведь именно мы первыми внедрили вашу систему управления. Это требует специалистов высокого уровня, и нам не следует сомневаться в этом. Лично я не питаю сомнений в компетентности виконта Монферана, который поддерживает безупречную репутацию и ведет себя соответственно своему благородному статусу. Однако есть одна неудачная деталь — его чрезмерная лояльность к императору Николаю.

Мои губы изогнулись в иронической усмешке:

— Разве его лояльность не исчезнет, как только Николай I «уйдет» с этой земли? Его сын Нильс, без сомнения, жаждет власти и ему не терпится сесть на трон.

— Вы считаете, что это результат ваших действий?

Я медленно покачал головой:

— На этот раз, прошу прощения, но моя рука не касалась этого. Это естественное развитие событий, не будем лишний раз мусолить это. Лучше скажи, что насчет командования полком? Ты не собираешься предлагать себя, правда? Военному министерству и обороне нужно, чтобы ты оставался на своем посту министра.

Ульрих был быстр в ответе:

— Конечно, нет. У меня слишком много обязанностей на плечах. На роль командира полка я назначу господина Львова.