Нареченная Альфы (СИ) - Рытова Лира

Из-за этого и щеки покраснели, а ещё дыхание стало другим…клянусь, только из-за этого, а не из-за того, что темные глаза неотрывно смотрели на меня, так лениво-нагло, с толикой превосходства, собственничества и нотками победителя.

Я снова икнула, нарушая тишину между нами.

— Нет, Лилиан, — неожиданно переворачивая меня на спину, произнёс хрипло Назар, почему-то оказываясь сверху меня.

Такая быстрая смена позы вызвала во мне бурю эмоций. Ощущая, как покраснели не только щеки, но и все тело, я зачаровано смотрела в темные, пронзительные глаза, в которых было так много похоти, животного желания, но при этом так много собственнических чувств…ощущение, что он любовался тем, что я его. Что в его руках. В его постели. Просто — его.

— Сегодня ничего не будет, — наклонившись ко мне, произнёс Назар. Касаясь губами моих губ, он замер вместо со мной, — на чем нас остановили в ресторане?

Хм, ресторан…точно.

Невольно вспоминая те чувства, что возникли в тот момент, которые стали ярче из-за играющего в организме алкоголя, я опустила взгляд на его губы. Чувствуя, как колотится мое сердце, как внутри все замерло от предвкушения, а остатки мозга просят быть осмотрительной, я…

Чувствуя его дыхание, первая приоткрыла губы, начиная медленно целовать его…ошибка…или нет…но сейчас, было не важно. Так чертовски не важно, когда внутри тебя жар, когда остатки разума пытаются вразумить, а сердечко так быстро бьется и требует, чтобы я не боялась, чтобы просто чувствовала… ошибка…или нет…

Глава 27

Вожак замер, ощущая женские, податливые губы, которые целовали его. Не веря тому, что она первая поцеловала его, не боясь, зверь внутри него замер вместе с человеком, ощущая ее девичье, затрудненное дыхание, этот аромат вина и ее сладковатого аромата…

Он прикрыл глаза, наслаждаясь ее мягкими губами. Давая ей возможность поцеловать его так, как хочет она, вожак задвинул свои доминантные чувства, позволяя своей паре привыкнуть. Только он и зверь знал, как это было тяжело.

Как объяснить эти чувства? Это ощущение мужской победы, когда та, которую ты желаешь видеть рядом с собой, целует тебя сама. Пускай и под воздействием алкоголя, который придал ей храбрости, но она целовала его сама. Каждое ее прикосновение, стук ее сердца, дыхание в тишине комнаты… он сжал руку в кулак, приказывая себе успокоиться. Под ним не очередная девка — с ним его женщина. Именно ее поцелуи стали для него важными. Ее прикосновения. Ее дыхание стало его ориентиром, а ее стук сердца — его приоритетом.

Такая хрупкая под ним, в одном белье черного цвета, который так возбуждал его. Он был терпеливым, но только не с ней, не сейчас, но борясь за остатки разума, ощущая, как она начинает целовать более осознанно, не так нежно, добавляя страсть, он сорвался.

Целуя ее со всем голодом, который был в нем с самой первой встречи, он обнял ее, ощущая, как ее маленькие ладони легли на его плечи, касаясь его мышц. Девушка сделала глубокий вдох, отвечая на его жадный поцелуй, который он не мог сдержать.

Это не был поцелуй — он пил ее. Ему хотелось ее больше. Он хотел сделать ее своей. Хотел увидеть в ее глазах туманность от страсти, ее стон, то, как она сжимает его внутри себя…

Целуя ее неистово, не давая ей прийти в себя, прижимая только ближе к своему сердцу, сжимая хрупкую талию, он рычал, пробуя сладость ее губ.

— Ты моя, Лилиан, — прорычал он в ее губы.

Девушка выгнулась. Ощущая, как быстро бьется ее сердце, как она дрожит под ним, как чувства захлестнули ее, он приказывал себе сдерживаться и только целовать, целовать…

Вот только этим не закончится.

Сегодня, он понял одно — она его пара, хочет она этого или нет. Она будет злиться, когда узнает, но он переживет это и утихомирит свою пару, доминируя в их паре. Он — глава их семьи. Он поставит свою метку, чтобы каждый знал, кому она принадлежит. В одном, вожак Рыжих был прав — в его мире она все еще свободна и это выводит его волка из себя, который вырывается, желая пометить свою самку.

И он это сделает…

Опускаясь на ее шею, целуя кожу, он услышал женский смех и легкий стон, когда он мягко прикусил ее кожу. Очень мягко, показывая свои мотивы, но девушка не переживала за это…

Он знал, что она будет злится. Не будет довольна и снова попытается сказать о своей свободе, вот только его пара не знает о том, что он сумеет сдержать ее. Он сделает все, чтобы она осталась и его метка только укрепит их союз.

Опускаясь поцелуями ниже, ощущая, как член давит в трусы, он зарычал, понимая, что скоро взорвется. Опускаясь все ниже, до того места около шеи и ключицы, он замер, услышав стон своей пары, которая выгнулась.

— Назар, — выдохнула она, — пожалуйста…

Он замер. Она совсем не ведала, о чем просит, но ее слова были для него словно пусковой крючок — он зарычал, опуская свои губы на нежную кожу.

Его сердце билось также быстро, как и ее, когда он прикрыл глаза, запоминая этот важный момент в жизни каждого оборотня. Его клыки вспороли нежную кожу, впиваясь как можно глубже. Он хотел оставить достойную метку, очень глубокую и яркую, чтобы каждый знал, кому принадлежит Лилиан.

Только ему. Она — его.

Он услышал женский вскрик, заканчивая ставить метку. Он облизал рану несколько раз, останавливая слюной кровь, чтобы снова перейти к женским губам.

— Нет, Назар… — прошептала она в его губы, дрожа, — что это было?

— Я отметил тебя, Лилиан, — прошептал он ей в губы, чувствуя, как она замерла, — ты моя, госпожа Демидова.

— Что…ах, — застонав от неожиданности, когда он поцеловал ее, она задрожала, приживаясь к нему ближе.

Из-за алкоголя, она не совсем поняла, что происходит. Он не планировал делать это вот так, но подозревая, что девушка захочет вскоре уйти, он обозначил новые границы ее жизни. Теперь, любой суд предоставит девушку ему, не говоря о том, что метка защитит ее ото всех. Она — его. Теперь, в ее аромате появятся его запах.

Она его Луна.

Целуя ее жадно, показывая свой голод, который подхватила девушка, он почувствовал, как она опустила свою ладонь ниже, касаясь белья.

— Назар, больно, — прошептала она, застонав, — ты укусил и внизу все пульсирует, боже…

Он замер. Понимая, что его укус возбудил ее слишком сильно, он опустил ладонь, касаясь ее трусиков. Ощущая, какая мокрая ткань, он тихо зарычал, понимая, что его пара страдает от желания.

— Пожалуйста, — выдохнула девушка.

Он знал, что она уже давно глубоко в своем желании. Пытаясь взять себя в руки, он приподнял ткань ее трусиков, оголяя киску, которая сочилась соками от желания.

— Лилиан, посмотри на меня, — властно произнёс он, заставляя его пару подчиниться. Она послушно открыла глаза, посмотрев на него, — ты моя пара. Только я могу, отныне, касаться тебя.

Она закусила губу, кивая. Он знал, что она не до конца понимает смысл этих слов из-за алкоголя и желания, которое дурманило, но он вбил это в ее сознание.

— Моя, — выдохнул он в ее губы, оставляя, но только для того, чтобы доставить своей женщине удовольствие.

Опускаясь около ее ног, раздвигая их шире, чувствуя, как она дрожит, прося, он усмехнулся. Завтра, ей будет стыдно, но сегодня, он попробует свою пару.

Вдыхая ее аромат, он замер, чувствуя, как она пульсирует. Ощущая в ее запахе скорую овуляцию, он сделал глубокий вдох, приказывая себе расслабиться. Он не возьмет ее сегодня…но завтра…

Волк внутри него зарычал. Сегодня! Сейчас! Немедленно! Она ведь хочет его…но он желал того, чтобы она более осознанно подошла к этому. Пути назад нет.

— Назар, пожалуйста…

Желание его женщины — закон.

Опускаясь ниже, он коснулся языком мокрых складочек. Начиная пробовать свою пару на вкус, вдыхая ее сладкий аромат, он заурчал от удовольствия. Она оказалась чертовски вкусной. Еще никогда до этого он не чувствовал такой вкус, желая чувствовать его снова и снова.

Услышав, как Лилиан сжала ладонями простынь, он зарычал, начиная работать языком быстрее, зная, что ей понравится.